МОСКВА, 23 ноя — РИА Новости, Анастасия Гнединская. "Прошу помочь моей маме в госпитализации. У нее подтвержденный ковид, сатурация 77, сахарный диабет, букет сопутствующих заболеваний. Но в больницу ее не кладут. Готова поехать к зданию Минздрава и требовать госпитализации там…" — только после того как жительница Перми Оксана Кермасова записала видео с криком о помощи и распространила его в соцсетях, ее матери нашли койку. Вторая волна коронавируса бушует в регионах уже больше месяца. Казалось бы, время подготовиться было. Но во многих городах в аптеках по-прежнему не купить антибиотики, а места в больницах приходится выбивать.
"Врач придет через четыре дня"
Вадим Скрипников умер 12 ноября в реанимации Городской клинической больницы № 11 Новосибирска. Сорокавосьмилетний мужчина без хронических заболеваний и вредных привычек сгорел меньше чем за две недели. Почти все это время был дома — скорая не приезжала.
История его болезни уместится на нескольких листах. Тридцать первого октября почувствовал себя плохо, пошел к врачу. Терапевт в районной поликлинике выписала стандартный набор: парацетамол, фурацилин, противовирусные. Но через три дня кашель стал сухим, выворачивающим наизнанку, а цифры на градуснике резко поползли вверх. Второго ноября Скрипниковы в первый раз позвонили в скорую. "Нам сказали, что машина будет в течение двух-четырех дней, мол, такие сейчас в Ленинском районе Новосибирска очереди, — вспоминает сын Игорь Скрипников. — Наутро у отца пропали обоняние и вкус. Мы опять набрали в скорую, думали, может, к нам быстрее приедут. Но оператор снова велела ждать".
© Фото предоставлено Игорем Скрипниковым
Вадим Скрипников
Фельдшер пришел 5 ноября, через три дня после оформления вызова. Сын утверждает: даже сатурацию не измерил. Послушал и выдал диагноз — пневмония. "Прописал антибиотик цефтриаксон. На вопрос о госпитализации ответил: делайте КТ, без него не возьмут". В надежде получить талон хоть на какое-то исследование родные повезли Вадима к терапевту. Но тот лишь назначил еще один антибиотик и записал на флюорографию. "Мы все равно обрадовались: наконец-то будет адекватное лечение".
«
А когда стали обзванивать аптеки, ужаснулись: ничего из необходимого не было. "Цефтриаксон нашли только в аптеке села Ордынка — это 82 километра от Новосибирска. Мы готовы были туда поехать. Но через полчаса нам перезвонили, сказали, что информация устарела, антибиотика нет".
Скрипниковы обратились поочередно к нескольким знакомым медикам. Те отвечали, что этого антибиотика в аптеках нет (по состоянию на 5 ноября), посоветовали аналоги. "Однако и с этим возникла проблема, — говорит Игорь. — За следующие дни мама объехала десятки аптек. Где-то лекарство не хотели продавать без рецепта, мол, вам же назначили другой антибиотик. Где-то его просто не было".
Кое-как достали несколько упаковок. Параллельно Скрипниковы прозванивали частные клиники в надежде сделать отцу КТ. Но и это оказалось нереально. По словам Игоря, везде прием либо был закрыт, либо записывали на конец ноября — начало декабря.
"Восьмого ноября состояние отца резко ухудшилось. Мы звонили в скорую и слышали одно и то же: у нас 300 вызовов в день. В последний раз я набрал номер в два часа ночи 10 ноября. Сказал, что у отца сильная одышка. Мне ответили: "Всем сейчас плохо, ждите".
© Фото предоставлено Игорем Скрипниковым
Вадим Скрипников с женой
В шесть утра с диспетчерской связалась уже жена Вадима, сообщила, что больной задыхается, хватает ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Через 15 минут в квартире была бригада реаниматологов. Игорь говорит, что первым делом врачи выразили претензию: "Почему сами в больницу не отвезли?" "Хотя папа обзванивал все ковидные госпитали — везде предупреждали, что без направления от врача даже смотреть не будут. В общем, они измерили сатурацию — была под 30 — и забрали его. Пообещали, что в клинике сразу положат в реанимацию".
Через день, 12 ноября, Вадим умер. А 16-го в дверь квартиры Скрипниковых позвонила терапевт, объяснила, что "пришла осмотреть Вадима Михайловича". Еще через несколько дней Игорю на почту поступило уведомление: цефтриаксон, который они заказывали во множестве аптек, наконец-то можно выкупить — он появился в продаже.
© Фото предоставлено Игорем Скрипниковым
Вадим Скрипников
Минздрав Новосибирской области инициировал проверку. Как объяснили РИА Новости в пресс-службе ведомства, это может занять около месяца. Нужно поднять всю документацию, прослушать звонки в скорую. "Но, чтобы вы понимали, на вызовы с жалобами на температуру скорая не выезжает. Диспетчеры передают информацию в поликлинику, после чего к пациенту должен прийти врач или фельдшер. В последнее время стараемся уложиться в сутки. Поликлиническое звено усилили ординаторами, также помогает телемедицина". Впрочем, Игорю результаты проверки не интересны. Он считает, что виноватым обязательно сделают крайнего: фельдшера, который пришел к ним 5 ноября, или участкового врача. "Хотя не отлажена вся система: мест в больницах недостаточно, КТ сделать невозможно".
Хоронили Вадима 18 ноября. По словам его сына, катафалки шли в крематорий сплошным потоком, а в очередях у двух траурных залов стояли десятки человек.
"Четырнадцать часов просидела на лавочке"
По количеству зараженных Новосибирская область — на 22-м месте. Официально проблем с местами в больницах нет: на 20 ноября из 5966 коек было занято 5165. Однако пациенты продолжают жаловаться на сложности с госпитализацией и на то, что терапевтов приходится ждать неделями.
"С той среды ожидаю врача. Как итог, сейчас сама пришла в поликлинику", — написала жительница города Полина И. в группе Минздрава во "ВКонтакте" 19 ноября.
По словам депутата городского совета Ростислава Антонова, есть ощущение, что рост числа заболевших немного замедлился. Соответственно, уменьшилась и нагрузка на стационары. "А то, что было еще несколько недель назад, — настоящий кошмар. Вот лишь одно обращение: к пенсионерке с высокой температурой скорая не ехала три дня. В воскресенье в 02:30 ночи бригада все же отвезла ее в больницу. Женщину с высокой температурой посадили на лавочку, где она провела в ожидании госпитализации до пяти вечера. То есть четырнадцать часов. Но места в больнице так и не нашлось", — характеризует ситуацию Антонов.
Десятого ноября он опубликовал видео из горбольницы № 1. В коридорах не просто одна-две койки — они занимают весь пролет, стоят по обе стороны. Правда, в последнее время, замечает депутат, жалоб на "такие вопиющие случаи не поступало".
В районах ситуация тревожнее. Семидесятивосьмилетняя София Лескова умерла на следующий день после выписки из больницы города Бердска. Причем домой пенсионерку отправили без медицинских документов. Уже потом родные узнали: за день до этого пришел очередной положительный тест на ковид.
"Пятнадцатого октября мама дважды потеряла сознание. Вызвали скорую, на второй раз нас отвезли в приемный покой, там померили сатурацию, сделали рентген легких и поставили диагноз: пневмония. Направили в отделение пульмонологии — на другой конец города. Причем в машину к нам подсадили еще одну больную", — рассказывает дочь умершей Надежда. В отделении у пенсионерки взяли тест. И поместили в общую палату. "Как объяснила дежурный врач, до получения результатов анализов все лежат в одном помещении. То есть даже если у тебя не было ковида, ты его обязательно подхватишь", — возмущается женщина.
Коронавирус у пенсионерки выявили, несколько недель лечили. "Шестнадцатого ноября нам позвонили и попросили забрать маму. Она была очень слабая. На следующий день ей стало плохо. Вызвали сначала терапевта, потом скорую. Трижды звонили. Объясняли: человек перестал дышать. "Ждите". Бригада приехала через 45 минут. Хотя у нас маленький городок, десяти минут за глаза хватит, — говорит Надежда. — Мама к тому моменту уже умерла".
Выписку из больницы семье отдали после смерти Софии Васильевны. "Только тогда мы узнали, что анализ за 15 ноября на коронавирус у нее был положительный. То есть маму так и не вылечили, но отправили домой…"
"Места остались только в мужской палате"
На днях вице-премьер Татьяна Голикова заявила: в трех регионах — Чувашской Республике, Орловской области и Севастополе — занято более 95 процентов коечного фонда.
© Фото предоставлено Дмитрием Серегиным
Фельдшер Дмитрий Серегин
"Мест действительно нет. Появляются они, только если их освобождают выписавшиеся пациенты. Если больной попал в это "окно" — повезло, — объясняет фельдшер "ковидной" бригады из Орла Дмитрий Серегин. — Причем коек нет даже в районных больницах в радиусе пятидесяти километров. Да, иногда мы вынуждены из центра везти пациента на окраину, чтобы положить хоть куда-то".
На прошлом дежурстве Дмитрий "катал" пациентку с двухсторонней пневмонией и высокой температурой от одной больницы до другой четыре часа. "Начнем с того, что скорую она вызвала в районе часа дня. Я к ней приехал в восемь вечера. У женщины было направление на госпитализацию в определенную больницу. Мы туда позвонили, спросили, есть ли места. Обнадежили: одно есть. Но пока туда добрались, его уже заняли. Пояснили, что даже в коридоре положить не могут".
«
В следующей больнице места остались только в мужской палате. Да и тех — три на весь стационар. "В итоге нам повезло: в одном из полностью перепрофилированных под ковид госпиталей та пациентка легла на последнее женское место".
Дмитрий подчеркивает, что часто в ситуации с нехваткой мест именно фельдшеры становятся козлами отпущения и получают негатив от пациентов. "Знаете, как обидно слышать: "Выбросите меня где-то под забором, раз мест нет?"
— Как справляетесь?
— Я всегда говорю больному: "Мы вам в помощи не отказываем. Если положена госпитализация, будем ездить до тех пор, пока вас не примут".
Косо смотрят и коллеги из приемных покоев больниц. "Их нетрудно понять: больница ведь не резиновая, они не могут положить человека, если нет мест. Но и отказать тяжелому пациенту не имеют права. Морально очень давит такая ситуация".
© Фото предоставлено Дмитрием Серегиным
Фельдшер Дмитрий Серегин
При этом в некоторой степени, добавляет фельдшер, в перебоях виноваты сами пациенты: поддавшись панике, они вызывают бригаду при невысокой температуре, не дождавшись действия жаропонижающего. "Мы приезжаем, а человек давно спит, приняв парацетамол". Но бывают и прямо противоположные ситуации: на днях Дмитрий госпитализировал коллегу — санитарку, работающую на скорой. "Видимо, она заразилась на работе. Зная, как загружены сейчас "ковидные" бригады, вызвала нас лишь на седьмой день, когда появилась сильнейшая одышка. Она даже разговаривать со мной не могла. Но и тут возникли проблемы с госпитализацией. В больнице сказали, что место есть — только без кислорода. Еле ее устроили".
"Умер в очереди на КТ"
Сложности с госпитализацией — почти в каждом регионе. В начале ноября соцсети облетело видео: фельдшер из Абакана умоляла сотрудников приемного покоя найти место для пенсионерки с высокой температурой. "Я ее домой умирать не повезу. Девяносто лет человеку, войну пережила, вы что творите? Почему я, фельдшер скорой помощи, должна плакать, умолять положить пациента?" — кричала в приемном покое Полина Панина. Для Хакасии, которая и так захлебывалась в жалобах от температурящих пациентов, это видео стало последней каплей. В регион отправился полпред президента в Сибирском федеральном округе Сергей Меняйло — лично курировать борьбу с заболеванием. Ситуация начала стабилизироваться.
Правда, вызвать врача на дом — по-прежнему то еще испытание. Жительница Абакана Алена Коваль десять дней пыталась дозвониться в "ковидную" бригаду — телефон все время был занят. В итоге самостоятельно сдала ПЦР-тест (он оказался положительным), но теперь к ней не идет терапевт — уже три дня. "Лечусь травами и медом. А что делать, если не едут?"
В Чите пожилой мужчина умер в очереди на компьютерную томографию. Дочь пациента рассказала, что шестого ноября в 11 утра за ним должен был заехать автобус, чтобы отвезти на исследование. Однако транспорт опоздал на два часа. В медцентре была огромная очередь, прождали еще четыре-пять часов. В какой-то момент больному стало плохо. Реаниматологи были через 11 минут, но спасти человека не удалось. Росздравнадзор проводит проверку. Главврача медцентра уже уволили.
"Кровати стоят даже в столовых"
Сложная ситуация и в Республике Крым. Мария (имя изменено) работает младшей медсестрой в одном из ковидных госпиталей Симферополя. Больница рассчитана на 400 мест, но лежат там около полутысячи человек. "Кровати стоят и в холлах, и в столовых. Люди не возмущаются: им бы хоть куда-то лечь", — уточняет собеседница агентства.
Тяжелых пациентов — процентов тридцать. Остальные — средней тяжести. Многие под кислородом. "Есть те, кто лежит на двух концентраторах: один подведен через нос, другой — через рот. Дело в том, что иногда люди из-за кислородного голодания срывают маски".
«
Смена медсестер в "красной зоне" длится 24 часа с четырьмя перерывами. "Иногда даже поесть не успеваем. В отделении семьдесят пациентов. И каждому нужно поставить в день по три капельницы. Это не считая уколов. А нас всего трое. Еще есть студенты, но с них какой спрос".
Работу осложняют костюмы. Долгое время больнице выдавали дешевые — полиэтиленовые. "Представьте, вы надели на себя полностью герметичный пакет. Уже через пятнадцать минут покрываешься потом — как в сауне. Настоящее мучение". Сейчас, по словам Марии, выдали тайвеки из дышащего материала. "Но их велели экономить: следующая партия будет опять целлофановая".
А вообще, говорит Мария, в их больнице — все, как и в большинстве регионов: то с лекарствами перебой, то с пакетами для особо опасных отходов.