Разговор ведут три умных человека — один индиец, один китаец, один испанец. Последние двое, вообще-то, обсуждают книгу еще одного китайца (американского) — итого их тут четверо. И все спорят на одну "простую" тему: конец "бала вампиров" (словами Владимира Путина, которые на тот момент наша четверка еще точно не слышала). То есть 500-летняя эпоха, созданная технологической революцией западной цивилизации, закатывается. Технологическим лидером мира становится Китай. А что он с таким лидерством будет делать, исходя из своей культуры и ценностей нации?
Книга, вышедшая в США, написана, конечно, китайцем, но таким, который уехал в Америку учиться, там остался и американизировался до того, что фамилию ставит на второе место (Яшэн Хуан вместо Хуан Яшэн). Он также думает по-американски и доказывает, что внутренние особенности китайской цивилизации могут привести к ее провалу и упадку, потому что в этой державе проблемы со свободой, а без свободы нет инноваций.
Тема, вообще-то, предельно важная. Уже несколько лет как ясно, что закатывается начавшаяся еще в 80-е эпоха, когда Китай, освободившись от радикального коммунизма, рос, рос и дорос до роли производственного цеха планеты. Он стал первой экономикой мира (по одному из двух методов подсчета ВВП) и жутко напугал этим Запад. А дальше начинается (и это заметно уже несколько лет) другая эпоха — технологического мирового лидерства Китая. По крайней мере, в Пекине эту цель провозглашают официально. Окончательно она была оформлена на прошлой неделе, на заседании парламента, в виде тезиса о подъеме "производственных сил нового качества". Речь о том, что будущее страны (и ее друзей) — в инновациях, а не валовом производстве. Которое, впрочем, тоже никуда не денется.
То есть сама дискуссия исследователей на эти темы как минимум говорит о том, что мировое инновационное лидерство Китая уже не повод для дискуссий, а повод — это что же теперь будет.
И вот два историка в гонконгской South China Morning Post аккуратно оспаривают идею книги профессора Хуана, что "инновации рождаются при свободе". Закапываются вслед за автором в глубины веков: он говорит, что китайская нация дала миру великие инновации в период, когда там был развал государства и, соответственно, свободы — сколько хочешь, то есть между 220 и 581 годами нашей эры. И появились компас, порох и бумага. Но как тогда быть с опытом последней династии Цин (XVII-XX века), когда население удвоилось, страна стала развитой сверхдержавой, производившей до трети мирового ВВП, и завалилась разве что на резкой смене климата и природных бедствиях? Ведь при той империи вроде как было стабильное и хорошо управляемое общество. Может быть, дело в другом: в том, на что ориентированы в данный момент элиты — на умножение общественного богатства или на жизнь за его счет? То есть надо внимательнее присмотреться, как развивалась в обществе система ценностей, то есть сама суть цивилизации.
И с несколько иного угла пикирует на тему индиец, Судхиндра Кулкарни, в пекинской "Жэньминь жибао". Кстати, он понятия не имел о статье своих коллег в гонконгском издании, поскольку вышла она в тот же день, — просто тема такая, что ее многие обсуждают.
Индиец, то есть тоже наследник многотысячелетней культуры, вообще не обеспокоен вопросами свободы и несвободы. Он о другом: вот эти 500 лет доминирования Запада (то есть все тот же "бал вампиров") — да ведь то была аномалия на фоне всей мировой истории. Технологические революции бывали и раньше. Но та, что началась у западников и стала основой промышленной революции, была использована их цивилизацией для закрепления господства в колониях и их грабежа с уничтожением местных культур. Плюс к этому западники постоянно устраивали войны друг с другом, делая их мировыми. То есть втягивая в них своих подданных.
Результат — "западные нации, несмотря на их материальное богатство, стали морально, культурно и духовно обедневшими". Вот такой, очень краткий, курс мировой истории за последние 500 лет.
А дальше разговор у индийца, так же как у его коллег, выходит на китайскую тему. А именно: перечисляются все сферы, в которых Китай уже сегодня — мировой технологический лидер (новая энергия, новые материалы, искусственный интеллект, промышленные роботы и многое другое). И выдвигается мысль: чем же отличается взлет Китая от предыдущего взлета Запада?
Получается, что отличие — опять же в системе ценностей цивилизации. Поэтому и взлет сильно другой. Китай уже сделал это, но без покорения других народов и разграбления их ресурсов. И не употребляет свои промышленно-технологические преимущества для учинения войн по всему миру. Далее главной руководящей идеей на протяжении всех тысячелетий этой цивилизации было достижение внутренней гармонии внутри общества (что, добавим, верно, но не всегда получалось).
И тут возникает вопрос: а почему не Индия? Да, она развивается с некоторым отставанием от своего восточного соседа, но что такое пара десятилетий для смены громадных эпох. И почему не Россия плюс еще несколько цивилизаций? Если технологическо-производственные революции возникают на стыке инноваций и давних ценностей обществ, то начавшаяся новая эпоха может нам дать немало приятных сюрпризов.