Илья Крамник, военный обозреватель РИА Новости
Президент Франции Николя Саркози и премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон подписали договор о военном сотрудничестве между Францией и Великобританией, который многие уже называют беспрецедентным: две страны намерены координировать свою военную политику так плотно, что это позволяет говорить о слиянии их вооруженных сил, или, как минимум, о «возрождении Антанты» (их альянса, существовавшего в годы еще Первой мировой войны). Договор предусматривает единое управление военными операциями, совместный контроль над ВМС, прежде всего над авианосцами, сотрудничество в области разработки и производства военной техники, и, наконец, сотрудничество в области создания ядерного оружия, где обе стороны исторически шли разными путями: Франция создавала свои ядерные силы самостоятельно, Великобритания – с опорой на США.
Долгий путь к сотрудничеству
Франция и Великобритания - вечные «друзья-соперники», связанные 1000-летней историей сложнейших взаимоотношений, от которых, в конечном счете, зависела судьба всей Европы. Спустя столетия горячих и холодных войн, к середине XIX века, два государства пришли к союзу. Хотя еще в 20-30-е годы XX века военный конфликт этих стран рассматривался как теоретически возможный, а после капитуляции Франции перед немцами летом 40-го британцам и французам случалось и стрелять друг в друга. А вот после Второй мировой ситуация стала еще сложнее.
Колониальные империи, европейские гранды, некогда определявшие судьбы мира, после Второй мировой войны Франция и Великобритания долго не могли смириться со своим новым положением второстепенных держав, судьба которых – реагировать на действия новых гигантов, США и СССР.
Очень характерной для той эпохи попыткой подтвердить глобальные амбиции и такие же возможности стал Суэцкий кризис 1956 года, когда две страны объединились, желая сохранить статус-кво Суэцкого канала, контроль над которым давал западноевропейским лидерам как политическое влияние, так и весомые прибыли. Однако новая реальность оказалась жестока к прежним авторитетам: СССР и США, которые каждый по своим причинам считали выгодной для себя национализацию канала Египтом, заставили Великобританию и Францию, а заодно и Израиль, отступить ни с чем.
В рамках НАТО сотрудничество двух стран складывалось… пожалуй, странно. С одной стороны, обе державы стояли у истоков Альянса. С другой, Франция всегда шедшая «своим путем», с середины 60-х годов начала выстраивать особые отношения с Советским Союзом, покинув в 1966 году военную структуру НАТО.
При этом обе страны активно налаживали военно-техническое сотрудничество, и здесь первую скрипку все увереннее начинала играть Франция. Великобритания, экономическое положение которой после крушения империи было, мягко говоря, незавидным, сдавала одну позицию за другой, и сотрудничество с Францией позволило Соединенному Королевству сохранить собственный ВПК, не превратившись в филиал американских суперкорпораций. То есть такое сотрудничество (с Францией, и шире – внутри ЕС) в целом всегда было для Британии и ее элит альтернативой сотрудничеству с США.
Среди плодов этого сотрудничества можно назвать и сверхзвуковой лайнер «Конкорд», и истребитель-бомбардировщик «Ягуар», и зенитно-ракетный комплекс PAAMS, и многое другое.
Передав в 40-60-х годах Вашингтону и Нью-Йорку роль политического и финансового центров англо-саксонской цивилизации, Великобритания стала сателлитом США, причем эта роль оказалась весьма неблагодарной. Ослабевшим вождям не прощают их слабости, и эпитеты типа «51-й штат», «непотопляемый авианосец» и так далее звучали не только на страницах советских газет, но и в западноевропейской прессе.
Кризис как стимул
К 2010 году ситуация обострилась как для Великобритании, так и для Франции. Глобальный экономический кризис заставил обе страны урезать свои военные расходы, а технологический барьер, многократно повысивший стоимость и увеличивший сроки разработок новой техники, еще более осложнил положение.
В Британии ситуация оказалась тяжелее, нежели во Франции. Новая стратегия национальной безопасности, обнародованная правительством в конце октября 2010 года, предусматривает сокращение оборонного бюджета на восемь процентов в ближайшие четыре года, и, видимо, продолжение сокращения в дальнейшем. В настоящее время британские военные расходы составляют около 60 миллиардов долларов, что само по себе немало, но с учетом запредельных цен на вооружение в Западной Европе и огромных расходов на содержание контрактной армии, эта сумма в реальности оказывается значительно меньше. Очевидно, что первыми попадают «под раздачу» наиболее дорогостоящие виды вооруженных сил, это флот и ВВС, лишающиеся изрядной части как существующей техники, так и перспективных заказов.
В этих условиях перед Британией возникла неприятная ситуация: окончательное превращение во второразрядную в военном отношении страну, которая имеет военно-политическое влияние лишь в том объеме, в котором участвует в операциях НАТО, поскольку не располагает потенциалом для самостоятельной политики.
Действия Лондона определялись бы тогда не в Лондоне, а в Брюсселе либо в Вашингтоне, и очевидно, что британские элиты такой расклад устроить не мог.
Третья дверь
Не все ладно было и у Франции, которая, вернувшись в военную структуру НАТО, также желала сохранить определенную независимость от решений как Брюсселя, так и Вашингтона – Париж за прошедшие десятилетия привык к определенной самостоятельности. Кроме того, Франция нуждалась в альтернативе Берлину – роль которого в европейских процессах последних 20 лет резко возросла. Пусть даже Париж и Берлин сегодня дружат.
Совместные операции британских и французских сил под управлением единого командования, совместные разработки вооружения, определение военной стратегии – все это напоминает о наиболее славных страницах сотрудничества двух стран в наиболее тяжелые периоды мировой истории. При этом стороны сохраняют и определенную степень свободы. Так, сотрудничая в области разработки и производства ядерного оружия, они намерены сохранить самостоятельный контроль над своими ядерными силами.
Пока рано говорить о том, насколько действенным окажется этот союз. Но если он станет реальным, то можно будет лишь поаплодировать Лондону. Из коридора с двумя возможными выходами – встраивание в структуры ЕС на вторых ролях или следование за США в качестве «оруженосца с мнением» - хитрые англичане нашли третий выход.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
