Крис Кайл, убитый в воскресенье на стрелковом полигоне в Техасе, был героем для многих американцев. Его называли лучшим снайпером Америки: во время войны в Ираке, по версии самого Кайла, он убил 250 боевиков. Пентагон считает, что на личном счету снайпера – 160 ликвидированных врагов. После демобилизации он вернулся домой, увешанный медалями. Крис Кайл и его боевой товарищ Чад Литфилд, по мнению полиции, были застрелены морским пехотинцем Эдди Раутом, которому они пытались помочь выйти из депрессии.
Ни о чем не жалеть
Первой целью Кайла в Ираке была женщина с ребенком: она выхватила из-под одежды гранату, встретив группу американских пехотинцев. Это был самый трудный выстрел в его жизни, признался он в своей книге "Американский снайпер. Мемуары самого результативного стрелка", изданной в прошлом году. "Моим долгом было стрелять. И я не сожалею об этом. Мои выстрелы спасли нескольких американцев, жизни которых были намного ценней для меня, чем вывернутая наизнанку душа этой женщины", – написал спецназовец в книге, ставшей национальным бестселлером.
Остальные мишени снайпера были боевиками в униформе, врагами, не достойными сочувствия солдата. Больше он не колебался никогда – он воевал за американские ценности: родина направила техасского парня на операцию "Иракская свобода", а потом по приказу президента он "укреплял свободу".
Противники называли его Дьяволом, товарищи по оружию – легендой. Он надежно прикрывал своих друзей. Утрату двоих из них рыжий парень из Техаса перенес как глубокую личную трагедию. "Я посвящаю книгу также памяти моих братьев по спецназу Марка и Райана, за их мужественное служение родине и нашу бессмертную дружбу. Сколько буду жить – столько сердце будет обливаться кровью от того, что он погибли", – писал он в предисловии.
"Я был просто обезьяной с ружьем"
При жизни Кайла сравнивали с легендарной личностью времен вьетнамской войны, снайпером Карлосом Хэткоком, мемуары которого "Каждый выстрел – смерть" в свое время тоже были бестселлером. Техасец не пытался затмить лавры Хэткока, на личном счету которого было 96 пораженных живых мишеней. "Хэткок наших дней", как называли Кайла профессионалы, признавал, что оружие уничтожения по сравнению с 70-ми годами стало гораздо более совершенным. Иными словами, убивать стало проще.
"Я использовал баллистический компьютер, который говорил мне все, что надо делать. Я был просто обезьяной с ружьем", – скромно заметил герой в своих мемуарах. Сын священнослужителя уверял, что искренне верит в бога.
Им восторгались. "Храбрый воин и патриот, Крис Кайл честно пишет о своей миссии, личных проблемах и непростом выборе, который приходится делать ежедневно снайперу элитного спецназа", – написал о книге один из бывших командиров подразделения, в котором служил герой. Почитатели Кайла называли его "преданным патриотом и образцом служения родине".
Но в США далеко не все поддерживают войну. Вот один из комментариев к книге "Американский снайпер. Мемуары самого результативного стрелка" на Amazon.com: "Да это же просто Урук-хай из "Властелина колец" – бездумная машина-убийца".
Крис утверждал в мемуарах, что его целью были только боевики, поскольку за убийство гражданских в Ираке солдата ожидал трибунал: "Один неоправданный выстрел – и тебя обвинят в убийстве". Он верил, что миссия их не была напрасной. И даже подрался в баре с бывшим товарищем по оружию, усомнившимся в непогрешимости того, что они делали в Ираке, и назвавшим пославшего их туда экс-президента Джорджа Буша подлецом.
Отважный спецназовец воевал за свободу и демократию, хотя и признавал, что увиденное на другом полушарии мало вписывалось в то, что представляют себе американцы.
Вьетнамский синдром
Возвращение Кайла к мирной жизни было крайне болезненным. Потому первые слова благодарности в посвящении он выразил жене Тае и детям, "которые помогли все это вместе пережить", покаянно описав свои семейные дебоши.
"Он заметно обелил себя в воспоминаниях", – откликнулись соседи Кайлов. "Да он просто болен!" – воскликнул другой читатель на одном из американских форумов.
Крис Кайл знал, что значит пройти Ирак и Афганистан. Открыв частный бизнес, он начал помогать другим ветеранам выйти из депрессии, избавиться от посттравматического синдрома (ПТСД). Он считал, что лучше всего снять стресс, встретившись с боевыми товарищами и вновь увидев мир в прицеле. Пострелять на природе, пережить войну уже играючи. В Нью-Йорке в госпитале для ветеранов так и лечат от депрессии – компьютерной игрой, воспроизводящей театр боевых действий. Такая современная психотерапия, где у тебя появляется шанс выстрелить первым, обойти засаду, не задеть "растяжку для дураков". Где война виртуальна, и сценарий можно начать сначала.
Со своим предполагаемым убийцей, 25-летним морским пехотинцем Эдди Раутом, тоже отслужившим в Ираке, снайпер встретился по просьбе мамы Эдди. Женщина не знала, как помочь сыну, не выходящему из жесточайшей депрессии.
"Возможно, он (Раут) страдает каким-нибудь психическим расстройством, поскольку сам участвовал в боевых действиях", – выдвинул свою версию преступления местный шериф Томми Брайант. По официальной статистике Пентагона, один из пяти американцев, прошедших Ирак и Афганистан, страдают ПТСД. За последние шесть лет число ветеранов, которым официально поставлен этот диагноз, превысило 300 тысяч человек.
Раута, уже пытавшегося атаковать тюремную охрану, держат привязанным к стулу в одиночке для тех, кто проявляет суицидальные намерения. Пока Эдди не раскаялся и не объяснил, зачем застрелил Кайла и его друга. Если его признают вменяемым, участь бывшего морпеха предрешена: по законам Техаса, за смерть полагается смерть.
Раут, наверное, тоже мог стать героем. Может, он и был им на войне, причины начала которой наверняка сам до конца не понимал. Вернувшись домой, как и каждый десятый американец, участвовавший в боевых действиях, Раут не смог найти никакой работы. Он не знал, как жить дальше. Он умел только убивать, как и сотни тысяч других американских солдат этой войны. Войны, которая – как знать – не была ли сама некоторым подобием психотерапии для нации, пережившей падение башен Всемирного торгового центра 11 сентября 2001 года?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
