Украина во внешнеполитическом планировании США

О том, каким образом США оказались на пороге конфронтации с Россией, сопоставимой только с временами "холодной войны", размышляет Алексей Пилько.

Алексей Пилько, РИА Новости.

Политический кризис на Украине и произошедший 21-22 февраля в этой стране государственный переворот привели к серьезным переменам в отношениях России и США. Причины этого следует искать в той политике, которую после распада Советского Союза проводил по отношению к Киеву Вашингтон.

Соединенные Штаты, активно поощрявшие сепаратистские настроения на территории СССР в годы биполярного противостояния, изначально не были готовы к появлению независимого украинского государства. Известно, что в 1991 году президент США Джордж Буш-старший даже предупреждал Киев о нежелательности такого сценария. Вместе с тем, когда появление суверенной Украины стало реальностью, украинский вектор американской внешней политики стал принципиально иным.

Суверенитет Украины с точки зрения американского политического истеблишмента означал фундаментальное ослабление России — и экономическое, и политическое. Фактически Украина всегда рассматривалась США как "часть России, отторгнутая от России", как "трофей", добытый в ходе "холодной войны" (хотя это отрицалось на официальном уровне).

Кроме того, в 1990-е годы в политической элите Соединенных Штатов сформировалось устойчивое мнение о том, что возрождение условной "Российской империи" (вернее будет сказать — большой, исторической России) принципиально невозможно без ее интеграции с Украиной. Одним из известных выразителей этого мнения в Вашингтоне является бывший помощник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский. Тем не менее, сторонники такой точки зрения (менее известные, но зачастую определяющие внешнеполитический курс США) имеют сильные позиции и в Белом доме, и на Капитолийском холме.

На американо-украинские отношения также оказывает активное влияние и идеологическая составляющая. Дело в том, что распад Советского Союза активно эксплуатируется в американской политической мысли как доказательство окончательной и бесповоротной победы Соединенных Штатов в "холодной войне". Поэтому существование максимально отдаленной и даже враждебной Москве Украины для Вашингтона является, в том числе, своего рода "индикатором триумфа".

С точки зрения Вашингтона, в случае, если две страны начнут договариваться об эффективном экономическом сотрудничестве, а тем более о какой-либо интеграции, возникает как минимум теоретический риск воссоздания мощного межгосударственного объединения, которое будет в определенных чертах напоминать бывший СССР. В этом случае политическому руководству США будет сложно снова следовать концепции победы в "холодной войне" и объяснить, почему его геополитический соперник, который уже был повержен в прах, снова представляет собой значимую силу в мировой политике.

Именно в силу вышеуказанных причин наличие не просто независимой Украины, а именно такой, отношения которой складываются с Россией не лучшим образом, стало чуть ли не краеугольным камнем американской внешней политики в Европе. Для достижения этой задачи США действовали сразу по трем направлениям.

Во-первых, с начала 1990-х годов Вашингтон вел активную работу с украинской политической элитой, а также социально-активными группами населения. На Украине работает разветвленная сеть проамериканских НПО, задачей которой было формирование нужного общественного мнения.

Во-вторых, Соединенные Штаты резко активизировали сотрудничество с праворадикальными, националистическими движениями на Западной Украине. В сущности, в той или иной мере оно осуществлялось еще с конца Второй мировой войны (с переменным успехом). В итоге США удалось создать в этой стране сплоченные группировки экстремистов с явными признаками неонацизма, которые сыграли решающую роль в противостоянии на киевском Майдане.

Наконец, в-третьих, Вашингтон предпринимал активные дипломатические усилия для того, чтобы сделать отрыв Украины от России институционально необратимым. Именно для этого Киеву навязывалось соглашение об ассоциации с ЕС, которое привело бы к резкому разрыву российско-украинского экономического сотрудничества. Следующим шагом должно было стать углубление партнерства Украины с Североатлантическим альянсом и в перспективе — членство в НАТО.

Таким образом, конечной целью внешней политики США по отношению к Украине должна была стать ее прочная интеграция в евроатлантические структуры и привязка украинской экономики к Евросоюзу. Однако Вашингтону не удалось осуществить планомерную реализацию этой стратегии. С запуском проекта евразийской экономической интеграции появилась реальная перспектива расширения сотрудничества между Москвой и Киевом. Соединенным Штатам в последние годы пришлось работать на Украине в "режиме форсажа", а нарастающее противодействие со стороны России не оставило американскому политическому истеблишменту выбора.

Оказавшись не в силах заставить украинское правительство проводить устраивающую США политику, Вашингтон поддержал государственный переворот в этой стране. Очевидно, что Соединенные Штаты стали заложниками своих внешнеполитических установок в отношении Украины, которыми они руководствовались более двух десятилетий. В результате США оказались на пороге конфронтации с Россией, сопоставимой только с временами "холодной войны".