Отношение к чиновникам в обществе по-прежнему очень плохое. Последний социологический опрос ФОМ дал уже привычные цифры, главная из которых касается даже не личного мнения, а представления опрошенных о мнении общества в целом. Семьдесят четыре процента считают, что среди сограждан преобладает отрицательное отношение к госслужащим, и только 13 процентов уверены в обратном. Причем при ответе на другой вопрос только 61 процент заявили, что чиновники не справляются со своей работой. То есть реальный негативный рейтинг чиновничества ниже, чем в массовом сознании, в представлениях общества. Почему так?
Некоторые считают это чуть ли не национальной традицией: мол, чиновников у нас не любили никогда — и двести, и пятьдесят лет назад. Да и вообще, чиновники это же власть, это же элита? Вот вам и противостояние верхов и низов, вечное и неизбежное.
Но это лукавое объяснение — ведь негативное отношение к чиновникам в целом как-то не бьется с другими данными. Почему чиновников не любят, а Путина уважают? Ну хорошо, это президент — но возьмите опросы о доверии к конкретным губернаторам или мэрам, и вы не увидите такого тотального негатива. Наоборот, этих не абстрактных, а конкретных чиновников, тех, кого люди знают по работе на земле, они оценивают скорее положительно. Может быть, у чиновников, как у крысы, просто плохой пиар — а так они белые и пушистые? Да и кто они такие, эти чиновники?
Для начала, это каждый тридцатый из работающих, то есть очень заметная часть общества. Да и элита ли это? Достаточно условно — только небольшую часть чиновничества, высшее федеральное и региональное, можно отнести к элите. А большая часть из почти 2,5 миллиона чиновников (это общая численность работающих в государственных и муниципальных — они же у нас формально отделены от госслужбы — органах власти) никакого отношения ни к большой власти, ни к большим деньгам (в любом виде) не имеет. Так к кому же столь плохо относятся наши сограждане — ко всем 2,5 миллиона или к условным ста тысячам верхнего эшелона, федерального и регионального?
Нет ответа — потому что коллективный миф объединяет всех чиновников как таковых. Истоки его понятны: кроме действительно присутствующего, но вовсе не тотального негатива к любой власти, это разложение и деформация чиновничьего сословия в 90-е. Во власть, до этого в целом формировавшуюся по очень жестким кадровым законам (не истребившим кумовство — но и не определявшимся им), хлынула масса проходимцев, жуликов и просто некомпетентных людей. Чиновничество было частично скуплено лихими людьми, частично стало заниматься обслуживанием личных и корпоративных интересов. Притом что и тогда большинство его составляли порядочные и честные люди, пытавшиеся делать дело даже в условиях развала государства и госаппарата, но они не определяли политику и не были символом власти в глазах народа. В те годы и зародилось резко негативное отношение к чиновникам, возраставшее буквально до ненависти. И оно во многом живет до сих пор, несмотря на огромные произошедшие изменения.
Ломать гораздо легче, чем строить, поэтому очищение госаппарата идет тяжело и долго. Простой чисткой проблему не решишь, да и борьба с коррупцией — это лишь один, пускай и самый вопиющий вызов: а где взять десятки, сотни тысяч компетентных и честных чиновников? Путин давно уже занимается национализацией и чисткой элиты, выращиванием кадров, изменением самой атмосферы государственной службы, а после 2012 года кадровая работа приобрела системный характер уже и в национальном масштабе, проникая вглубь до регионального и, самое главное, муниципального уровня. Чем дальше, тем больше плодов будет приносить новая кадровая политика, хотя уже и сейчас обновление идет по всем этажам и уровням. Только за последние пять лет были заменены две трети глав регионов — то есть власть постоянно работает над собой. Однако видят ли это люди?
Где как — но в большей части страны изменения в работе власти должны быть заметны в том числе на самом важном, местном уровне. Их еще недостаточно — однако внесенные в этом году изменения в Конституцию позволят вписать муниципальную власть в единую систему власти в России, что со временем скажется и на кадровом составе самого близкого к людям чиновничества. Тогда и отношение общества к чиновникам начнет меняться?
Да, конечно. Хотя важны и изменения в общем представлении людей о чиновниках. То есть в коллективном мифе, который уже явно отстает от реальности. Наиболее ярко это проявилось в том же опросе ФОМ при ответе на вопрос: "Как вы считаете, сегодня чиновники, госслужащие в целом справляются со своими обязанностями лучше, хуже или так же, как 15-20 лет назад?" Результаты парадоксальны: 34 процента сказали, что хуже, 27 уверены, что так же, то есть ничего не изменилось, и только 26 считают, что чиновники работают лучше.
То есть треть населения на полном серьезе считает, что чиновник образца 2000 года работал лучше? А вместе с теми, кто не видит изменений, получается 61 процент наших граждан — ровно столько же, что и при ответе на другой вопрос, оценив работу чиновников как плохую. Конечно, отчасти такую забывчивость можно объяснить обычным стремлением приукрашивать прошлое: мол, раньше и чиновники работали лучше. Но все равно это более чем удивительные цифры. Ведь даже в 2005-м, не говоря уже о 2000-м, чиновничий аппарат серьезнейшим образом отличался от нынешнего — и уровнем коррупции, и компетентностью, и степенью ответственности, да и просто возможностью выполнять свои полномочия (еще каких-то десять лет назад у государства банально было меньше средств и механизмов для этого).
С тех пор на госслужбу пришло другое поколение — не говоря уже о том, что информатизация и цифровизация (да, пока что не во всех регионах равномерно) облегчила не только контакт народа с властью, но и контроль за коррупционными аппетитами казнокрадов. Кремль и учит, и буквально заставляет региональных и федеральных чиновников привыкать к диалогу с людьми, к прозрачности, к общественному контролю. Наказывает за грубость, за игнорирование общественного мнения. То есть власть реально меняется, а народ этого не замечает и даже говорит о регрессе?
Замечает, конечно. Ведь кадровое обновление все равно идет из этого самого народа (да, есть и кумовство, и блат — но они не носят определяющий, массовый характер, потому что речь идет о десятках, сотнях тысяч должностей). Замечает, но пока еще не хочет себе в этом признаться, ведь нужен же дежурный козел отпущения. Чиновничество давно уже им сделали — вначале во многом заслуженно, теперь уже нет. Как же обычным людям избавиться от этого комплекса недоверия? Нужно не отделять себя от государства, а власть — от народа.
Сейчас 40 процентов уверены, что их жизнь не зависит (или зависит совсем незначительно) от работы госслужащих, при этом 69 процентов считают работу чиновников престижной. И почти треть утвердительно ответили на вопрос о том, хотят ли они, чтобы их ребенок стал госслужащим. Против — 55 процентов, но среди молодых (до 30 лет) соотношение уже совсем другое: 41 за и 46 против. Конечно, либералы объяснят это какой-нибудь "тягой "путинского поколения" к легкой жизни и богатству" (хотя в тех же опросах две трети назвали эту работу трудной) или банальным карьеризмом — но у этой тенденции есть куда более важная причина. Немалая часть молодого поколения перестает видеть в чиновниках врага и воплощение пороков, не противопоставляет себя государству и готово участвовать в работе по возвращению государственной службе ее настоящего смысла и цели: высокой ответственности, служения людям, то есть всему народу, возможности самореализации в общем деле.
Да, вера в идеалы и совместный труд по их достижению всегда были сильной стороной русских — а разделение и противопоставление власти и народа, их отчуждение и стравливание всегда приводили к катастрофе.