Израиль готов на предупреждающие шаги, чтобы не допустить закрепления военного присутствия Ирана в Сирии. О том, к чему может привести нынешняя напряженность в отношениях Израиля и Ирана, ситуации в секторе Газа и перспективах мирных переговоров с Палестиной рассказал в интервью РИА Новости "на полях" Петербургского международного экономического форума совмещающий посты министра экологии и по делам Иерусалима Зеев Элькин.
— После недавних протестов, прокатившихся по сектору Газа и западному берегу реки Иордан, некоторые страны обвинили Израиль в непропорциональном применении силы. Как вы можете это прокомментировать?
— Легко теоретически обвинять Израиль в непропорциональном применении силы, когда террористическая организация ХАМАС, — которая не скрывает и официально декларирует, что ее задача уничтожить Израиль и которая ответственна за гибель тысяч израильтян за нашу историю, — посылает людей на границу. Активистов своей организации, вооруженных, в попытке прорвать границу и атаковать поселки, которые там расположены. Не думаю, что какая-либо страна в мире, в том числе из тех, что нас критикуют, согласились бы с тем, чтобы банды террористов прорывали их границы и угрожали жизни мирным гражданам. Любая страна в такой ситуации защищает свою границу. Ответственность за людей, которые погибли, несут в первую очередь те, кто их туда привез, организовал и бросил на прорыв.
— Россия неоднократно повторяла, что предложение о встрече на ее территории премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху и главы ПНА Махмуда Аббаса остается в силе, но до сих пор сторонам не удалось договориться о ее проведении. По-прежнему ли Израиль готов на переговоры с Палестиной?
— Проблема сейчас не в географии, где пройдет или не пройдет саммит. Проблема в том, что лидер Палестинской автономии, Махмуд Аббас, открыто заявляет, что не видит перспективы для переговорного процесса. И меня эта позиция не удивляет, потому что несколько раз, когда шел переговорный процесс Аббас прерывал его в прошлом, хотя получал предложения, которые, на мой взгляд, были слишком далекоидущие для Израиля. И он не просто не отвечал на эти предложения, но прекращал переговорный процесс. В этом смысле я не вижу, что возобновление переговорного процесса решит проблему сектора Газа. Почему ХАМАС пытается организовать давление на Израиль? Потому что Аббас прекратил переводить деньги в сектор Газа. Он не ставит своей задачей помочь палестинцам в секторе Газа. Наоборот, причина серьезного кризиса, который возник в секторе Газа, вызваны его решением прекратить оплату за поставки воды и электричества. Поэтому переговоры с Аббасом никак проблему сектора Газа не решат.
— Израиль тем не менее готов на прямые переговоры без предварительных условий?
— Израиль всегда был готов на переговоры без предварительных условий, как правило, палестинцы всегда утверждали, что за сам факт их готовности сесть за стол переговоров, Израиль должен им заплатить. Мы отказались от этой практики. За двадцать лет, что прошли с момента подписания договора в Осло, такая практика ни к чему хорошему не привела. Мы шли и шли на очередные уступки и вместо этого мы получали не мир, а только обострение ситуации.
Вообще, надо сказать, что статистика очень печальная. С момента создания государства Израиль и до подписания договора в Осло, от рук палестинского террора погибло около тысячи израильтян. А с момента подписания договора и до сегодняшнего момента, за чуть более чем двадцать лет, от рук террористов погибло более тысячи израильтян. Получается, за более короткий срок мы потеряли в полтора раза больше людей. В рамках мирного процесса.
— А Израиль готов сейчас пересмотреть соглашения в Осло? В Палестине после решений президента США о переносе посольства в Иерусалим заявляли нечто подобное..
— Палестинские лидеры заинтересованы в договоре в Осло не меньше, чем мы. Махмуд Аббас не был бы сегодня у власти, если бы не израильские солдаты, которые постоянно уничтожают инфраструктуру ХАМАС. Мы видели, что произошло в секторе Газа — там, где мы не вмешивались — ХАМАС взял контроль над сектором Газа. Поэтому попытки напугать нас тем, что в наказание Израилю Аббас откажется от выполнения договора в Осло…Во-первых, он и так уже не соблюдается — в Палестинской автономии есть постоянная поддержка террора, хотя это полностью противоречит договору в Осло. Сложно говорить о какой-то реальной готовности к переговорному процессу. Сегодня палестинский юноша 18-19 лет, когда спрашивает себя, как я получу самую высокую зарплату, понимает, что у него есть два варианта: или стать министром, или выйти на улицу с ножом и попытаться убить нескольких израильтян. При такой организации дел сложно говорить о планах на мир.
— А насколько готов Израиль обсуждать с Палестиной статус Иерусалима?
— Позиция правительства, в которое я вхожу, однозначна: мы не видим перспектив возможности раздела Иерусалима. Ни с идеологической точки зрения, — Иерусалим всегда был столицей еврейской государственности, — ни с практической точки зрения. Этот город сегодня уже невозможно разделить. В нем евреи и арабы живут квартал к кварталу. Экономика города построена как единое целое. Подавляющее большинство арабского населения сегодня работает в еврейских кварталах. Более того, в опросах, которые проводились в последние годы, более 50% арабского населения города не только сказали, что предпочитают остаться внутри территории Израиля, но и заявили, что в ситуации выбора: если создано палестинское государство и они окажутся на территории Палестины, они предпочтут переехать на израильскую часть Иерусалима. В ситуации, когда арабское население города не желает его раздела, когда это невозможно ни экономически, ни топографически, ни с урбанистической точки зрения, мне кажется, что идея раздела города далека от реальности. И непризнание статуса Иерусалима как столицы Израиля выглядит, во многом, анахронизмом. США предприняли естественный шаг, перенеся посольство. Понятно, что не будет никакого мирного договора без признания Иерусалима столицей Израиля. Это реальность и пришло время ее признать.
— В МИД Сирии заявили, что сейчас вывод иранских формирований и сил "Хезболлах" не обсуждается, но именно их уход из арабской республики является одним из требований Израиля. Как в Израиле реагируют на это?
— Хочу обратить внимание на заявление российского президента Владимира Путина, который на встрече с президентом Сирии в Сочи заявил, что мы приближаемся к моменту, когда необходимо будет говорить о выводе всех иностранных формирований с территории Сирии. У нас нет никакого сомнения, что сегодня иранское военное присутствие в Сирии представляет угрозу не только Израилю, но и проблему для сирийских властей. Иран пытается превратить Сирию в плацдарм атак на Израиль. Недавно Израиль был атакован более чем 30 ракетами с территории Сирии. Естественно, в такой ситуации Израиль не может с этим смириться. Во-первых, мы жестко ответили на атаку, нанеся серьезный удар по иранской военной инфраструктуре на территории Сирии. Во-вторых, мы будем делать и превентивные шаги, какие делали и до сих пор, чтобы не допустить иранского военного укрепления в Сирии. Все это вместе подрывает стабильность сирийского режима, который находится на более-менее завершающей стадии внутренней борьбы. И вместо того, чтобы получать выгоды от стабильности, фактически платит цену за иранскую агрессию. У меня нет сомнений, что и израильский, и российский, и сирийский интерес состоит в том, чтобы приостановить иранское военное присутствие на территории Сирии.
— Как вы оцениваете риски перехода нынешнего противостояния в открытый военный конфликт между Израилем и Ираном?
— Риск всегда существует, поскольку Иран открыто заявляет о том, что его цель — уничтожить государство Израиль. Поэтому, конечно, такой риск есть. Иран вкладывает, несмотря на экономические трудности, огромные средства в военный проект на территории Сирии, в вооружение "Хезболлах" в Ливане. Сегодня в руках "Хезболлах" находится одна из крупнейших ракетных армий мира. И это террористическая организация, не государство. Это все делается на иранские деньги. В этой ситуации мы не знаем, как далеко Иран будет готов пойти, но мы не можем смириться с тем, чтобы безопасности наших граждан угрожали иранские ракеты, расположенные на территории Сирии, прямо на наших границах. Поэтому мы будем делать все, чтобы этого не допустить.
Экспансия иранского шиитского фундаментализма угрожает Европе и России. Когда Иран сегодня разрабатывает баллистические ракеты, то речь идет о ракетах, которые могут достигать и Москвы, не только Тель-Авива. Сегодня Иран создает ракеты, способные достичь практически любой точки в Европе и многих точек на территории России. Не думаю, что у кого-либо есть интерес, чтобы страна, в которой правят религиозные исламские фанатики, получила в свои руки такие ракетные возможности, не говоря уже, в перспективе, и ядерные боеголовки на эти ракеты.
— То есть стоит ожидать новых ударов Израиля по иранским позициям в Сирии?
— Мы сделаем все, чтобы Сирия не превратилась в плацдарм иранской армии. Потому что если это произойдет, это будет прямая угроза жителям нашей страны. Мы не угрожаем народу Ирана, мы не заявляем, что Израиль хочет уничтожить Иран. Израиль никогда не атаковал территорию Ирана. Это Иран заявляет, что хочет уничтожить Израиль.
— Как в Израиле относятся к идее Трампа заменить американских военных в Сирии на контингент из арабских стран? Вы видите для себя опасность?
— Израиль не вмешивается во внутрисирийское противостояние. У нас есть очень четкие "красные линии", которые мы обозначили — это не допустить превращения Сирии в военный плацдарм иранской армии, не допустить переброски современных ракет через Сирию, в Ливан в руки "Хезболлах", и не допустить превращения Голанских высот в новый фронт террористической активности в адрес Израиля. Все остальное — это внутрисирийский вопросы и арабского мира, в которые мы не вмешиваемся и не планируем вмешиваться дальше.
— Но вы видите риски в том, что США уйдут из Сирии, заменив свои силы на силы арабских стран?
— Если США уйдут из Сирии, а Иран там останется, конечно, мы видим риски. Военное присутствие Ирана в Сирии — угроза для всего Ближнего Востока.
— После последнего удара США, Франции и Британии по Сирии в Москве заявили, что теперь у нее нет никаких моральных обязательств не поставлять комплексы С-300 в Сирию. Есть ли у Израиля опасения, что комплексы будут использованы против него?
— У нас это, несомненно, вызывает огромную обеспокоенность, потому что ввиду географической близости Израиля и Сирией, зенитно-ракетный комплекс, который будет стоять на территории Сирии, фактически покроет все воздушное пространство Израиля. Это значит, что любой сирийский офицер, не говоря уже о боевиках "Хезболлах", которые находятся в Сирии и которые ведут себя как хозяева на сирийских военных базах, в любой момент может нажать на кнопку и ракета поразит любой самолет, в том числе гражданский, на территории Израиля. Мы с такой ситуацией смириться не можем. С другой стороны, я внимательно слежу за официальными заявлениями российских официальных лиц и буквально через несколько дней после визита премьер-министра Нетаньяху в Москву советник президента РФ по военно-техническому сотрудничеству о том, что переговоры о поставке С-300 в Сирию не ведутся. Я не вижу причины, чтобы эти заявления не соответствовали действительности.
— Израиль выразил свою озабоченность? Эта тема обсуждалась?
— Мы, как правило, не посвящаем средства массовой информации в то, что происходит на встречах с российским президентом за закрытыми дверьми. И одна из причин, почему они идут в теплой, доверительной и очень открытой атмосфере, это потому, что их содержание остается за закрытыми дверьми. Мы не скрываем, что тема С-300 заботит нас, мы говорили об этом открыто, в том числе и наш премьер-министр, а что говорилось на встрече… Это для книги, которую я напишу через много-много лет.