Председатель совета директоров Clover Group Денис Касимов считает, что ещё три года назад пути развития и потенциал цифровизации, были понятны только специалистам, коллегам по разработке интеллектуальных систем управления обслуживанием транспорта и оборудования. Но сегодня на ПМЭФ-2019 он увидел у всех присутствующих понимание необходимости и знание инструментов цифровой трансформации в промышленности, а самое главное того, как повысить конкурентоспособность отрасли в условиях глобального рынка. О том, чего удалось достичь за последние годы в цифровизации промышленности и о новых перспективах отрасли Касимов рассказал РИА Новости:
- Год назад вы говорили, что российский бизнес психологически готов к цифровой трансформации на 80%-90%. А технологически - не очень. Произошли ли позитивные сдвиги?
- Да, безусловно. Практически все изменилось и очень сильно. Особенно, если смотреть на всю цепочку принятия решений, которая состоит из 4-х основных этапов. Первый - это данные, далее - продукты, которые эти данные могут обрабатывать. Далее - модели и алгоритмы, которые привносят ценности, например, прогноз технического состояния машин. И четвёртый, самый верхний и важный уровень – интеграция бизнес-процессов.
На каждом из этих этапов за этот год произошло существенное расширение понимания технологий и их проникновения в практику. И если два-три года назад люди только начали подумывать о том, что надо собрать какие-то данные, то сейчас на форуме я уже слышу: "А как нам эти данные обработать?" Стало больше и соответствующих продуктов. Это и наш продукт, который мы уже выводим на рынок как хорошее рыночное решение, причём не только в России, но и за рубежом. Мы уже довольно неплохо можем конкурировать на международном рынке. И сейчас разрабатываем продукты, которые нужны ещё в наш портфель.
Кроме того, в стране появилось много новых команд, подобных нашей, отрасль развивается динамично. И алгоритмов стало больше, и вузы наконец подключились, и маленькие команды в 3-5-10 человек начали находить свои бизнес-ниши. Например, мы также привлекаем небольшие команды, которые способны сделать какие-то модели.
Если взять промышленные компании, то там уже идёт процесс интеграции бизнес-процессов по тем самым алгоритмам. В целом все очень сильно поменялось, глубина понимания вопросов колоссальная, появились национальные стратегии развития искусственного интеллекта в промышленности, формируется собственная цифровая инфраструктура.
- По вашему мнению, насколько технологически мы здесь продвинулись?
- Абсолютно есть положительные вещи и в этом направлении. Если посмотреть на эволюцию с точки зрения вычислительных мощностей, то, если раньше стояли серверы в особой серверной комнате на предприятии, затем постепенно вычисления начали делаться в облаке. Мы пользуемся облачной почтой. Если посмотреть на следующий шаг, то это вычисления на месте, на устройстве. Например, в нашем смартфоне распознавание лица происходит на месте. То же самое происходит с большими машинами. Это те шаги, которые промышленность уже делает.
Что касается производства оборудования для наших проектов, то конкретно мы смотрим на те команды, которые способны на научных базах делать что-то, может быть, небольшое, но решающее прикладную задачу. Например, конкретные датчики, и этот набор маленьких элементов вполне понятен. Здесь, конечно, мы с радостью отдадим предпочтение производству в нашей стране, но это рыночный вопрос, поэтому посмотрим, кто предложит лучшие условия.
- Ваша компания активно работает в железнодорожном секторе. А как насчёт других отраслей, например, энергетики, банковского сектора, сельского хозяйства? Ранее вы упоминали сотрудничество с Роскосмосом и Ростатомом.
- С точки зрения рынка мы сфокусировались на больших и тяжелых машинах. В эту категорию входят и локомотивы и грузовики, карьерная техника. И здесь где-то уже проект идёт, где-то заключен контракт, где-то переговоры проходят.
Второй фокус – это электроэнергетика. Сама по себе это достаточно консервативная отрасль. Мало что меняется на электростанциях, поэтому процесс идёт медленнее. Но в целом мы можем сказать, что вошли в эту отрасль, хотя не в том объёме, в котором хотелось бы. Кстати, год назад я говорил, что "нефтянка" - это не наша цель. Но за этот год мы осознали, что у них есть запрос, и мы просто поменялись под их запрос. И в именно в сфере нефти и газа в этом году предполагается один из самых больших контрактов. В дальнейшем наши продукты могут быть масштабированы и в другие отрасли.
- Наша оборонка никак не заинтересовалась?
- Она интересуется. Мы хотели бы заняться и оборонкой, потому что там много техники, там понятный кейс, понятная модель взаимодействия. С другой стороны, есть такие ограничения как требования по безопасности и это целый набор процедур. Год или полтора надо для того, чтобы получить лицензию для работы с оборонкой. Кроме того, мне хотелось бы создавать экспортоориентированный бизнес.
- Сейчас ваши программы могут с определённой точностью сказать, в какой момент времени что-то произойдёт с оборудованием. Вы, так сказать, анализируете поведение "железа". Рассматривается ли в перспективе распространить свой опыт на социальную область?
- Хороший вопрос. Да мы смотрим в этом направлении и уже делам определённые шаги. Занимаясь нашими продуктами, невозможно об этом не думать. Во-первых, это создание новых рабочих мест, развитие кадрового потенциала и трансформация функциональных обязанностей сотрудников на производственных предприятиях.
Во-вторых, плодотворная коллаборация между научным и производственным сектором путем создания RnD центров, что дает толчок к укреплению исследовательского потенциала. И в-третьих, проникновение технологий искусственного интеллекта в другие направления, такие как, например, "умный город", где в приоритете качество управления городскими ресурсами, комфорт и безопасность общества. Мы уже занимаемся этим с помощью тех технологий, которые закладываются в наши продукты.