Ровно десять лет назад в ливийском Бенгази вспыхнули протесты против правившего 40 лет Ливией лидера Джамахирии полковника Муаммара Каддафи. Митинги быстро переросли в боевые действия по всей стране, повлекшие вмешательство НАТО и падение режима Каддафи. Кадры издевательства над еще живым лидером страны, а затем и над его бездыханным телом облетели весь мир. В те дни одним из главных действующих лиц, не сходившим с экрана телеканалов, стал официальный представитель правительства Каддафи Муса Ибрагим. После тех событий, как и другие известные и высокопоставленные деятели прежнего режима, он был вынужден жить тайно, меняя место своего проживания. И только через десять лет Ибрагим рассказал в интервью РИА Новости о том, почему, по его мнению, режим Каддафи пал, и кому это было выгодно, хотят ли вернуться в политику и власть родственники и сторонники бывшего лидера, а также о том, какой может быть роль России в урегулировании затянувшегося ливийского конфликта.
– Десять лет назад в Ливии начались протесты, приведшие в итоге к свержению правительства Муаммара Каддафи. За эти годы ваша страна фактически потеряла государственность и разделилась на несколько регионов. В результате непрекращающихся все эти годы боевых действий погибли тысячи человек. Скажите, когда все это только начиналось, вы могли предположить, что именно так все и произойдет?
– Да, мы ожидали, что именно так и будет, потому что мы знали о заговоре против страны. Мы предупреждали мир об этом, довели это до всех наших друзей в арабском регионе и в Африке. Мы рассказали им, что это спланированная акция западных стран для того, чтобы разрушить Ливию, чтобы завладеть ее нефтью и пользоваться ее стратегическим положением, поставив в ее главе своих агентов.
Все из-за того, что Ливия проводила важнейший освободительный проект на Африканском континенте. Ливия готовилась основать Центральный африканский банк, который бы освободил Африку от мировой финансовой системы, и готовилась принять единую для континента золотую валюту, мы назвали ее Афро. Она должна была занять место доллара и освободить Африку от его господства. Мы готовились создать Организацию природных богатств Африки, которая бы распоряжалась африканскими энергоресурсами, такими как газ, нефть, золото, алюминий и так далее. Это вызвало испуг на Западе. Они потребовали от Ливии, чтобы она прекратила эту программу. Муаммар Каддафи отверг эти угрозы, основав в 1999 году Африканский союз в ливийском городе Сирт, в котором он и умрет позже, сражаясь за Ливию и Африку в 2011 году.
Мы знали, что цель – это превращение Ливии в несостоявшееся государство с набором разных правительств, контролем над территориями различных вооруженных группировок. Потому что это единственный путь, которым Запад гарантирует себе, что Ливия продолжит ему подчиняться и не сможет быть суверенной. То же самое произошло в Ираке, Афганистане, Сомали. Это же хотели сделать в Сирии.
Таким образом, то что происходит в Ливии сегодня – это не неожиданный сценарий, это план, который был предназначен для Ливии с самого начала.
– Где находятся сегодня лидеры ливийской Джамахирии, чем занимаются? Планируют ли вернуться в политику?
– Нас, политическое руководство, относящееся к режиму Джамахирии, все эти годы преследовали Интерпол и Международный уголовный суд (МУС). Нам запретили создавать какие-либо политические организации внутри Ливии или в соседних государствах. Несмотря на это мы являемся представителями большого количества населения. Это все знают. Самые большие племена Ливии и города являются сторонниками революционного режима Джамахирии мученика Муаммара Каддафи. Мы работаем с 2011 года. Мы работаем вместе с нашим народом и на востоке страны, и на ее западе, и на юге. Мы находимся в разных политических движениях, присутствуем в местных советах ливийских городов, в отрядах Ливийской национальной армии (ЛНА), в ливийских племенах. Мы не пытаемся вернуть власть нашему политическому движению, мы не требуем власти, мы пытаемся вернуть Ливию своему народу, пытаемся вернуть национальное единство.
Наше участие в политике до сих пор находится вне закона. Нам не дают свободно находиться на ливийской земле, но мы в то же время присутствуем во всех городах и способны одержать победу в грядущем политическом процессе в Ливии.
Проходящий сейчас в Ливии политический процесс является фикцией, он не настоящий, им руководит Запад. Но этот процесс все же позволяет нам некоторым образом принять в нем участие. Мы будем работать, потому что мы убеждены, что мы должны присутствовать на земле. Мы будем работать с массами до тех пор, пока мы не изменим ситуацию в пользу всех ливийцев, а не одного какого-либо политического движения.
– Кто является политическим представителем сторонников режима Джамахирии?
– У нас есть целый ряд различных организаций и племенных советов, есть большая группа политиков и офицеров, которые находятся как на востоке страны, так и на западе. Между этими организациями существует плотная координация. В будущем станет понятнее наше политическое представительство, наша национальная программа, потому что сейчас мы находимся в стадии наблюдения. Мы наблюдаем за тем, что получится из нынешнего политического процесса. Мы не торопимся, потому что мы не доверяем его инструментам. Мы знаем, что западные страны, посредством миссии ООН, используют участников этого политического процесса для того, чтобы поставить во главе Ливии своих агентов. Мы с осторожностью относимся к продвижению вперед, и осторожны в обнародовании наших лидеров. Для этого должно наступить подходящее время.
– Будут ли сторонники режима Джамахирии выдвигать на пост президента страны на запланированных в декабре этого года выборах сына экс-лидера Ливии Сейфа аль-Ислама Каддафи?
– Доктор Сейф находится на ливийской территории. Он ежедневно и серьезно работает с разными ливийскими руководителями для того, чтобы выработать проект национального примирения. Доктор Сейф аль-Ислам стремится к тому, чтобы боевые действия были полностью прекращены. Его программа — это не власть, а диалог и примирение. Он планирует использовать международный опыт примирения, использованный ранее в тех странах, которые подверглись разрушению в результате войн. Он желает стать символом для ливийских племен и политических ливийских организаций для национального примирения. Доктор не объявлял о том, что он будет принимать участие в выборах, но многие ливийцы могут потребовать от него выставить свою кандидатуру. Однако это требует наличия условия прозрачности избирательного процесса, потому что агенты Запада в Ливии боятся влияния доктора Сейфа аль-Ислама и его огромной популярности. Они пытаются всяческими способами сфальсифицировать политический процесс, чтобы он не позволил патриотам, таким как доктор Сейф, выйти на передний план и выполнить свою программу по национальному примирению и спасти Ливию.
– Что вы можете сказать о роли России в ситуации вокруг Ливии?
– Позиции России по ливийскому конфликту можно доверять в отличие от западных стран. Россия не принимала участие в разрушении Ливии, она не участвовала в заговоре против Ливии. Она ведет диалог со всеми участниками конфликта. Возможно, с одной из сторон у нее связи крепче, но мы думаем, что у России добрые намерения. Мы бы хотели, чтобы Россия действовала исходя из доверия, которым она пользуется в глазах ливийского народа. Ливийский народ не верит ни Франции, ни Италии, ни Турции, ни США и Великобритании, потому что это страны-колонизаторы. Их биография в Ливии испорчена. Мы надеемся, что Россия предоставит скорейшие политические решения ливийского кризиса. Самым важным из них является поддержка Россией присутствия всех ливийских сторон в политическом диалоге, потому что сейчас ливийцев от него отстраняют. Россия об этом объявляла, мы ее за это благодарим. Мы надеемся, что Россия свяжется с патриотически настроенными политическими руководителями, которые не участвовали в разрушении государства.
– Где сегодня семья Каддафи?
– Семья Каддафи сегодня проживает в разных странах. У них все хорошо, и они находятся на связи с ливийским народом. Они являются большим символом. Все ливийцы смотрят на эту семью, как на семью, которая дала стране мучеников, пленников, с почтением. Я всецело убежден, что семья мученика Каддафи может играть важную роль в проекте национального диалога и примирения. Она не держит зла в отношении кого-либо, она хочет стабильности для Ливии, национального единства.