По отношению к новому фильму Квентина Тарантино вопрос о том, хорошее ли это кино, стоит так остро, насколько это возможно. Особенно это касается наших краев: слишком велики старые, еще со времен "Криминального чтива", авансы нашей публики, слишком большой качественный разброс был у проектов Тарантино в последние годы.
Яснее некуда эту ситуацию проговорил кумир и рупор юных киноманов Дмитрий "Гоблин" Пучков: "Бесславные ублюдки", мол, были как-то не очень. А вот "Джанго" – то, что надо.
Пучков, который прославился своими "правильными" (читай: бранными или ироничными, но почти всегда точными) переводами голливудских хитов, за много лет здорово научился понимать, какое кино "пойдет" в массы, а какое нет. И если он пишет, что "Джанго" фильм годный – можно рассчитывать, что целевая аудитория Тарантино, которая в России почти совпадает с аудиторией Гоблина, фильм посмотрит с удовольствием.
Другими словами, если в "Доказательстве смерти" зрителям не хватило хорошей истории, а в "Ублюдках", наоборот, истории было слишком много, то теперь все на своих местах. "Джанго освобожденный" – это вестерн. С безупречным саундтреком, кучей трупов и фирменной тарантиновской велеречивостью. С черным парнем в роли главного ковбоя. И про любовь.
Конечно, по гамбургскому счету, "Джанго", который здорово выигрывает у тех же "Ублюдков" по экшену, на их фоне выглядит простовато.
"Бесславные ублюдки" – это многоуровневая сложносоставная конструкция, в которой ружейная пальба и переломанные конечности – лишь инструменты в руке режиссера, который всегда говорит о чем-то большем. Костюмная драма об отряде еврейских карателей времен Второй мировой ставила, в частности, очень непростой вопрос о двойной природе мести.
Тема справедливого воздаяния, как известно, вообще близка Тарантино. Но если в случае с чернокожим рабом, как в "Джанго", месть – дело благородное, то квазиисторический сюжет про евреев, которые перенимают нацистские методы для борьбы с нацизмом, сам себя загоняет в моральный тупик. Возможные выходы их этого тупика – тоже часть конструкции фильма.
У "Джанго" таких проблем нет. Это мощное и непротиворечивое, как траектория полета пушечного снаряда, произведение. За это его и должны полюбить наши зрители, за него и должны реанимировать Тарантино, слишком увлекшегося историческими постановками.
"Джанго" – тоже фильм о прошлом, его действие происходит накануне Гражданской войны в Соединенный Штатах. Герои картины – охотники на бандитов, за которых властями назначена награда, доктор Шульц (Кристоф Вальц, сыгравший нацистского маньяка в "Ублюдках") и его напарник, бывший темнокожий невольник, а теперь свободный негр Джанго (актер и рэпер Джейми Фокс).
Выслеживая и убивая злодеев, партнеры совершенствуются в стрельбе и укрепляют свой ковбойский дух. Их главная миссия – отыскать и освободить жену Джанго Брунхильду, для чего им придется провернуть несколько хитроумных комбинаций, столкнуться с крайне неприятным плантатором Кэнди (Леонардо ДиКаприо) и обнаружить "темную" сторону негритянской души, воплощенную в хитроумном слуге Кэнди – Стивене (блистательный в своем злодейском обаянии Сэмюэл Л.Джексон).
Но если для нашего зрителя предыдущим абзацем вся глубина фильма почти полностью исчерпывается, это не значит, что в "Джанго" совсем нет провокации и фиги в кармане. Тарантино, конечно, не мог не заложить в своей картине несколько взрывных механизмов, на которых подорвались все, на кого они были рассчитаны.
Поскольку история, которую он рассказывает – про негра, который сбросил оковы, вооружился и убил всех белых парней, постольку самым ожидаемым образом на "Джанго" ополчились многочисленные американские правые, которые увидели в этом сюжете расизм наоборот. А поскольку в фильме слово "нигер", которое по-прежнему считается сильным ругательством в английском языке, звучит чуть ли не через слово, часть афроамерканцев также высказалась против "Джанго". Замечательный режиссер Спайк Ли и вовсе призвал бойкотировать фильм не глядя, обвинив Тарантино в том, что сама идея снимать вестерн на тему рабства кажется ему оскорбительной.
На самом деле, все нападки на "Джанго" звучат неубедительно: фильмы про темнокожих ковбоев были задолго до Тарантино. Самый известный из них, Boss Nigger Джека Арнольда, режиссер, без сомнения, знает чуть ли не наизусть. Его "Джанго освобожденный", даже название которого – отсылка к культовой серии спагетти-вестернов, как и все прочие фильмы Тарантино – это талантливо составленный калейдоскоп цитат, в котором почти нет ничего, выходящего за рамки кинематографической традиции.
Киногид: ведьмы, монстры и Тарантино >>
В случае с "Джанго" ко всему этому добавился разве что непривычный для самого Тарантино сентиментальный голливудский тон. Но сам режиссер и его команда в ответ на критику лукаво отвечают: а что, по-вашему, рабства не было? Или слово "нигер" накануне гражданской войны не употреблялось именно таким образом?
Посмотрите характерную сценку: темнокожий актер Сэмюэл Л. Джексон провоцирует своего белого интервьюера сказать страшное слово на "н", а тот не смеет. Это вопиющее торжество политкорректности, над которым, как видно в ролике, открыто хохочет Джексон, и которому режиссер Тарантино не первый год успешно дает щелчка.
Ведь все до единого его фильмы – про то, как быть классным, даже когда ты "плохой парень". В мире Тарантино поведение этого ухоженного репортера, который начинает метаться, когда его вынуждают сделать что-то не по правилам – самое жалкое, что только можно придумать. Поэтому и отговорки про то, что он снимает так, как было на самом деле, придуманы для таких вот слабосильных метросексуалов.
Конечно, Тарантно не важно, как было на самом деле. Да и почему когда кто-то произносит слово "нигер" с экрана – это страшно, а когда из дробовика высаживают мозг – это норма? Просто режиссер, начинавший дерзко и независимо ни от кого, постепенно завяз в больших бюджетах и голливудской лицемерной этике. Он все равно продолжает снимать неплохое кино, но не упускает шанс вставить шпильку (вернее шило) своим политкорректным боссам. Просто потому что ему нравятся крутые парни, а не либеральные сопли.
За это его любят у нас, стране с богатыми антилиберальными традициями. Собственно, всеобщее почитание Тарантино в России, возникшее чуть ли не раньше всего остального мира, где он оставался "артхаусным" режиссером, основано на комическом недоразумении. Там, где режиссер шутит или дурачится, зрители находят модели поведения. Жаль, что сам Тарантино это вряд ли знает. Он был бы вне себя от восторга.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
