Как повлияет пандемия COVID-19 на российский и международный венчурный рынок? Какие меры следует предпринять государству в это непростое время? Как повысить эффективность институтов развития? Насколько актуален спрос на решения в области искусственного интеллекта? На эти и другие вопросы корреспонденту РИА Новости Олегу Никишенкову ответил венчурный инвестор, управляющий партнер iTech Capital Глеб Давидюк.
- Пандемия коронавируса – главная тема повестки во всех областях экономики. Как она повлияет на венчурную индустрию? Одни говорят, что стартапы страдают от "беспредела" инвесторов, которые изменяют условия сделок под предлогом кризиса, другие – что это окно возможностей для технологических проектов. Кто прав?
- Предсказать реальные экономические последствия закрытия рынков сейчас крайне сложно, и любые прогнозы больше похожи на гадание на кофейной гуще. Сегодня инвесторы пытаются понять, что будет происходить с их уже сформированными портфелями и проанализировать ближайшее будущее сквозь призму показателя риск-доходность, а также увидеть новые инвестиционные идеи в открывающемся окне возможностей, которые всегда появляются в кризисные годы. Впрочем, именно так мы смотрим на инвестиции всегда. Станет ли доходность выше на фоне увеличившихся рисков? Это главный вопрос, на который каждый из нас, инвесторов, должен дать себе ответ. Нужно понимать при этом, что рынок прямых инвестиций и венчурный капитал как класс активов менее волатилен и практически не подвержен эффекту панической распродажи, как рынок открытых акционерных компаний, торгующихся на биржах. Ну и, конечно, если говорить об iTech Capital, то наша 10-летняя экспертиза в IT дает нам определенные преимущества.
На публичном рынке, откуда сейчас инвесторы бегут, распродавая активы, выход в кэш возможен нажатием кнопки или звонком брокеру. В индустрии прямых инвестиций это невозможно. И основатели компаний, в которые мы инвестируем, не дисконтируют стоимость в разы за несколько дней под влиянием новостного фона, за исключением ситуаций, когда приходится спасать компании, привлекая downrounds. Думаю, в ближайший квартал мы увидим эффект сита. Оно будет просеивать состоятельных игроков, отделяя их от несостоятельных. Проще говоря, тех, у кого есть на что справляться с трудностями – от тех, у кого не на что. Означает ли это, что в перспективе инвесторы прекратят инвестирование до конца года? Нет, ибо любой кризис для прямого инвестора – это возможность найти здоровые, сильные и привлекательные проекты. Здоровые – значит способные бороться с трудностями в текущей ситуации. Соответственно, показатель под названием "риск" будет у таких ребят на минимуме.
- В России главный тренд в докоронавирусную эпоху – искусственный интеллект. Сохранит ли ИИ за собой статус самого "горячего" сегмента для инвестиций? Например, РВК совместно с Фондом "Сколково" и АСИ запустила новый технологический конкурс "ПРО//ЧТЕНИЕ", команды которого должны создать решение на базе ИИ способное распознавать причинно-следственные связи в тексте. Есть ли у команд-участников шансы заинтересовать инвесторов?
- Я не вижу причин, по которым интерес к искусственному интеллекту должен снизиться. Никто не отменял инноваций, которые происходят в этой сфере. Более того, эти технологии становятся еще более востребованными из-за растущей потребности в оптимизации бизнес-процессов. А также ввиду того, что огромное количество людей по всему миру перешло на формат работы в удаленном режиме. Поэтому никто не собирается отказываться от ИИ как одного из приоритетов. Что касается непосредственно конкурса, то здесь важно понять, какие задачи ставят организаторы перед собой. Полагаю, что решение о выплате ста миллионов рублей победителям принято не случайно. Это серьезный приз, есть за что побороться. Данный конкурс, прежде всего, - способ найти прорывную технологию в довольно узком, на первый взгляд, сегменте анализа текстов. Поэтому если такая технология будет создана, то в дальнейшем продукты на ее основе могут найти применение в самых разных нишах – от голосовых ассистентов до анализа медицинских снимков.
- Если говорить про "венчур" в целом, то есть ощущение, что он возвращается в активную политическую повестку. На встрече президента с инвесторами в марте обсуждалась, в частности, идея создания нового фонда фондов с участием госкорпораций. Как вы оцениваете такую инициативу?
- Лично на себе я пока не ощущаю растущего интереса со стороны государства. Но не могу не поддержать те инициативы, которые прозвучали на встречах с моими коллегами. Роль государства в нашей индустрии очевидна, и она точно должна быть больше, чем сейчас. Во всем мире государство принимает участие в создании экосистемы венчурных инвестиций. И у нас оно медленно, но верно эволюционирует в эту сторону. Глупо было бы утверждать, что здесь "все плохо", институтов развития, конечно, маловато, поэтому можно и нужно дополнительно создавать новые. Важно также упрощать регуляторный режим в отношении рисковых инвестиций. Сегодняшние требования во многом некомфортны для профессиональных управляющих, поскольку они не всегда мотивируют управляющего работать более эффективно. Поэтому определенная "полировка" правил и требований контроля обязательно должна быть, нужны новые инструменты государственной поддержки и участия. Избыточное регулирование и проблемы, связанные с доступом к рынку капитала, приземляют наши таланты, охлаждают наш предпринимательский пыл.
- Многие с надеждой говорят о поправках, связанных с предоставлением права на риск при инвестициях бюджетных средств, которые были разработаны институтами развития совместно с Минэкономразвития. Какие еще законодательные изменения необходимы?
- Например, частному капиталу всегда нужны гарантии. Во многих развитых странах существуют институты, которые гарантируют инвестору полную или хотя бы частичную сохранность его вложений. А такого инструментария у нас в стране нет. И если мы говорим о приросте капитала в индустрию, было бы здорово, если государство гарантировало хотя бы тело (непосредственно инвестиция частного инвестора в проект, без учета возможных прибылей) для частных инвесторов. Государству, на мой взгляд, следует разработать инструменты, с помощью которых инвесторы в индустрии прямых инвестиций имели бы возможность списывать эту часть инвестиционной деятельности хотя бы из части своих налогов. Тогда мы сможем мотивировать участников рынка вкладывать в индустрию больше денег. Думаю, государство рано или поздно к этому придет.
Есть еще одна проблема: капитал нужно куда-то реинвестировать. В этом вопросе я вижу не только проблему с выходом из проектов, но и со входом в другие. Дело в том, что на большое количество капитала должно быть и достаточное количество хороших проектов. И я бы не сказал, что их у нас много. То есть, на одну душу инвестора количество интересных проектов относительно небольшое. И если будет много денег, а проектов недостаточно, возникнет очередная диспропорция. Она может привести к переоценке стоимости компаний. Это, в свою очередь, повлияет на процесс выхода, а экосистема, связанная с организацией выходов инвесторов из проектов, у нас в стране только строится. Она очень чувствительная, хрупкая и разрушается под любыми внешними воздействиями. "Шокотерапия", которая происходит сейчас на рынке, возможно, хороший повод для построения системы мер в нашей маленькой и молодой индустрии.
- Должно ли государство в принципе поддерживать венчур? За рубежом венчурный рынок развивался, в том числе, за счет "рычага" госкапитала – можно вспомнить пример Yozma в Израиле или сотни государственных фондов фондов в Китае. В России первый и единственный фонд фондов – РВК. Что необходимо, чтобы институты развития венчурного рынка в России могли работать так же эффективно, как за рубежом?
- Чтобы сравнивать, нужно проанализировать экономические результаты деятельности и сопоставить ключевые показатели с финансовыми результатами и показателями эффективности работы других игроков. Я не знаю качество фондов РВК, но мы сейчас ведем активные переговоры с целью создания совместного фонда. И должен признать, что уровень управляющих в РВК, с которыми работаю я, достаточно высок. Те, с кем мне приходилось общаться, зарекомендовали себя профессионалами. Правда, иногда приходится слышать оговорку "ну, вы же понимаете, мы – государственная компания…". Они зажаты в рамки, и если государство возьмет курс на открытость и выработает "аппетит к риску", то и РВК будет работать легче.
Раз уж речь пошла о сравнении, хотел бы сказать: у нас очень много талантливых людей, они смогут выжить в нынешнем шторме, как смогли во всех предыдущих. У россиян отличные живые мозги и неподражаемая приспосабливаемость к “непогоде”, наши люди привыкли выживать, это в ДНК русского человека. Дай русскому инновационному таланту, который базируется на фундаментальных знаниях, чуть больше денег – и он сотворит чудеса! И мы, как инвесторы с российскими корнями, верим в них, в том числе и потому, что быстрее договариваемся, проще уходим от споров, между нами лучше выстроен ментальный мост.