МОСКВА, 16 янв — РИА Новости, Юлия Ахмедова. В местах лишения свободы в России сегодня 53 тысячи человек с ВИЧ. В
Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН) уверяют: препаратами все обеспечены. Однако заключенные жалуются на регулярные перебои с
лекарствами и обследованиями. Как в реальности обстоят дела, разбиралось РИА Новости.
"Спихивают все, что есть"
Анатолий Клименко из Астрахани считает последние месяцы до освобождения. Попал в тюрьму после драки, которую квалифицировали как разбой. Тридцатитрехлетний мужчина получил максимальное наказание — десять лет в исправительной колонии (ИК) № 6 Астраханской области.
Еще до заключения, в 2008-м, у Клименко обнаружили ВИЧ — вирус иммунодефицита человека, который поражает клетки иммунной системы. Анатолий уверен, что заразился, когда в армии делал татуировку. Служил по контракту, но после постановки диагноза его комиссовали. В первые годы болезни чувствовал себя вполне удовлетворительно. Антиретровирусную терапию (АРВТ), помогающую поддерживать стабильное состояние, врачи не назначали.
В тюрьме здоровье мужчины ухудшилось, а с лечением возникли сложности. Как рассказала мать Анатолия Галия Клименко, медикаменты для ВИЧ-инфицированных в ИК-6 порой не выдают месяцами.
«
"Очень большие задержки. Или вдруг выписывают другой препарат, — говорит она. — Период адаптации к лекарствам разный, побочные эффекты тоже. И вот он мучается два-три месяца, пока не привыкнет. А они раз — и меняют на другие таблетки, когда те заканчиваются. Спихивают им все, что есть. Некоторые просто не выдерживают".
АРВТ-препараты назначают навсегда. При успешном лечении можно достичь нулевой вирусной нагрузки. Качество и продолжительность жизни при этом не будет отличаться от ВИЧ-отрицательных людей. Любые перерывы в приеме
лекарств ставят под угрозу здоровье пациента, растет риск туберкулеза, гепатита, онкологии и других болезней.
Год назад Анатолию Клименко выписали новую терапию. Но с тех пор еще ни разу не проводили иммунологическое обследование, которое, по медицинским стандартам, нужно делать раз в три месяца. По анализам судят об эффективности лечения: они показывают, сколько сохранных клеток иммунной системы осталось в организме.
По словам Галии Клименко, в колонии это объясняют нехваткой специалистов: "Ссылаются на то, что нет инфекциониста. Один врач на все лагеря в области".
Анатолий жалуется матери, что лекарств нет даже от обычной простуды. Добиться приема у тюремного врача довольно сложно, внимания иногда не обращают и на тех, кто "уже блюет кровью", а в больницу увозят, только когда теряют сознание.
Мужчина несколько раз обращался в прокуратуру и с помощью матери публиковал петиции.
«
"За восемь лет в этих стенах я увидел, как умерло семь человек с таким же диагнозом, как у меня. Это страшно: молодые тридцатилетние пацаны сгорали за месяц на моих глазах, тем более что мы все как одна семья, нас сплотило общее горе", — писал Анатолий.
Мать осужденного говорит, что за это его посадили в штрафной изолятор (ШИЗО) на несколько месяцев.
ФСИН решит вопрос с поставками лекарств для заключенных с ВИЧ и гепатитом "Проблемные вопросы отсутствуют"
По данным
ФСИН, в конце 2020-го в местах лишения свободы содержалось около 53 тысяч ВИЧ-инфицированных.
Как рассказали в пресс-службе ведомства, за последние пять лет наметилась тенденция к снижению уровня смертности среди заключенных. В том числе от ВИЧ-инфекции — более чем на 38 процентов. За девять месяцев 2020-го от этого вируса в учреждениях ФСИН скончалось на 18 процентов меньше человек, чем за тот же период 2019 года.
При этом во ФСИН подчеркнули, что "всем ВИЧ-инфицированным обеспечен доступ к антиретровирусной терапии", а "сложности в организации лечения отсутствуют".
На вопрос о проблемах в ИК-6 Астраханской области в ведомстве не ответили.
Острая нехватка
Глава Забайкальского правозащитного центра Анастасия Коптева, которая отстаивает права заключенных с ВИЧ, убеждена: проблема системная и в первую очередь связана с отсутствием регулярного иммунологического обследования.
«
"При острой нехватке инфекционистов невозможно отслеживать состояние больных. Кроме того, часто прописывают лекарства, от которых нет никакого положительного эффекта. Тюремным врачам ничего больше не остается. Выдают только то, что у них есть", — отмечает Коптева.
При этом, по ее словам, бывшим заключенным сложно добиться компенсации за подорванное здоровье.
«
"Ко мне обратился молодой человек, у которого было всего девять сохранных клеток иммунитета после освобождения (минимально допустимое значение — 200. — Прим. ред.). Выглядел, как скелет, обтянутый почерневшей кожей. Суд присудил ему компенсацию морального вреда — одну тысячу рублей", — вспоминает правозащитница.
На свободе с таким низким иммунным статусом многие быстро умирают. "Выходят из тюрем полутрупами. И потом, как правило, очень мало живут", — заключает юрист.
Колонии начнут сообщать об освобождении заключенных с опасными болезнями "Пациенты сами отказываются"
В последний раз о масштабных перебоях в поставках АРВТ-препаратов общественники и СМИ
говорили в 2015 году. Тогда заключенные сразу из десяти регионов пожаловались, что несколько месяцев не получают жизненно необходимые лекарства. Чиновники проблему признали, объяснив недостаточным финансированием и отменой нескольких тендеров на закупку медикаментов.
По словам руководителя отдела мониторинга "Коалиции по готовности к лечению" Алексея Михайлова, с тех пор ситуация с обеспечением АРВТ в учреждениях
ФСИН стабилизировалась.
«
"Возможно, где-то и заканчиваются препараты. О том, что люди вообще не получают лекарств, я не слышал, — отмечает Михайлов в беседе с РИА Новости. — Их дают, но пациенты, начитавшись в интернете про побочные эффекты, сами отказываются их принимать".
Однако эксперт признает: проблемы есть.
«
"Возможно, дело в пандемии. Довольно много лабораторий, которые проводили диагностику на иммунный статус и вирусную нагрузку, в этом году переквалифицировались под COVID-19", — говорит Михайлов.
"Состояние, будто весь мир вокруг умер"
Анатолий Клименко сменил терапию сам — из-за предыдущих препаратов его "при смерти увезли в больницу".
«
"Побочные явления у таблеток очень сильные, вплоть до суицидальных мыслей, — рассказывает Галия Клименко. — Сын говорит, состояние такое, будто весь мир вокруг умер, и он один остался. А психолога в колонии нет".
Галия сама закупает
лекарства — не только для сына, но и его сокамерников. Препараты на месяц для одного человека в среднем обходятся в 30 тысяч рублей. Женщина собирает деньги в соцсетях. Из-за досмотров передать лекарства вовремя получается не всегда.
Следователи не должны вмешиваться в лечение заключенных, заявил Путин