Комментируя очередную медиабурю в стакане воды, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что "никто пока никакие страны не "отрубает".
Поводом стал громкий инсайд СМИ о том, что в недрах российских правительственных структур и спецслужб разрабатываются меры по усилению борьбы с телефонным терроризмом. Работа ведется по поручению Совбеза России, и к концу текущего года должны быть представлены конкретные предложения по изменению законодательства.
Наибольший резонанс вызвала якобы обсуждаемая специалистами идея блокирования по требованию ФСБ связи со страной, откуда поступают звонки с ложными сообщениями о терактах, на срок до 180 дней. Причем, по словам инсайдеров, пока нет ясности, идет ли речь только о голосовой связи и СМС, или же и об интернет-трафике.
Хотя Кремль и опроверг это (правда, с выразительной оговоркой "пока"), сам факт проводимой работы не ставится под сомнение. Причины очевидны.
Два года назад, 9 сентября 2017-го, Россия впервые столкнулась с организованным шквалом ложных сообщений о минированиях. Та самая первая волна телефонного терроризма, по словам директора ФСБ Александра Бортникова, нанесла ущерб в 300 миллионов рублей.
С тех пор регулярные (раз в несколько месяцев) массированные телефонные атаки с десятками одновременных звонков стали привычной частью жизни страны. Только в Москве получено более 600 соответствующих сообщений. Всего по России было эвакуировано около двух миллионов человек из тысяч учреждений, вокзалов, торгово-развлекательных центров и других общественных мест. Сумма нанесенного государству и бизнесу ущерба составляет миллиарды рублей.
В прошлом году правоохранительные органы возбудили около 1,3 тысячи уголовных дел по соответствующей статье Уголовного кодекса, однако о задержании виновных не сообщалось. Компетентные органы не скрывают, что столкнулись с серьезными трудностями, поскольку звонки совершаются из-за границы, а преступники используют разнообразные технические решения для заметания следов.
Однако главная проблема в том, что злоумышленники действуют из-за рубежа. Чаще всего в этой связи упоминается Украина. Более того, представители Киева сами признают существование у них данного феномена. Например, одиозный политик Антон Геращенко, инициатор "Миротворца", а позднее заместитель министра внутренних дел, заявил, что в стране "очень развит" телефонный терроризм из-за "противостояния с Российской Федерацией" и что украинцы часто "минируют" объекты на территории "агрессора". Правда, вину он возложил опять-таки на Москву, разглядев в происходящем просто ответ на якобы аналогичные действия россиян на Украине (?).
С учетом нынешних отношений двух стран, а также состояния государственности соседей, рассчитывать на адекватность Киева и его помощь в решении проблемы России не приходится. Скорее наоборот, возникает широкое поле для спекуляций, до какой степени телефонные террористы (террористы — безо всяких кавычек) действуют с ведома и под покровительством украинских властей.
В подобной ситуации только вопрос времени, когда на Россию обрушатся новые волны звонков, которые могут потребовать одновременной проверки спецслужбами десятков объектов и эвакуации многих тысяч людей, включая воспитанников яслей и лежачих пациентов больниц. Это, разумеется, неприемлемо. А значит, необходимо и неизбежно принятие мер, что позволят принципиально переломить ситуацию. О чем, кстати, также прямо заявил Песков.
Инсайд о возможном перекрытии телефонной и интернет-коммуникации со страной, выступающей источником телефонного терроризма, вызвал крайне бурную реакцию среди отечественной оппозиционной общественности. Это вполне укладывалось бы в подход, который Москва последние годы нередко применяет к решению самых непростых внешнеполитических задач и который уже доказал эффективность.
Речь о том, что российское государство готово на жесткие шаги, гарантирующие для другой стороны очень серьезные потери, в том числе в стратегической перспективе, для принуждения той к изменению своей позиции.
Введение летом 2014 года продовольственного эмбарго вызвало шок в Европе и стало одним из важнейших сигналов, заставивших Запад в конце концов осознать, что Россию сломать не удастся. В итоге постепенно начался разворот, ныне приведший к полномасштабному восстановлению сотрудничества.
Уже почти полгода, как между Россией и Грузией прервано авиасообщение. Перспективы восстановления туманны, но грузинская сторона отчетливо пытается предпринимать шаги по исправлению ситуации — потеря львиной доли наших туристов крайне болезненна для национальной экономики.
В перечисленных (и других) случаях внутри России начиналась не слишком широкая, но очень громкая истерика по поводу горькой судьбы россиян, чье государство приносит их интересы и благо в жертву державным амбициям. Исчезновение с отечественных прилавков пармезана и прочих европейских сыров породило целый публицистический жанр, который жив до сих пор, хотя тогдашние потери давно замещены. Потом громко звучал плач по олл инклюзиву, павшему жертвой "сирийской авантюры Кремля". Ну а этим летом слышались рыдания о роковой судьбе еще более дешевого отдыха в Грузии с ее изумительной национальной кухней.
Инсайд о возможном перекрытии телефонной и интернет-связи с целой страной, откуда будет атака телефонных террористов на Россию, закономерно вызвал аналогичную реакцию и вопли о неуклонно опускающемся железном занавесе.
Тут можно было бы многое сказать о жестоких законах мировой политики, не терпящей слабости, и об антироссийской пропаганде, которая целенаправленно занимается подрывной деятельностью внутри нашего общества.
Однако более интересным видится иной аспект происходящего. Возмущающиеся граждане вполне искренни в своем недовольстве российским государством, которое директивными решениями лишает их вкусного недорогого сыра и вкусного недорогого отдыха, а еще борется с терроризмом методами, доставляющими лично им неудобства.
Они на самом деле не видят проблем в оскорбительных и даже откровенно угрожающих выпадах в свой адрес, если те носят не непосредственно личный, а чуть более опосредованный характер — в виде нападок на страну и народ, к которым они принадлежат.
Они правда полагают, что проще утереться, и твердо стоят на позиции, что сделать ничего нельзя, да и не надо, так что пусть все идет как идет. И уж ни в коем случае нельзя давать отпор агрессии. Потому что это проще и безболезненнее в данный момент.
Хотя, казалось бы, опыт и здравый смысл должны подсказывать, что, если реагировать на вызовы подобным образом, все быстро катится по наклонной плоскости. Любой же действенный ответ на возникающие проблемы, защита своего от посягательств всегда требует пресловутого — и столь популярного в тех же интеллектуально-оппозиционных кругах — выхода из зоны комфорта. С ограничениями, трудностями, иногда болью и страхом.
Неважно, оправдаются ли в конечном итоге инсайды журналистов относительно блокирования телефонной связи с целыми странами в рамках борьбы с телефонным терроризмом. В любом случае те или иные меры будут приняты, поскольку проблема слишком остра и насущна, чтобы ее игнорировать. И абсолютно точно можно сказать, что такие меры повлекут за собой для некоторых россиян определенные неудобства, хотя и не столь значительные, как для тех, против кого они направлены.
А еще можно уверено заявить, что решения государства с пониманием примет большая часть российского общества, просто потому, что некоторые вещи, например чувство собственного достоинства и безопасность, им ценятся куда выше.