Москва будет вынуждена действовать симметрично, если в западных странах конфискуют российские активы, ответные меры будут существенными, заявил директор департамента экономического сотрудничества МИД России Дмитрий Биричевский. В эксклюзивном интервью РИА Новости он рассказал о том, чем будут руководствоваться российские власти при рассмотрении вопроса о продолжении транзита газа через территорию Украины, а также о готовности Москвы к новым западным ограничениям в рамках 12-го пакета санкций Евросоюза.
– Насколько высоко в Москве оценивают риски повышения эффективности антироссийских санкций вследствие принятия 12-го пакета ЕС? Готова ли Москва к новым ограничениям?
– Новая санкционная волна не стала для нас сюрпризом. Подобных было уже немало. Мы к ним готовы. Расцениваем 12-й пакет антироссийских санкций как очередное проявление агрессивного курса ЕС против нашей страны. Но такая политика явно выдыхается, ее арсенал скудеет, эффективность стремительно падает. "Бумеранговый" ущерб от рестрикций все ощутимее и больнее бьет по их инициаторам.
Конечно, враждебные выпады не остаются без реакции с нашей стороны. Придерживаемся комплексного подхода при анализе последствий ответных шагов, прежде всего, с точки зрения собственных экономических интересов. Действуем выверенно и точечно, соблюдая принцип "не навреди себе". Наши контрмеры носят как открытый, так и непубличный характер, могут быть симметричными или асимметричными – в зависимости от обстоятельств.
Важно при этом, что наша реакция направлена на повышение устойчивости и неуязвимости нашей страны перед лицом внешних вызовов. Приоритет отдается обеспечению бесперебойного функционирования российской экономики, ее промышленности и финансовой системы. Особое внимание уделяем обновлению производственно-сбытовых цепочек, созданию и отладке собственной товаропроводящей инфраструктуры, поиску новых возможностей для импортозамещения продукции чувствительных отраслей и укреплению технологической независимости.
В числе наиболее значимых задач – содействие учреждению независимых от западного влияния торгово-экономических и финансовых институтов, переориентации в сторону выстраивания внешнеэкономических связей с надежными партнерами, придерживающимися конструктивной линии в отношениях с Россией. А таковых, как мы говорим, – мировое большинство.
На постоянной основе прорабатываем с дружественными и нейтральными странами возможности осуществления совместных проектов в энергетике, металлургии, машиностроении, химической промышленности, строительстве, транспортно-инфраструктурной сфере, сельском хозяйстве, пищевой индустрии. Наш главный приоритет – союзники и друзья по ЕАЭС и СНГ. Ключевыми партнерами в дальнем зарубежье являются Китай и Индия, стремительно развиваются связи с государствами АСЕАН, Южной Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки и Африки.
Продолжим усилия по консолидации мирового сообщества против присутствия в современных международных отношениях такого явления, как односторонние экономические ограничения, на всех многосторонних площадках. Наш комплексный ответ на нелегитимные рестрикции – культивирование многополярной, справедливой и свободной от санкционного диктата глобальной экономической системы.
– Насколько высоко вы оцениваете вероятность достижения договоренности между Россией и западными странами о взаимном обмене замороженными активами? Или Москва готова пойти на зеркальные меры и, в случае, если Еврокомиссия утвердит порядок использования налога на доходы от замороженных российских средств, "пустить в оборот" и использовать налог на прибыль с зарубежных средств, которые остаются в России? Есть ли данные о том, какая сумма остается заблокированной после ухода западных компаний из нашей страны?
– Мы готовы к любому развитию ситуации с замороженными активами. Как представляется, предложенная российской стороной схема взаимного обмена могла бы быть интересна западным контрагентам, чьи средства находятся в нашей юрисдикции на счетах типа "С". Вместе с тем, как всем известно, "для танго нужны двое". В условиях продолжающейся оголтелой русофобской кампании на Западе и на фоне новых односторонних санкций полагаю бессмысленным пытаться угадать реакцию властей зарубежных стран, чьи резиденты потенциально могли бы принять участие в подобном обмене. Если на той стороне будут готовы к диалогу, – мы к нему открыты, а "на нет", как говорится, "и суда нет".
Поступающие из США и ЕС сигналы трудно назвать оптимистичными. В Брюсселе продолжаются попытки подвести правовую базу под изъятие инвестиционной прибыли от наших замороженных активов. Вашингтон, если верить регулярно появляющейся в СМИ информации, якобы изобрел и активно продвигает новую формулу, по которой можно признать себя пострадавшим от российской спецоперации и конфисковать суверенные резервы нашей страны. На этом фоне неважно, куда эти средства будут направлены далее – на военную поддержку Украины или затыкание дыр в хронически дефицитных западных бюджетах. К какому бы варианту не пришли на Западе, речь идет о воровстве российского имущества неважно в каком масштабе.
Здравомыслящие эксперты на Западе (хотя их осталось не так много) предостерегают от подобных шагов, осознавая пагубные последствия планируемой экспроприации для собственных финансов и инвестклимата. Ведь государства мирового большинства едва ли будут впредь размещать свободные средства в западных юрисдикциях, рискуя в любой момент лишиться своих накоплений, если Вашингтону или Брюсселю нужно будет реализовать еще какой-нибудь крупный геополитический проект.
Разумеется, допускаем, что мы будем вынуждены действовать симметрично, если российские активы или их часть все же будут конфискованы. Не буду говорить о конкретных суммах (это компетенция Минфина и Банка России), но объем средств, на которые могут распространиться наши ответные специальные экономические меры, является существенным.
– Считает ли Россия экономически целесообразным продление истекающего в следующем году договора с Украиной о транзите российского газа в Европу? Прорабатываются ли в Москве возможные варианты действий на случай прекращения транзита газа после завершения контракта?
– Хотел бы обратить внимание, что вопросы транзита газа через украинскую ГТС регулируются исключительно на уровне хозяйствующих субъектов в рамках коммерческого контракта, а не межгосударственного договора. Вне зависимости от политической конъюнктуры российские компании стремятся исправно выполнять все свои обязательства перед контрагентами в Европе по поставкам энергоресурсов, в том числе в рамках истекающего 31 декабря 2024 года пятилетнего контракта по транзиту газа через территорию Украины.
Еще в марте 2022 года ЕС провозгласил курс на отказ от российского природного газа, который давал европейцам огромные конкурентные преимущества, вносил значимый вклад в их экономическое и социальное благополучие. Совсем недавно из Киева доносились заявления о незаинтересованности в продлении транзитного контракта. В этом контексте для нас самих встает вопрос: "Означает ли отказ от транзита газа через территорию Украины в следующем году и лишение Киева доходов от него?"
При планировании поставок природного газа в России естественным образом принимаются в расчет такие факторы, как наличие спроса у потребителей и работоспособность трансграничной инфраструктуры. Именно этой логикой, как я полагаю, будут руководствоваться и при рассмотрении вопроса о продолжении украинского транзита.
В настоящее время российский газ в сопоставимом объеме поступает в европейские страны по второй ветке "Турецкого потока". Стабильно идут поставки в Турцию по "Голубому потоку" и первой ветке "Турецкого потока".
– Ожидается ли в ближайшее время подписание соглашения о зоне свободной торговли между ЕАЭС и Египтом?
– За время с момента принятия соответствующего решения состоялось шесть раундов переговоров по соглашению о свободной торговле (ССТ) ЕАЭС-Египет, последний – в августе 2023 года в Москве. Между раундами проводятся регулярные межсессионные консультации экспертов.
Работа над подобного рода соглашениями требует комплексного и скрупулезного подхода, поскольку затрагивает торгово-экономические интересы сразу шести стран, включая евразийскую пятерку. В таких вопросах спешки быть не должно. Акцент делается не на сроках подписания, а, прежде всего, на качестве и детальном изучении всех модальностей будущей торговой сделки для достижения взаимовыгодного баланса. На данный момент можно сказать, что проект ССТ находится в высокой степени готовности, все стороны настроены на завершение переговорного процесса.