МОСКВА, 14 янв — РИА Новости, Николай Гурьянов. Глобальное потепление происходит не из-за людей, утверждают российские специалисты. У них есть своя гипотеза. Независимые эксперты отмечают: эта концепция уязвима для критики. Однако современная климатология в принципе далека от совершенства.
Слабое место антропогенной гипотезы
Потепление, особенно заметное в Арктике, — неоспоримый факт, подтверждаемый показаниями термометров. Но объяснить его не так просто.
В мире господствует антропогенная теория, указывающая на выбросы углекислого газа (CO2) в результате деятельности человека. Поддерживаемая ведущими массмедиа, эта концепция приобрела статус политического консенсуса. На его основе заключают важнейшие международные договоры, такие как Киотский протокол и Парижское соглашение. Перестраивают мировую экономику, причем страдают прежде всего ресурсодобывающие страны, в том числе Россия.
Сторонников антропогенной теории щедро финансируют. Однако далеко не все в научном сообществе разделяют их точку зрения.
Есть мнение, что влияние людей на климат ничтожно и потепление происходит по естественным причинам. Земля много раз нагревалась и остывала. А извержение даже одного вулкана способно превысить все антропогенные выбросы за десятилетия.
Эмиссия парниковых газов действительно увеличилась. Однако это может быть простым совпадением.
"Антропогенная гипотеза не объясняет, почему современное потепление началось именно в 1979-м. Промышленные выбросы в ХХ веке росли постепенно. Если бы в 1978-м или за несколько лет до этого произошло какое-то крупное событие вроде взрыва нефтяной платформы в Мексиканском заливе, но только в разы мощнее, это было бы понятно. Но ничего подобного тогда не случилось", — говорит РИА Новости российский исследователь Арктики академик РАН Леопольд Лобковский.
Вместе с коллегами он определил природные факторы, которые могли запустить глобальный климатический кризис.
Землетрясение как триггер
Группа под руководством Лобковского предложила сейсмогенно-триггерную гипотезу, альтернативную антропогенной. Статья об этом, поддержанная Российским научным фондом, опубликована в ведущем геологическом журнале Geosciences.
В районе Алеутских островов, протянувшихся от Чукотки до Аляски, есть так называемая зона субдукции, где тонкая океаническая кора уходит под мощную континентальную. Трение тектонических плит вызывает сейсмическую активность. В конце 1950-х и первой половине 1960-х здесь была серия мощных землетрясений.
После подземных толчков по литосфере — твердой оболочке планеты — распространяются деформационные волны. Лобковский с коллегами рассчитал, что такие колебания способны преодолевать огромные расстояния, двигаясь со скоростью около 100 километров в год. Таким образом, примерно спустя 20 лет после событий в районе Алеутских островов волны должны были достичь Восточно-Сибирского моря, где происходят масштабные выбросы метана — сильнейшего парникового газа.
Схема сейсмогенного-триггерного механизма выбросов метана на полярном шельфе: 1 — землетрясение большой магнитуды в зоне субдукции порождают тектоническую волну; 2 — распространение тектонической волны в литосфере; 3 — выбросы метана, связанные с напряжениями, возникающими в гидратоносной области вечной мерзлоты
Ученые считают, что метан находится в мерзлоте на дне моря в виде так называемых метастабильных газогидратов — газовых пузырьков с ледяной пленкой. Даже при небольшом внешнем воздействии пленка разрушается, газ попадает в морскую воду, а затем — в атмосферу.
Эхо землетрясений 1950-60-х в районе Алеутской дуги достигло Восточно-Сибирского моря к концу 1970-х — когда и началось потепление.
Метан дает куда более сильный парниковый эффект, нежели СО2, однако он задерживается в атмосфере максимум на десять лет. Чтобы потепление продолжалось, концентрация парникового газа должна поддерживаться. По мнению Лобковского, это происходит само собой. Масштабный выброс метана, триггером которого могли послужить землетрясения, нагрел атмосферу. Таяние многолетней мерзлоты ускорилось, что в свою очередь привело к новой эмиссии газа. В результате возникла петля положительной обратной связи.
Ледяные пленки и газогидрат
Похожим образом события развивались на другом конце Земли. В 1960-м в центральной части Чилийской зоны субдукции зафиксировали самое мощное за всю историю наблюдений землетрясение магнитудой 9,5 балла. Его деформационные волны достигли Антарктиды.
В ближайшие годы эти процессы лишь усилятся, поскольку на рубеже веков в регионе была еще одна серия сильных подземные толчков.
"Несущественное влияние"
Научная этика не позволяет ученым вести публичную дискуссию в СМИ. В частном порядке некоторые специалисты сообщили РИА Новости, что у них вызывает сомнение способность деформационных волн преодолевать настолько большие расстояния и быть интенсивнее землетрясений, постоянно происходящих непосредственно в районе активных выходов газа в море Лаптевых.
Кроме того, в статье геофизиков во главе с Василием Богоявленским отмечается, что на севере мелководного шельфа морей Лаптевых и Восточно-Сибирского в настоящее время практически нет ни многолетней мерзлоты, ни, следовательно, газогидратов.
У эмиссии метана в море Лаптевых иная природа, не связанная с землетрясениями в столь отдаленном районе.
Наконец, эксперты обращают внимание на то, что содержание метана в атмосфере измеряют только с 1980-х, показатели для прежних лет вычисляли по косвенным признакам, поэтому сравнивать данные не совсем корректно.
"Диссоциация метаногидратов и процессы дегазации донных отложений, видимо, происходили медленно (как и деградация многолетнемерзлых пород) и без каких-либо мощных продолжительных выбросов газа, способных оказать существенное влияние на глобальное содержание метана в атмосфере и климатические процессы, происходящие на Земле", — пишет Богоявленский с коллегами в другой недавней работе.
Это подтверждают результаты исследований содержания метана и других парниковых газов в атмосфере, выполненных при анализе антарктического ледового керна из российской скважины на станции "Восток".
"Главное — добраться до истины"
Впрочем, Лобковский и не утверждает, что его гипотеза — истина в последней инстанции.
"Конечно, тектонические волны — это теория. Их еще надо выявить. Это целое научное направление, требующее финансирования. Но пока деньги выделяются лишь на антропогенную гипотезу. Ученые, занимающиеся альтернативными изысканиями, делают это в рамках хобби", — говорит он.
По его мнению, мировой науке о климате нужен альтернативный взгляд — и соответствующие программы. Сейчас обсуждать и сравнивать нечего: представлена только "доминирующая точка зрения, которая не доказана", и тем не менее "из нее вытекает совершенно громадное следствие, влияющее на всю мировую экономику", считает Лобковский.
"Главное — добраться до истины, выяснить, какой фактор главный — антропогенный или природный, — уточняет он. — А дальше уже можно дискутировать об адаптации или защитных механизмах".
С другой стороны, добавляет Лобковский, в последнее время проблема декарбонизации на Западе уступает другим, более насущным — и закрытые на фоне зеленой повестки угольные шахты приходится расконсервировать.