В условиях экономических санкций промышленная отрасль нуждается в высококлассных специалистах технических специальностей. О том, какие направления подготовки будут популярны в текущем году, и почему введение специалитета на технических специальностях является предпочтительным, в интервью РИА Новости рассказал ректор Московского государственного технологического университета "СТАНКИН" Владимир Серебренный. Беседовала Вероника Черногорова.
– Сегодня наблюдается проблема отъезда за рубеж IT-специалистов, как вы считаете можно ее решить? Необходимы ли программы для удержания молодых специалистов и достаточно ли их?
– Правительство подготовило целый ряд мер, которые как раз и направлены на стабилизацию подобной ситуации, в том числе, они сопряжены с различными льготами для работающих в IT-отрасли. Это и освобождение компаний на три года от уплаты налога на прибыль, и оформление кредитов на проекты по ставке не выше 3% годовых, и льготная ипотека для сотрудников ИТ-компаний, кроме этого специалисты до достижения 27 лет получают отсрочку от призыва в армию на все время работы.
Задача одна – мотивировать наших программистов на то, чтобы трудоустраиваться в организации, расположенные на территории Российской Федерации. Вопрос в том, насколько мы в России можем предоставить им условия оплаты труда, сопоставимые с зарубежными. Эти вопросы сложно регулировать, но в любом случае, правительство работает над этими механизмами.
– Много ли иностранных студентов сейчас обучается в вузе? Из каких они стран, и сколько в этом году ожидается абитуриентов?
– СТАНКИН – традиционно многонациональный вуз. У нас обучаются представители почти всех стран ближнего зарубежья: Прибалтика, Центральная Азия, Кавказ. Много студентов из дальнего зарубежья, в основном это Латинская Америка, Ближний Восток, страны Юго-Восточной Азии, Северная и Центральная Африка. Всего 72 страны. И даже с учетом событий, которые происходят сегодня, мы не собираемся снижать активность в области международного сотрудничества, хотя страны западной Европы очень активно и жестко разрывают наработанные годами партнерские связи. Это их инициатива. Несмотря на то, что наука не должна быть связана с политикой, мы вынуждены на это обращать свое внимание.
– После введения санкций, сотрудничество с западными партнерами значительно сократилось или не отразилось существенно на деятельности вуза? Какие программы с иностранными государствами закрылись? В каком направлении вы планируете их замещать?
– Таких программ, действительно, несколько. Некоторые закрылись исключительно в одностороннем порядке, с мотивацией, что страна участвует в военной операции. Известный в научном мире институт Фраунгофера в одностороннем порядке разорвал взаимоотношения с нами. Можно ли чем-то заменить? Уверен, можно, потому что все живет и развивается. Вопрос только в том, какие это вызовет потери. Традиционно страны западной Европы и Америки находились на передовой научных разработок, например, связанных с электронным машиностроением. Здесь, действительно, эти разрывы будут в какой-то мере болезненными, потому что, например, голландская компания, которая поставляет литографы для печати микрочипов, является сегодня монополистом на этом рынке. И, наверное, что-то потеряется, но это не будет критично. Мы шаг назад сделаем, но это не приведет к тотальному отставанию в технологическом плане. В машиностроении критических потерь мы не наблюдаем. Странами-партнерами остаются Китай, Турция, Индия, страны Южной Америки, которые фактически не изменили свое отношение к России.
– Как заинтересовать абитуриента пойти учиться на техническую специальность? Наблюдается ли сегодня в них потребность?
– Наблюдается, и очень значительная. По сравнению с прошлым годом мы видим увеличение интереса к СТАНКИНу в разы. Дни открытых дверей, которые мы проводим каждый месяц, показывают, что очень большое количество ребят приходят к нам в университет и задают вопросы по механизму поступления в вуз.
Мы сделали работу с потенциальными студентами более интенсивной. Исходя из общей ситуации в стране, мы наблюдаем рост потребности в инженерных кадрах, IT-специалистах, экономистах, менеджерах, которые связаны с производством. Количество контрольных цифр приема на бюджетные места по инженерным специальностям тоже выросло. И, конечно, СТАНКИН здесь находится на острие, поскольку очень мало вузов готовят специалистов в областях, связанных с созданием, проектированием и последующим изготовлением технологического оборудования, а не с сервисом и эксплуатацией. Практически все направления подготовки в университете связанны с информатикой. Мы внедрили IT-составляющую на все направления.
– Владимир Валерьевич, а какие направления подготовки, по вашему мнению, составляют топ самых востребованных и помогут в будущем добиться целей по импортозамещению?
– Если говорить о направлениях подготовки, то я бы отметил IT-специалистов, потому что сегодня мы видим значительный дефицит кадров в этой сфере. Безусловно, отмечу направления подготовки технологов и конструкторов, эти специалисты будут пользоваться повышенным спросом.
– В условиях экономических санкций с какими проблемами в импортозамещении сегодня сталкивается промышленная отрасль РФ?
– Вообще ситуация в промышленности непростая сейчас. В станкостроении – как стержневой отрасли машиностроения – тяжелая. Основной вопрос – комплектующие. По наиболее сложным видам комплектующих мы зависим от зарубежных поставок на 80-90%. Нам нужно либо заменить схемы поставок путем привлечения новых поставщиков из тех стран, с которыми у нас сегодня есть рабочие отношения, или второй путь – это находить возможности проектирования и изготовления этих комплектующих на территории нашей страны.
Наши предприятия могут делать, например, системы ЧПУ, высокоточные шпиндели и шарико-винтовые передачи. Но это в лучшем случае мелкосерийное производство. Поэтому речь идет о необходимости возрождения целых сетей отраслевых предприятий, и, что важно, центров НИОКР. Мы не должны как в СССР идти по всей номенклатуре "до винтика", но точно должны закрыть критические и наиболее наукоемкие комплектующие и типы оборудования, влияющие на технологический суверенитет. Безусловно, профильные министерства понимают задачу и предусматривают ряд мер поддержки по переходу и локализации производства таких комплектующих на территории России.
Вопрос достаточности этих мер и сроков перехода. СТАНКИН провел свое исследование насущных потребностей предприятий машиностроения и, допустим, 5-осевые станки с ЧПУ остро потребуются уже в ближайшие два года.
Это говорит о том, что реакция на вызовы должна быть очень быстрой. Поводов опускать руки нет, запас прочности и необходимые кадры имеются. Пора "засучить рукава".
– Работает ли уже сегодня вуз на отечественном программном обеспечении или только готовится к этому переходу?
– Если говорить об университете, то мы готовы к переходному периоду. Практически по всей номенклатуре у нас есть аналоги, которые можно сегодня имплементировать в функциональные процессы университета. Но в промышленности, конечно, ситуация не настолько легкая, потому что в области тяжелых САПРов (система автоматизированного проектирования – ред.) импортозависимость достигает 50%, а мы интегрированы и в отраслевые процессы, поэтому тоже работаем с нашими заказчиками и тоже отслеживаем эту ситуацию, связанную с использованием программного обеспечения. Будут неудобства, связанные с переходом, но это все временное, и здесь адаптация будет достаточно простой.
– Будете ли вы рекомендовать студентам сдавать дипломы в этом году на электронном носителе?
– Мы, конечно, не будем настаивать, но для машиностроения бумажный формат более удобен. Инженерная подготовка сопряжена в большей мере с визуализацией, и, конечно же, наличие бумажного диплома, где можно в любой момент найти нужный чертеж, нужную формулу или схему, имеет ряд преимуществ по сравнению с цифровым форматом.
– Как вы считаете, стоит ли задуматься о поддержке студентов в сложившихся экономических условиях, например, с помощью стипендий?
– Сегодня те вызовы, которые стоят перед нашей страной, в корне поменяли систему обучения, которая у нас сложилась в последнее время. Недавно университеты поддерживали практику трудоустройства студентов на последних курсах обучения, потому что им было достаточно полученных знаний для работы на зарубежном оборудовании. Сейчас же мы понимаем, что глубина и широта знаний, которые потребуются, чтобы разрабатывать и изготавливать отечественный продукт, должна быть значительно выше. Все это приведет к тому, что образовательные программы будут более насыщенные, и больше внимания нужно будет уделять теоретической подготовке. Усложнение программ приведет к невозможности подработки студентов на стороне. Это точно потребует увеличения стипендий.
– Уже много лет ведутся дискуссии об эффективности ЕГЭ, а сейчас Минобрнауки РФ заявило о намерении отказаться от Болонского процесса. Каково ваше мнение по этому вопросам?
– В России Болонская система введена с 1994 года, и она достаточно сильно интегрировалась во все университетские процессы. Переход обратно будет очень болезненный. Но я уверен, что в технических направлениях важен высокий уровень подготовки, который сегодня требует промышленность, и который обеспечивает специалитет. Переход нужно делать очень взвешено с пониманием всех плюсов и минусов. Подчеркну, что в инженерных, технических машиностроительных направлениях специалитет был бы предпочтительным.