Сегодня будет объявлен приговор актеру Михаилу Ефремову: ровно три месяца назад "пьяная авария" на Садовом кольце в Москве унесла жизнь курьера Сергея Захарова. Все это время страна со все большим отвращением наблюдала за происходящим — вершиной неадекватности стал проходивший последний месяц судебный процесс. Приговор еще не вынесен — а близкий друг и кум подсудимого актер и сценарист Иван Охлобыстин уже обратился к президенту Путину с просьбой помиловать слабого и раздавленного Ефремова, потому что ему не выжить в тюрьме. И услышал в ответ от публики: а что, Захаров выжил в аварии? Опять тусовка своих отмазывает!
Нет, тут другое: Охлобыстин честен, он не оправдывает Ефремова и прекрасно понимает, что "люди осудят за эту просьбу". Он сознательно, что называется, бьет на жалость: просит Путина остаться в его памяти Владимиром Милосердным. Охлобыстин и до этого рассказывал о том, что у Ефремова "комплекс Раскольникова", что его поведение в суде было самоубийственным и вообще актер "сделал все, чтобы ему дали по максимуму".
«
"Кажется, он добился своего. Недаром сетовал, что смертную казнь отменили. Мне этот инсценированный суицид как другу очень не нравится, но я бессилен. Миша настаивает, что он уже умер".
Действительно, поведение Ефремова все месяцы после аварии было более чем странным: мало того что нелогичным, так еще и невыгодным с чисто прагматической точки зрения. Если вначале он признал вину и публично раскаивался (насколько искренне — это уже другой вопрос), то потом стал отказываться от своих слов, утверждать, что не помнит, был ли он за рулем в момент аварии. Сначала казалось, что это такая странная тактика его адвоката, сумевшего убедить в необходимости подобных заявлений своего не очень адекватного подзащитного. Но потом стало понятно, что и сам Ефремов не только верит в то, что говорит, но и не понимает, как все это смотрится со стороны. Как это видит наше общество, обычные люди.
А люди видели издевательство над здравым смыслом: есть видеозаписи и свидетели, с аварией и ее виновником все ясно, но вместо этого обвиняемый говорит, что ничего не помнит, а адвокат утверждает, что Ефремов не сидел за рулем автомобиля. Наша судебная система и так не пользуется большим доверием у общества, а тут вся страна наблюдает театр абсурда вместо процесса. Причем для многих уже неважно, каким будет приговор, — в памяти останутся именно откровенно лживые утверждения адвоката и ужасное поведение Ефремова. То есть по авторитету судебной системы будет нанесен еще один удар — но еще больший удар Ефремов нанес по своей репутации.
Да, понятно, что, после того как многолетняя пьянка довела актера до смертельной аварии, то есть убийства по неосторожности, от прежней репутации и "народной любви" мало что осталось. Но когда он вначале сам признал свою вину и свое пьянство, его хотя бы можно было по-человечески пожалеть — не потому даже, что от сумы и от тюрьмы не зарекайся, а потому, что уж больно типична и знакома многим ситуация, когда пьянство заканчивается такой трагедией. То есть юридической ответственности с Ефремова народ бы не снял — но, видя его раскаяние, пожалел бы, может, даже посетовал бы на слишком суровый приговор.
Но после совершенно недостойного поведения в суде (Охлобыстин считает, что намеренного, с желанием получить как можно больший срок, но с ним трудно согласиться) отношение к Ефремову стало резко негативным. Врет и отпирается в очевидном деле, малодушничает и хочет избежать наказания — вынесло свой вердикт общественное мнение. И уже неважно, что своим "не помню" Ефремов не пытался уйти от ответа или скостить срок, он и в самом деле потерялся в своей жизни — актер, к тому же и алкоголик, может убедить себя в чем угодно, тем более что сам себя он уже точно приговорил. Но общество приговорило Ефремова — и отвернулось от него. В ожидании приговора, в отношении суровости которого у многих изначально были сильные сомнения.
Надо сказать, совершенно напрасные — все эти рассуждения о том, что отмажут, отделается условным и так далее, были беспочвенны. В подобной ситуации невозможно никого отмазать — и чем известней человек, тем меньше шансов на любые закулисные коррупционные или телефонные договоренности. Приговор будет суровым — конечно, не запрошенные прокурором 11 лет, но семь или восемь почти наверняка — но что будет дальше?
А какая разница — пускай посидит, как и все остальные, простые виновники подобных аварий? Конечно — но и за этих простых после приговора часто хлопочут их родные и близкие, пытаясь или смягчить срок (в том числе и взятками), или добиться условно-досрочного освобождения или даже помилования. Неудивительно, что будут просить и за Ефремова — как это уже сделал Иван Охлобыстин.
Как кума его можно понять: он переживает за близкого, родного ему человека, боится, что тюрьма сведет его в могилу. Поэтому и просит президента пощадить Ефремова: "Он слаб, он раздавлен, он лишен репутации и будущего. Он — сам себе приговор. Он не представляет никакой опасности для общества". В качестве меры наказания Охлобыстин еще раньше предлагал "нацепить на десять лет электронный браслет, чтобы контролировать его передвижения — из дома в театр и обратно".
Понятно, что ничего этого не будет — не потому, что Путину не жаль Ефремова, а потому, что пренебрежение к закону совершенно недопустимо и стало бы ударом по государству как таковому. "Элита у нас не подсудна — что хочет, то и делает, а если и попадается, то ее быстро отмазывают от ответственности" — этот постулат является одним из самых сильных таранов в борьбе даже не с властью, а с государством в целом. "Чтобы закон стал един для всех, нужно снести все до основания — нужна тотальная чистка, люстрация или революция, а лучше все вместе" — к таким выводам подводят борцы за справедливость. По злой иронии судьбы для этих самых борцов Ефремов был одним из героев — просто потому, что как актер был чтецом "Гражданина поэта", бичевавшего беззакония ненавидимой власти. Мимо этого не смог пройти даже Охлобыстин — в своем обращении к Путину он обыгрывает эту часть ефремовской биографии.
«
"Вне всяких сомнений Михаил виноват, но проявите несправедливость по отношению к нему, ту самую "несправедливость", которую он яростно обличал много лет. Обличал по наивности, отсутствию стратегического мышления и потворстве прозападно настроенной, либеральной общественности".
Но ни антипутинские стишки Быкова, которые читал Ефремов, ни его взгляды не имеют в данном случае вообще никакого значения. Путину не важна политическая позиция Ефремова — но может ли президент проявить милость к одному, забыв про сотни других таких же виновников "пьяных аварий"? Поразить своим милосердием ненавидящую его либеральную общественность? Но у президента нет такой задачи — нравится ненавидящим его. Не говоря уже о том, что подобное помилование вызвало бы ропот молчаливого большинства и провокационные крики: "Патриота бы не помиловали, только с врагами-либералами так поступают!" — так еще и никак бы не отразилось на отношении ниспровергателей к Путину.
И самое главное — подобная милость стала бы настоящей несправедливостью не только по отношению к семье Сергея Захарова, но и к самому Михаилу Ефремову. Его жизнь действительно перевернулась 8 июня, и, несомненно, он глубоко переживает случившееся — но его поведение в суде показывает, что настоящего покаяния, увы, не произошло. Все в руках Божьих — но, если Ефремов вернется в тот адский угар, в котором он жил долгие годы, ничем хорошим для него это не кончится. Тюрьма не исправляет — но она дает возможность измениться той душе, которая этого действительно хочет. Путин по-настоящему милосердный — поэтому он пощадит Ефремова, оставив в силе приговор, способствующий смирению и покаянию, а значит, и спасению души Михаила.