Первый замминистра просвещения РФ Дмитрий Глушко рассказал РИА Новости о том, как изменилось отношение родителей к школьному питанию после начала проекта по обеспечению учеников 1-4 классов бесплатным горячим питанием, и что делать, если ребенку не нравится школьное меню. Он также ответил на вопросы, много ли колледжей ушли на дистанционное обучение, сколько школ осталось обеспечить горячим питанием, и куда обратиться, если горячее питание в школе подают холодным. Беседовала Наталья Клюй.
– Дмитрий Евгеньевич, сколько школ потребовалось оснастить необходимым оборудованием, чтобы запустить проект по обеспечению школьников младших классов горячим питанием на всей территории страны?
– Мы провели серьезную работу с регионами, по сути, уложились за два месяца таким образом, чтобы исправить ситуацию почти во всех школах, которые на тот момент (перед началом учебного года – ред.) не соответствовали тем или иным требованиям Роспотребнадзора. И у нас с 27 сократилось до 13 число регионов, где оставалось некоторое количество школ (единичные случаи), по которым еще нужна донастройка. Как правило, это сложные ситуации в малочисленных населенных пунктах, в отдаленной местности.
Есть в ряде регионов у нас кочевые школы, когда 3-5 детей школьного возраста, подлежащие питанию, вместе со своей семьей кочуют, и им мы тоже должны обеспечить организацию этого питания. Понимая условия, в которых они живут, мы должны выработать алгоритмы, которые позволят и таких детей тоже обеспечить питанием.
– Как быть родителям, которые сталкиваются с проблемой, когда, например, заявлено горячее питание и да, действительно, в меню указаны запеканка или оладьи, но по факту дети получают их холодными. Можно ли решить это на местах, не прибегая к помощи федерального министерства?
– Это можно решить на местах, и для этого в каждом регионе есть на сайтах региональных министерств телефоны горячих линий, куда можно обратиться. Мы уже сегодня видим, что общее количество обращений на федеральный портал снизилось, потому что родители получают большое количество ответов на местном уровне.
В крайнем случае, любой родитель может в собственном личном кабинете на портале госуслуг дать обратную связь. И тогда первый, кто видит такой сигнал, это как раз руководство регионального министерства и специалист в конкретной школе, потому что это адресный вопрос, на который будет предоставлен соответствующий ответ. Если не снимется претензия родителя по организации питания, в том числе по температуре подачи пищи, то эту проблему мы поднимем уже следующим шагом на федеральном уровне.
– Изменилось ли в целом отношение к школьному питанию у родителей после начала этой работы?
– Да, сегодняшние опросы родительской общественности, которые мы получаем и с портала госуслуг, и из других источников, показывают, что более 50% отзывов носят исключительно позитивный характер. Это существенный сдвиг, но мы стремимся и далее развивать возможности школьной кухни, распространяем самые лучшие региональные практики и буквально недавно объявили Всероссийский конкурс школьных столовых.
– А есть ли жалобы на школьное меню, допустим, детям не нравится то, что подают?
– Знаете, есть такая поговорка: на вкус и цвет товарищей нет, поэтому то, что такое вкусно, зависит от многих факторов. Безусловно, такие жалобы есть, в каждом конкретном случае, поверьте, реально происходит разбор, почему, что именно не удовлетворило родителей. Ведь иногда каким образом родитель об этом узнает? Он получает сигнал, когда спрашивает у ребенка, пришедшего домой, вкусно или нет было сегодня. Но невкусно может быть потому, что он это не любит, а может быть, он никогда это не ел, может быть, у него было плохое настроение. Такое действительно присутствует, тем более ведь в школах не даются ни приправы, ни кетчуп, ни майонез, которые позволяют сделать вкус пищи более приятным. Ведь если честно мы посмотрим, ребенок и дома не всегда с большим удовольствием съедает все, что ему дают родители, хотя это готовится на домашней кухне.
Вопрос вкусовых предпочтений, конечно же, тоже стоит, над ним нужно работать, поэтому нам нужны подходы, связанные с формированием различных книг рецептов и меню, которые сами дети и поддерживают. Ведь если блюдо приготовлено и многократно получает от детей оценку, что оно действительно вкусно, то этим рецептом можно и нужно делиться.
– Сейчас во многих регионах не вполне благоприятная эпидемиологическая ситуация. Ведется ли контроль соблюдения санитарных норм во время приготовления еды в школах?
– Такой контроль, безусловно, ведется. За эпидемиологическую ситуацию в школе отвечает директор школы. Конечно, мы видим случаи, когда люди при приходе представителей контрольных организаций, общественных объединений надевают перчатки, надевают маски, и понимаем, что есть человеческий фактор, когда люди не делают этого, если за ними никто не наблюдает и не контролирует. Безусловно, такие случаи тоже есть, мы их разбираем, и есть уже случаи, когда с подрядчиками расторгаются контракты из-за того, что они приготовили некачественно, либо сорвали приготовление пищи, либо они не соблюдают эпидемиологические правила, которые в каждом из образовательных учреждений являются обязательными.
– Как обеспечены горячим школьным питанием те, кто находится на дистанционном обучении?
– В данном случае проект организации горячего питания в школе предусматривает именно организацию горячего питания в школе. И он связан с тем, что в школе питание должно соответствовать требованиям Роспотребнадзора, ГОСТам или техническим условиям.
За счет федеральных субсидий невозможно обеспечить передачу продуктов домой ребенку, потому что теряется ответственность за то, как эти продукты дальше будут храниться, и что будет из них приготовлено.
Но в то же время во многих субъектах Российской Федерации, еще начиная с весны текущего года, когда появились ограничительные мероприятия, за счет средств регионального бюджета предусматривается возможность предоставления продуктовых наборов. Отмечу только, что очень важно, чтобы эти продуктовые наборы были согласованы с органами Роспотребнадзора, чтобы перечень продуктов и их качество соблюдались.
– А в школах, которые продолжают работу очно, везде и всегда ли удается соблюдать рассадку и разделение потока школьников, чтобы их безопасно кормить?
– Мы видим при проведении проверок нашими коллегами из ОНФ, из общественных организаций, что это соблюдается. По каждому конкретному случаю, где происходят какие-то сбои, приходиться взывать к ответственности и призывать к ответственности в том числе и руководителей администрации учреждений, потому что это их как раз вопросы – управление расписанием уроков, расписанием перемен, длительностью этих перемен, тем, как дети перемещаются по школе из одного помещение в другое, в том числе и в столовых.
Конечно, мы стремимся к тому, чтобы обеспечить безопасность школьников. Уверен, что подавляющее большинство сотрудников школ – люди ответственные, а те случаи, которые вызывают сбои, мы их разбираем и принимаем по ним решения, в том числе об административной ответственности.
– И еще вопрос по поводу системы среднего профессионального образования. Колледжи из-за коронавируса тоже частично переходят на дистанционное обучение. Много ли среди них перешедших на удаленку?
– На понедельник в стране не было ни одного колледжа на дистанционном обучении, каждый день ситуация меняется. Ограничительные мероприятия вводятся в том числе из-за того, что появляются сотрудники либо студенты, которые заболели. Как правило, они вводятся для отдельных учебных групп.
Все-таки колледжи – это образовательные организации, которые готовят человека к рынку труда, и он должен уметь работать в любых условиях, поэтому я сторонник того, что, соблюдая противоэпидемиологические мероприятия, которые являются обязательными, и разумно относясь к собственному здоровью, чтобы его сохранить, мы должны научиться и в таких условиях в образовательных организациях профессионального образования осуществлять образовательный процесс.
Студенты колледжа получают профессиональные навыки, а навыки очень многие нельзя сформировать дистанционно, даже по блоку специальностей сферы IT, потому что нужно работать с компьютерами, проводами, различными реле и так далее. Здесь крайне важно, чтобы, соблюдая требования и правила, мы могли обеспечить практические занятия для студентов.
– По итогам прошлого учебного года не было ли нареканий со стороны работодателей относительно того, что выпускники отучились последние полгода дистанционно, и теперь у них недостает каких-то компетенций?
– Сейчас процесс анализа эффективности трудоустройства этого года еще продолжается. Но анализируя, мы видим, что небольшое количество выпускников этого года испытывают проблемы с трудоустройством.
Буквально недавно было соответствующее совещание с министерством труда, с Рострудом, где мы обсуждали эти вопросы, анализировали тех людей, которые встали на учет в службах занятости, тех лиц, которым требуется поддержка. Большее количество таких людей – это лица, которые вообще впервые трудоустраиваются. Но они не выпускники этого года, лица более старшие, либо люди без квалификации, такие, к сожалению, тоже есть. И ситуация с пандемией заставила их проявиться, зарегистрироваться в службе занятости и заявить государству, что им необходима поддержка.
В том числе для этих категорий реализуются программы профессиональной подготовки, переподготовки, краткосрочные программы. Вот в этом году мы уже завершаем программу обучения 110 тысяч граждан, которые испытывают трудности с трудоустройством из-за пандемии. И среди них есть небольшой процент выпускников этого года. Это в том числе делается, чтобы они стали более устойчивыми на рынке труда, получили дополнительные компетенции. Это поможет в условиях, когда каждый работодатель стремится, чтобы один сотрудник выполнял максимальный объем работы с минимальными издержками. Чем у человека больше компетенции, тем он выгоднее работодателю.