Анна Каледина, экономический обозреватель РИА Новости.
Экономика и бюджет должны быть не столько экономными, сколько эффективными, для чего нужна их оптимизация. Такое направление бюджетной политики обозначил президент Владимир Путин, который в четверг огласил традиционное бюджетное послание, уже второе в ходе очередного президентского срока.
Правда, тон у нового послания, которое Путин поручил сделать частью послания Федеральному собранию, оказался куда более тревожным, чем в прошлом году. Тогда на повестке дня была констатация уверенного восстановления экономики, хотя и с оглядкой на внешние риски, которые могут повлиять на сырьевую конъюнктуру. В этот четверг президент уже исходил из того, что риски материализовались, поэтому на первый план выходит внутренняя ситуация.
Чем отличается нынешний год от предыдущего
Действительно, в этом году все кардинально изменилось. Экономические и финансовые проблемы в Европе повлияли на сырьевой спрос, что отразилось на доходах бюджета. И именно из этих реалий нам надо исходить, особенно учитывая, что в более-менее стабильном состоянии государство значительно повысило свои обязательства.
Пока цифра некритическая, но показательно, что недавно пришлось принимать поправки к основному финансовому документу, которые позволили перераспределить средства из антикризисной заначки на исполнение текущих обязательств. Действие, надо сказать, крайне неприятное, учитывая, что настоящим обострением катаклизма лишь только попахивает. Основные проблемы, в том числе, и рецессию, власти ожидают к осени.
Это не может не учитываться в новом бюджетном процессе, который сейчас стартовал. И проходить он должен в условиях, которые, как выразился Путин, "диктует нам внутренняя и внешняя экономическая конъюнктура". А она такова, что возможности по постоянному быстрому росту бюджетных расходов исчерпаны либо близки к этим показателям. Нужны более результативные, качественные решения, – подчеркнул президент.
То есть, время разбрасывать камни (обязательства) прошло, наступил момент их собирать. Оглашение бюджетного послания местами напоминало стратегические указания военного плана. Недаром же в среду Владимир Путин поучаствовал в съезде народного фронта. В четверг он развернул перед членами правительства и своей администрации бюджетный блицкриг.
В частности, он потребовал в течение трех месяцев завершить разработку Бюджетной стратегии на период до 2030 года. И, если это потребуется, то внести изменения в долгосрочный прогноз социально-экономического развития.
В четверг президент поставил и еще одну жирную точку. Он заявил, что страховые взносы во внебюджетные фонды останутся на текущем уровне, поскольку нельзя усиливать фискальную нагрузку на бизнес, чтобы не подавить предпринимательскую инициативу. Вопрос долго находился в подвешенном состоянии, поэтому ни у бизнеса, ни у Минфина, который рулит бюджетным процессом, не было понимания, на какой ставке взносов базировать свои планы.
Расходы на оборону
Не поддержал Путин и предложение Минфина, который настаивал на переносе сроков реализации госпрограммы вооружений. На самом деле, именно вопрос расходов на оборону некогда стал причиной яростной, мягко говоря, дискуссии между тогдашним президентом Дмитрием Медведевым и тогдашним министром финансов Алексеем Кудриным. Последний настаивал на том, что 20 трлн рублей до 2020 года – чрезмерно для программы вооружений. В итоге потерял свое место. Попытка преемника Кудрина Антона Силуанова отсрочить программу не нашла поддержки и у нынешнего главы государства.
И тут прозвучало важное уточнение: если министерство обороны не ощущает готовность использовать средства эффективно (а размер финансирования меняться не будет), то может самостоятельно выходить с инициативой по срокам.
Проще говоря, дефицит денег у государства входит в гармоничное состояние с отсутствием достаточного количества продукции у исполнителя. Поэтому своим посланием Путин фактически выдал карт-бланш министерству обороны на перенос сроков выполнение. Если не успеют до 2020 года, то можно будет растянуть до 2025 года.
Деньги есть, осталось сформулировать цели
Например, очень показательной оказалась фраза о том, что уже лет пять идут разговоры о необходимости внедрения госпрограмм, а воз и ныне там. Каковы подвижки? "Все-таки постепенно новым составом правительства удалось перейти к их реальному формулированию", заметил Путин.
Сроки утверждения госпрограмм неоднократно сдвигались. Последний дедлайн был 1 июня, как сообщил глава Минэкономразвития Андрей Белоусов. И что же? По словам министра экономики, к данному моменту из 40 программ утверждены 2 (кстати, года два назад были такие же показатели), 27 находятся на рассмотрении правительства, 11 – на доработке. Вот такая невеселая статистика.
Почему такое торможение? Проблема, увы, древняя как мир. Жадность министерств сталкивается с прижимистостью Минфина, который отвечает за распределение бюджетных потоков. И договориться стороны не могут.
Также Белоусов отметил один очень важный момент. По выполнению госпрограмм недостаточно предусмотрены целевые ориентиры, в том числе и промежуточные итоги исполнения. В этом смысле вообще трудно сейчас что-то говорить, поскольку процесс еще только в стадии, как выразился Путин, формулирования.
Действительно, а как оценить эффективность работы Минздрава? Не новыми же больницами или койками измерять здоровье нации. Наверное, лучше всего о деятельности этого ведомства говорит рост продолжительности жизни, снижения смертности. А в прошлом году мы снова столкнулись со сползанием к "русскому кресту" – ситуации, когда смертность превышает рождаемость.
Или столь ругаемый ныне Минобраз. Не баллами же по ЕГЭ измерять эффективность его деятельности. А чем? Может, количеством трудоустроившихся на приличные зарплаты и в короткие сроки?
Но ведь именно на это – здоровье, хорошая работа, безопасность – ориентируются люди, когда говорят об эффективности бюджета.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
