В столице открывается музыкальный фестиваль Ars Longa, основными площадками которого станут Большой зал консерватории и концертный зал "Зарядье". В этом году фестиваль, который проходит с 7 октября по 14 ноября, посвящен музыке Бетховена и Чайковского. О том, почему был сделан такой выбор и как классика сегодня зазвучит по-новому, в интервью РИА Новости рассказал автор проекта, пианист, дирижер и художественный руководителя Московского государственного симфонического оркестра Иван Рудин.
— Почему вы выбрали в этом году Бетховена и Чайковского? Это связано с круглыми датами 2020 года: 250 лет со дня рождения Бетховена и 180 лет Чайковскому?
— Мы на фестивале стараемся не привязываться к круглым датам. Такие большие марафоны начались у нас несколько лет назад с того, что мы отмечали 333 года Баху. Можно, конечно, сказать, что это круглая дата – но все-таки нет. И наше соприкосновение с Чайковским и Бетховеном в этом году никак не связано с юбилеями.
Бетховен – один из моих любимейших композиторов. Любовь к нему сформировалась еще во время учебы в Гнесинской школе в классе моего первого педагога. Началась она с безусловно с сонат, со знакомства с различными редакциями и исполнениями.
И для меня было абсолютно естественным в прошлом году воспользоваться его четверть-тысячелетним юбилеем и предложить большому количеству музыкантов поучаствовать в нашем проекте, который назывался BEETHOVEN-Crazy-WEEKEND.
Мы за два с половиной дня сыграли значительное количество камерных сочинений этого композитора и все фортепианные концерты, Тройной концерт для скрипки, виолончели и фортепиано и Концерт для скрипки с оркестром. И уже тогда я знал, что следующее, что мы сделаем – это исполним все девять симфоний Бетховена. Но я никому об этом не говорил до поры до времени.
© Фото : Предоставлено пресс-службой фестиваля Ars Longa
Пианист и дирижер Иван Рудин
— С чем это было связано?
— Это – вызов. Иногда такие простые идеи спрятаны под многолетней паутиной или листвой, которые их закрывают. Оказалось, что в Москве все девять симфоний Бетховена подряд в исполнении российских коллективов, если и звучали, то очень давно, 30 лет назад. Почему-то этот великолепный цикл не привлекал внимание своей целостностью.
«
Наряду с большими энергозатратами на подготовку, испытываешь огромное счастье и радость от соприкосновения с гением Бетховена.
Спустя столько лет он может заставлять улыбнуться музыкантов оркестра, молодых людей, которые искушены огромным количеством и выбором развлечений. У этого композитора как ни у кого другого можно найти светлый сарказм.
— С годами ваше понимание Бетховена менялось?
— Конечно. И то, как было принято исполнять его 30-40 лет назад – немного не то, что мы хотим продемонстрировать московской публике сегодня. Наше исполнение будет ближе к так называемому европейскому стилю.
— То есть без нажима и напора?
— Да, без тяжелых трактовок и тяжелого звука. Это будет, прежде всего, праздник музыки и жизни, неиссякаемый талант и идеи, которые он разбросал на каждой странице своей симфонии.
Бетховен-марафон в "Зарядье"
Нужно сказать, что этот композитор фактически сформировал современное симфоническое дело. До него не только не существовала партитура в современном виде. Именно Бетховен ввел новые инструменты в состав оркестра – отдельные партии получили контрабасы, появились тромбоны, контрфагот и многое другое. Я уже не говорю про Девятую симфонию, новаторское произведение.
Нам ли в наше время не знать, как быстро устаревают новации. Проходит пять-семь лет, спрос меняется и то, что было популярно недавно, уже пылится в наших шкафчиках. А композитор-новатор Бетховен звучит современного и актуально сегодня. И мне кажется, что наш исполнительский подход делает эту музыку еще острее и пронзительнее.
— Как вы считаете, ушло время "тяжеловесного" Бетховена?
— Оно точно еще не ушло в России. Бетховен – один из самых исполняемых композиторов в Европе. В России его, конечно, прекрасно знают и много играют, но хотелось бы чаще слышать симфонические произведения. Из-за некоторого недостатка исполнений к трактовкам относятся не очень внимательно, в отличие от российских пианистов, которые значительно изменили свой подход к 32 сонатам. Вы уже не услышите такого исполнения знаковых сонат Бетховена, как пятьдесят лет назад, когда это был "советский" Бетховен. И симфоническому делу ещё предстоит "подтянуться" за солистами.
— Вы на фестивале девять симфоний делите с другими дирижерами, даете им возможность показать свои трактовки. С чем это связано?
— Наше приглашение дирижеров очень точечное. Мы понимаем, кого мы хотели пригласить, и кто готов работать в рамках нашей концепции – то есть по определенной редакции, с определенными требованиями.
«
И дирижеры, принимающие участие в этом проекте – это единомышленники, хотя у каждого безусловно свой подход. И каждый раз они по-новому прикасаются к симфониям, находят что-то свое.
— У вас был проект-преамбула Ad Libitum, в рамках которого вы исполнили эти девять симфоний в университете МИСиС для педагогов и студентов. Почему именно там?
— Мы хотели сыграть для интеллектуально искушенной публики, но не профессиональной. Зачастую с такой публикой комфортнее, приятнее, интереснее и полезнее говорить о музыке, чем с профессионалами. Мы выступали в течение четырех вечеров. И молодые люди были настолько заинтересованы, что собирались полные залы.
Мне кажется, это заблуждение, что молодежь не интересуется классической музыкой и что ей нужен только развлекательный контент. Если идея и концепция "упакована" в понятную форму, это вызывает неподдельный интерес.
— Завершаете вы фестиваль марафоном музыки Чайковского. Как здесь вы выбрали программу?
— Мы играем все его концерты: скрипичный, Вариации на тему рококо для виолончели с оркестром, три фортепианных и Концертную фантазию для фортепиано с оркестром. То есть все, что написано Чайковским для солирующих инструментов, мы все исполним.
— Чайковский и Бетховен для вас как-то рифмуются?
— Хорошая музыка всегда замечательно рифмуется. Знаете, как это можно проверить? В прошлом году, когда у нас был бетховенский уикенд, я все время находился я в зале, играл или слушал. И мое стороннее наблюдение такое: от этой музыки не устаешь.
«
Есть композиторы, которых просто не сможешь слушать так долго. А Бетховен не такой.
Он бесконечно разный, у него много масок, это калейдоскоп. И Чайковского тоже можно долго слушать, это композитор, который буквально побирается в нервные окончания до кончиков пальцев, до макушки головы. Так что наша фестивальная публика сможет дополнить свои слуховые впечатления, послушав сначала Бетховена, а потом Чайковского.