МОСКВА, 19 июл — РИА Новости, Артем Буденный. На этой неделе президенты России и Белоруссии посетили Валаам. В разгар встречи отчетливо были слышны слова: "По закону нельзя, только по любви". Какую любовь можно найти на Валааме, что общего между браком и монашеством и почему люди приезжают в монастырь на пару дней, а "зависают" годами — в материале РИА Новости.
Бедуин на Валааме
"Дорога, по которой я пойду остаток своей жизни, достаточно широка. На ней видны следы множества ног, и все — в одном направлении. Этой дорогой и сейчас идет много людей, но никто никому не мешает. Вот кто-то присел на обочине в глубокой задумчивости, а кто-то остановился передохнуть и подкрепиться молитвой. Мы улыбаемся и приветствуем друг друга, как старые добрые друзья, хотя и видимся впервые" — так пишет в своем сочинении "Мирские монахи" Володя Бедуин. До Валаама он жил на Синае среди бедуинов и на горе Моисея обрел веру.
Последние шесть лет он провел на острове волонтером. За это время нашел дело и обрел семейное счастье. "В основном заняты подготовкой полей: очистка, мелиорация, запашка, подкормка, посев, сбор и хранение урожая. Это все с участием добровольцев, живущих здесь круглогодично, — это пять-шесть человек, и приезжающих посменно. Но если нужно, и дрова рубим, и на пилораме работаем", — говорит Владимир.
Волонтеры на Валааме бывают сменами с мая по сентябрь — по несколько недель. Живут общиной по 30-40 человек, женщины и мужчины раздельно, в соседних комнатах. Днем работа, а после — прогулки, чаепития, костры, песни под гитару, как в хорошем походе на материке.
Кроме монахов и добровольцев, на острове есть трудники: у них порядок строже, предусмотрены обязательные общие молитвы и беседы с монахами. Путь в братию лежит именно через трудничество.
Еще на острове находится светский персонал: водители, экскурсоводы, администраторы, строители. "Сейчас в обители активное строительство: возводят новую гостиницу, ремонтируют дома — и это только то, что бросается в глаза. Кроме того, есть ферма, скиты, мастерские — хозяйство большое, и квалифицированная рабочая сила тут нужна", — рассказывает строитель Иван.
"Повезло с работой"
"Штатная единица за зарплату была только одна — администратор гостиницы, — отмечает Ирина, продавщица в кафе. — Поэтому я тут скорее отдыхаю".
"А мне вообще повезло: я в прачечной, — сообщает Виктория. — Там работы много, но график лучше. Никого не волнует, когда я тружусь — хоть ночью. Главное, все должно быть готово ко времени. Можно на службы ходить".
Молятся в монастыре круглые сутки. Главный в обители Спасо-Преображенсий собор открыт в будни с пяти утра, днем — молебны, утром и вечером — многочасовые службы.
"Ходить в храм никого не заставляют", — уточняют волонтеры. Но многие приезжают сюда именно за молитвой. А работа для одних — способ остаться в монастыре подольше, для других — возможность потрудиться "во славу Божию" или просто сменить вид деятельности. Все на острове, кроме туристов и паломников, которых в год тут порядка 140 тысяч, работают. Особый график жизни — у "дикарей".
"Дикари"
Жить в палатках можно одному или лагерем. Павел Ильющенко организует на Валааме палаточный лагерь уже пять лет. "Приезжают в основном молодежь и люди среднего возраста. Хотят увидеть Валаам, природу, архитектуру, напитаться духовно и найти ответы на свои вопросы, увидеть, чем и как живут монахи, что наполняет их и дает им силы, встретить единомышленников и познакомиться с целью создания семьи", — объясняет он.
У "палаточников" четыре смены, проводят по шесть дней на берегу Ладожского озера, наблюдают закаты и белые ночи. Однако отсутствие горячего душа и холодный ветер не всем подходят. Возможно, поэтому добровольцев здесь больше.
Есть и экономические причины. Монастырь привозит волонтеров на корабле с материка и предоставляет еду, кров и баню. Если сравнить с гостиничным ценником для туриста-паломника, за неделю можно сэкономить порядка пятнадцати тысяч рублей. Кроме того, Валаам требует времени, чтобы проникнуться тем, что происходит на острове, считают волонтеры.
"Валаам — многослойный, это особое место. В зависимости от того, на какое время человек сюда приезжает и насколько он готов, ему открываются разные грани острова. Здесь нужно пожить недели три минимум", — считает Жанна, волонтер со стажем. Продавец в церковной лавке, она встречает гостей обители.
"Я наблюдала, как люди меняются за месяц. Во-первых, успокаиваются: слетает мирская суета. Во-вторых, наполняются благодатью, становятся чище и открываются с новой стороны — может, даже для самих себя. Но это смотря кто что ищет", — улыбается она.
Болезнь "валаамка"
"Экскурсоводы приезжают регулярно: это еще одна возможность побыть на острове не день-два, а месяц-два", — говорит Людмила из Петербурга. Она уже десять лет работает гидом на Валааме. "Я на острове нашла свой путь: стала иконописцем — это моя работа в миру. А еще на Валааме каждый день встречаешь удивительных людей из разных стран. Через общение познаешь себя, развиваешься духовно и душевно — и, надеюсь, становишься лучше", — продолжает она.
Многих жизнь на Валааме затягивает. Болезнь "валаамка", как шутят экскурсоводы, неизлечима: "Просто однажды оставляешь здесь свое сердце — и все".
Вова Бедуин как-то в 2013-м решил здесь перезимовать и тоже "залип". "Душевность храма, молитвы, конечно же, люди: за час прогулки по острову я встречаю больше счастливых, улыбающихся лиц, чем за целый день в городе", — признается Владимир. Вообще-то он из Магаданской области.
На Валааме, по его мнению, все получают то, за чем приезжают. "Кто-то по совету друзей, кто-то паломником побывал и заинтересовался, кто-то в поисках Бога, старцев. А по большому счету все — в поисках себя. По разным причинам Господь приводит в это место. И 99% людей обретают то, зачем приехали: и Бога, и друг друга, — уверен Вова Бедуин. — У нас больше 20 пар сложилось за шесть лет, что я здесь. Вот и я уже не чаял, а четыре года прожил тут и венчался. И доченька родилась". Сейчас ему 59 лет.
На Валааме, по его мнению, все получают то, за чем приезжают. "Кто-то по совету друзей, кто-то паломником побывал и заинтересовался, кто-то в поисках Бога, старцев. А по большому счету все — в поисках себя. По разным причинам Господь приводит в это место. И 99% людей обретают то, зачем приехали: и Бога, и друг друга, — уверен Вова Бедуин. — У нас больше 20 пар сложилось за шесть лет, что я здесь. Вот и я уже не чаял, а четыре года прожил тут и венчался. И доченька родилась". Сейчас ему 59 лет.
Остров любви
"Волонтеры в основном — несемейная молодежь. И по окончании сезона образуются пары: место красивое, настраивает. А некоторые потом возвращаются сюда спустя годы уже с семьей, с детьми — потрудиться вместе", — рассказывает Илья. Он бывает на острове регулярно на протяжении последних десяти лет.
Вот и Михаил, молодой инженер из Белоруссии, нашел на Валааме и работу, и жену.
"Я уволился, и духовник настоял на посещении Валаама. Зарабатывать я не планировал, просто трудился на благо обители волонтером, радовался жизни, природе, всему. О своих проблемах и планах думать не хотелось. А хотелось иметь семью и построить православный храм, — вспоминает он. — И вот духовник отправляет меня на Валаам и говорит: "Устройся на работу: и денег домой привезешь, и на Валааме побудешь".
"Так мои желания начали потихоньку исполняться. Устроился на стройку — у меня диплом инженера-строителя. Был рабочим, стал прорабом. На работе встретил невесту. Свадьба в сентябре", — сообщает он.
Волонтер Артем приезжает на остров несколько лет. "Я пошел в добровольцы, в том числе чтобы поумерить свой эгоизм. Знал, что буду жить общиной, почти в казарме, что придется сталкиваться и мириться с другими людьми", — признается он.
Волонтер Артем приезжает на остров несколько лет. "Я пошел в добровольцы, в том числе чтобы поумерить свой эгоизм. Знал, что буду жить общиной, почти в казарме, что придется сталкиваться и мириться с другими людьми", — признается он.
"Две главные заповеди: возлюби Бога и возлюби ближнего. Непременно обе эти заповеди нужно выполнить. Так вот здесь все учит любить ближнего", — подчеркивает Артем.
Монашеская республика
"Монастырь достался Церкви в разрухе. В советское время тут был приют для инвалидов. Был на острове и персонал — их семьи тут жили. Некоторые еще остались", — говорит волонтер Герман, бывавший тут в 1990-х.
"Среди местных встречались разные люди, некоторые к монастырю были настроены воинственно, — продолжает он. — Еще в нулевые тут можно было видеть молодежь на мотоциклах: ездили по усадьбе во время службы и слушали музыку. Другие пили водку и пели песни — хотели показать, кто здесь хозяин. Было и воровство".
Местным обитель предложила переселиться на материк. "Не все хотят, но братия пытается решить вопрос полюбовно", — отмечает Герман. Жизнь на острове сложна, особенно для людей семейных: сейчас нет больницы, детсада, школа сгорела три года назад, вместо нее строят гостиницу для паломников. "Здесь хотят сделать монашескую республику, как это исторически и было. Если бы местные уживались с монастырем, может, все было бы по-другому", — рассуждает волонтер.
"Рай — это другие"
Один из самых известных насельников Валаамского монастыря — игумен Дамаскин, жил в ХIX веке. При нем монашеская республика достигла расцвета. Но прежде чем возглавить обитель, он жил сначала в общине, затем в скиту, а потом — в одиночестве, пустынником.
Двадцатишестилетний трудник Дмитрий приехал на Валаам "лечить душу от всего плохого". Молодого человека привлекает в монастыре именно "общинная история". "Мы и монахи молимся и работаем, все вместе", — рассказывает он.
Вне острова другие порядки. "Я работал в море — там тоже небольшая община. Но тут община верующих, здесь братолюбие. Мне бы хотелось, чтобы в миру было так, как здесь. Это и есть христианство", — уверен Дмитрий. Он полон решимости устанавливать такие отношения с людьми и после возвращения с Валаама, в обычной мирской жизни.
Спрашиваю одного из монахов, почему он решил уйти в монастырь. "Те, кто живут в миру, еще верят, что могут там спастись (обрести единство с Богом. — Прим. ред.). Я понял, что не в силах", — объясняет он.
Впрочем, монашество вовсе не означает бегство из мира, утверждал митрополит Антоний Сурожский, известный православный проповедник.
"Брак и монашество — как бы два лика одной и той же Церкви… И в монашестве, и в браке корень всего — в любви, притом личной, живой, конкретной любви к миру, в котором мы живем, в сознании его трагичности, а вместе с тем (и это сказывается, может быть, более ярко, более зримо в браке) — в радости о том, что в этом трагическом мире есть любовь, есть единство, есть дружба, есть такие человеческие отношения, которые делают его не адом, а возможным раем", — говорил он.
"Если "ад — это другие", то, перефразируя Сартра, здесь "рай — это другие", потому что между нами нет отчужденности", — заключает волонтер Артем.