Константин Богданов, обозреватель РИА Новости.
Неудачи последних месяцев не остановили жизнь в российской космонавтике, но серьезно скорректировали ее планы. "Поменьше суеты, побольше надежности" - так можно сформулировать новую парадигму. Не отказываясь от амбиций по исследованию Марса, Россия в ближайшие годы сосредоточится на лунных программах.
"Фобос" будет повторен, но не сразу
"Академия наук считает, что "Фобос-Грунт" должен быть повторен", - сообщил на пресс-конференции в РИА Новости во вторник Лев Зеленый, директор Института космических исследований РАН.
Авария исследовательского аппарата "Фобос-Грунт" в ноябре 2011 года, сумевшая ставшая темой номер один даже на фоне минувшего "года Космоса" (когда ракеты и спутники валились, как по расписанию), попортила много крови Роскосмосу и ученым.
Вместе с тем, уже в первые дни после неудачного выхода на промежуточную орбиту, когда стало понятно, что "Фобос" может быть потерян навсегда, уверенно зазвучал тезис о том, что марсианскую эпопею надо повторять - но уже по-другому, после тщательной наземной и орбитальной отработки платформы.
Немедленного нового рывка к Марсу не будет. Для обеспечения успеха в дальнейших исследованиях Красной планеты Россия решила параллельно пойти двумя путями. Во-первых, поучаствовать в европейском проекте ExoMars, от которого только что отказались американцы. А во-вторых, отработать технологии аппаратов дальнего космоса на изучении более близкого небесного тела - Луны.
"Ресурс" и "Глоб" меняются местами
Лунная программа исследований в связи с "делом Фобоса" подверглась существенной корректировке. Помимо очевидного (даже без ноябрьской неудачи "Фобоса") ухода сроков вправо, решено полностью перестроить порядок запуска аппаратов и их цели.
Ранее планировалось, что сначала (в 2013 году по расписанию) к ночному светилу оправится миссия "Луна-Ресурс" с индийским луноходом, а в 2014 году - чисто российская "Луна-Глоб".
И та, и другая экспедиции предназначались для исследования полярных областей Луны, где за последнее десятилетие было сделано сенсационное открытие: обнаружились изрядные запасы замерзшей воды. По словам Льва Зеленого, в данный момент считается, что эти запасы воды стали результатом падения кометных ядер за долгие сотни миллионов лет.
Теперь все будет сделано строго наоборот относительно первоначальных планов. По словам Льва Зеленого, в 2015 году на базе "Луны-Глоб" предполагается устроить экспедицию по отработке технологий мягкой посадки и системы управления. Акценты сместились после неудачи "Фобос-Грунта": лунные аппараты будут использовать ту же платформу, а, следовательно, перед тем, как нагружать их научной аппаратурой, требуется добиться работы собственно несущего "железа".
В 2016 году планируется запустить к Луне исследовательский "орбитер" (аппарат, обращающийся вокруг спутника). "Это будет мощный аппарат, вес научной аппаратуры на его борту превысит 100 килограммов. <…> Будут исследованы, в частности, экзосфера Луны, на нем будут астрофизические эксперименты. Он будет работать в связке с посадочным аппаратом", - сказал Зеленый.
А уже в 2017 году, когда, как сообщил Лев Зеленый, "НПО им. Лавочкина" доделает новую, более тяжелую платформу для межпланетных исследовательских аппаратов, на Луну сядет крупная научная станция - наследник российско-индийской "Луны-Ресурс" (возможно, также совместная - об этом сейчас ведутся переговоры).
На тяжелой станции, в частности, помимо лунохода, может оказаться бурильная установка для глубинных исследований лунного грунта. Интерес представляет, впрочем, не столько сам грунт (реголит), сколько водные вкрапления в него.
Кроме того, тот лунный грунт, который остался у земных ученых после миссий "Аполлона" и советских автоматических межпланетных станций (АМС), брался в средних широтах спутника и интереса не вызывает. "Это другая Луна, другие области и другой грунт; мы не изучаем реголит", - сообщил Зеленый.
Внешняя стабилизация платформ
Российская космическая наука, как и прикладная космонавтика, изрядно претерпевает от нестабильности и технической ненадежности средств выведения и платформ космических аппаратов, а также от ошибок в планировании и обеспечении запусков.
Если с человеческим фактором можно справиться отдельно, то техническую часть все-таки придется отлаживать - и не только на наземных испытаниях, но и на тестовых запусках. Все это требует дополнительных денег и усилий, но главное - времени. А вести исследования нужно уже сейчас: академические институты готовы нагружать миссии дальнего космоса задачами и снабжать их оригинальными приборами. Как быть?
Помогает, как ни странно, падение "железного занавеса". Российская космонавтика регулярно вписывается в иностранные проекты: то давая средства выведения, то предоставляя свое оборудование на борт чужих аппаратов.
Отложенная марсианская миссия исключением не станет. Отечественный полет к Марсу, судя по всему, переносится на 2030-е годы. Однако российские исследования Марса все-таки смогут продолжиться и в этом десятилетии.
В 2016 и 2018 годах пройдет европейская экспедиция ExoMars, в которую буквально на прошлой неделе вписалась Москва, заменив вышедших из проекта американцев.
По словам главы Роскосмоса Владимира Поповкина, Россия входит в ExoMars при соблюдении трех условий: ракета-носитель "Протон" для запуска миссии будет засчитываться как российский взнос в проект, российская сторона поставит на аппарат часть своей научной аппаратуры взамен американской, и третье - все научные результаты будут интеллектуальной собственностью как Европейского космического агентства, так и РАН.
На первом из аппаратов, уходящем к Марсу в 2016 году, планируется установить ряд российских спектрометрических приборов (в т.ч. нейтронный спектрометр). Кроме того, как сообщил Лев Зеленый, Россия готова предоставить европейцам радиоизотопный источник питания для посадочного модуля, что может изменить планы по его использованию.
До того модуль предполагалось оснастить химическим источником питания, что крайне ограничивало его применимость как базы для исследования (фактически, по словам Зеленого, время жизни спускаемого аппарата не превышало несколько суток). И целью посадочного модуля называлась в основном отработка технологии мягкой посадки на Марс.
С применением российского изотопного источника автономность посадочного модуля существенно повысится, что позволит нагрузить его длительными исследовательскими задачами (в частности, предполагается превратить его в обсерваторию для климатических исследований).
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
