80 лет назад советские войска освободили Одессу

МОСКВА, 10 апр — РИА Новости, Захар Андреев. Ровно 80 лет назад, 10 апреля 1944-го, советские войска освободили Одессу. Противник понес серьезный урон, а город практически не получил повреждений. Как это удалось — в материале РИА Новости.

Отсюда, из ключевого торгового порта Российской империи, вывозили главный экспортный продукт страны — зерно. По своему богатству, а также культурному и символическому значению город соперничал только с Петербургом и Москвой. И был лакомым кусочком для захватчиков. Союзник Гитлера, кондукэтор Румынии Йон Антонеску хотел, чтобы Одесса стала центром губернаторства Транснистрия.

"Ему нужен был триумф: он намеревался взять знаменитый город Российской империи и сделать его витриной новой Румынии", — объясняет военный историк, старший научный сотрудник НИИ (военной истории) Военной академии Генштаба ВС России Алексей Исаев.

Легкой прогулки не получилось: Одесса стойко держала оборону. Осада продолжалась с 5 августа по 16 октября 1941-го и стала символом сопротивления.

Если в блокадном Ленинграде не хватало еды, то в осажденной Одессе — еще и воды. Водонасосную станцию в Беляевке, качавшую живительную влагу из Днестра, быстро занял враг. Воду выдавали по талонам. Для хозяйственных нужд использовали морскую. Ее же пытались опреснять.

Вели активную оборону. Применяли "одесскую" смекалку: на местных заводах разработали подобие танка, который получил народное название НИ — "На испуг". Обычные тракторы обшили броней и установили на них башни с пулеметом. Бросали их в атаку по ночам, под вой сирен и свет прожекторов. Грохочущая техника производила сильное впечатление на противника, обращая его в бегство.

Историк отмечает, что выучка румынских военных была низкой, особенно на фоне немецких союзников. В боях за Одессу враг потерял убитыми и ранеными около 100 тысяч человек. Преодолеть сопротивление так и не смогли — вошли в город, когда советских войск там уже не было.

Советское командование сумело провести успешную эвакуацию: по суше и морем вывезли часть предприятий, около 300 тысяч гражданских и, наконец, Черноморскую армию вместе с артиллерией. В том числе пушки западного образца 155-го калибра. Их происхождение точно неизвестно — вероятно, остались от французских войск, которые находились в городе в 1919-м. Орудия пригодились при обороне Севастополя от немцев.

Оккупанты, решившие сделать из Одессы визитную карточку, не причинили городу особых разрушений. При румынской администрации процветала торговля, работали рестораны, кабаре, игорные дома, бордели. Здесь вели активную культурную жизнь — опера, балет, концерты симфонического оркестра.

Обратная сторона — массовый террор: расправы над военнопленными, сотрудниками советской администрации, а также теми, кого подозревали в связях с подпольем. В городе создали гетто. Десятки тысяч евреев были убиты. Из методов — публичные казни, сожжение заживо.

Город освобождал 3-й Украинский фронт под командованием одессита Родиона Малиновского. У военачальника необычная биография. Мать — экономка в имении графа Гейдена в Сутисках (ныне Винницкая область), отец неизвестен. Будущий маршал победы воспитывался вместе с детьми аристократа. Видимо, именно там в совершенстве овладел французским.

После того как мать вышла замуж, отчим выгнал мальчика из дома. С 11 лет он жил в Одессе в семье тети Елены Николаевны и ее мужа Михаила Александровича. Работал помощником приказчика в магазине. В 15 лет сбежал на фронт Первой мировой. Позже воевал в составе Русского экспедиционного корпуса во Франции. Вернувшись, поступил в Военную академию Фрунзе.

Великую Отечественную встретил в должности командира корпуса, расположенного в молдавском городе Бельцы. Руководил обороной Днепропетровска. Сделал стремительную карьеру — уже в декабре стал командующим Южным фронтом. Однако после серии поражений Малиновского понизили до командующего армией.

Впрочем, ряд удачных решений и инициативность — как при обороне, так и при наступлении — позволили ему вновь вернуться к руководству Южным фронтом, который затем переименовали в 3-й Украинский.

Именно под началом Малиновского Советская армия освободила все северное Причерноморье. Сам он получил звание маршала Советского Союза. При Хрущеве стал министром обороны СССР. То есть, как отмечает Исаев, способен был не только к военным, но и к политическим маневрам. В частности, находился на своем посту во время Карибского кризиса.

Операция по освобождению Одессы началась 26 марта. Решено было создать для немецко-румынских войск так называемый золотой мост — то есть оставить им единственную дорогу для отступления.

Важную роль сыграл прорыв конно-механизированный группы (КМГ) генерал-майора Иссы Плиева, которая, форсировав Южный Буг, захватила станцию Раздельная — крупный транспортный узел между Одессой и Тирасполем. Это произошло 6 апреля, а уже 9-го числа КМГ атаковала Овидиополь, угрожая замкнуть окружение немецкой группы армий "Южная Украина", как ее незадолго до того велел называть Гитлер.

Вечером того же дня на северные окраины Одессы вошли подразделения 5-й ударной армии генерал-лейтенанта Вячеслава Цветаева. После коротких боев противник обратился в паническое бегство.

В то же время из катакомб вышли партизаны отряда Степана Дроздова. К ним присоединились перешедшие на сторону Советской армии словацкие подразделения. Это помогло избежать массовых разрушений в городе. Оккупанты планировали взорвать ключевые объекты инфраструктуры: причалы, склады, транспортные узлы. А также знаковые здания города, такие как оперный театр, городская дума, филармония, Воронцовский дворец. Однако у словаков были схемы минирования и взрывчатку удалось вовремя обезвредить.

По словам Исаева, операция проходила в условиях распутицы. "Океаны грязи" существенно замедляли продвижение войск. Скорость конно-механизированных соединений снизилась на 20-30 процентов. Но советским войскам к тому времени удалось освоить важнейшее умение, до сих пор знакомое им лишь в теории. Речь о применении военно-транспортной авиации, которая сумела своевременно обеспечивать наступающие войска боеприпасами и горючим. "Это то, чему мы научились у немцев", — говорит историк.

Стотысячная немецко-румынская группировка в те дни понесла колоссальный урон как в технике, так и в живой силе. О том, что из Одессы бежали в панике, свидетельствуют цифры: взято 207 паровозов, почти четыре тысячи вагонов, восемь тысяч автомашин, 150 мотоциклов, 200 орудий.

Противник потерял около пяти тысяч человек. Как отмечали в отчетах советские офицеры, "все дороги в направлении Днестровского лимана усеяны трупами отступающих".

Освобождение произошло столь стремительно, что местные жители не сразу в него поверили. "А может быть, провокация: от этих извергов (оккупантов. — Прим. ред.) всего можно ожидать… Схожу вниз. На улицах народ кучками стоит у ворот, но все боятся выказать свою радость. Все говорят: "Может быть, немцы провоцируют", — записала 10 апреля в дневнике одесситка Екатерина Гажий. И продолжила:

"Но вот к нашему дому подъезжает машина с русскими красноармейцами и офицерами. Сомненья нет. Народ их обнимает, целует, зовет в квартиры, поит, кормит".

По словам очевидицы, город встретил советские войска колокольным звоном.

"Неужели мы выжили? Неужели все ужасы кончились?! Но ведь война не кончилась. И если мы уже пережили, то многим еще придется переживать все эти ужасы. Неужели конец? Русские победоносно наступают", — пишет Гажий.

Малиновский же первым делом разыскал родственников, которые когда-то давно его приютили. Дочь, Наталья Родионовна, приводит воспоминание порученца маршала Анатолия Феденева:

"Родион Яковлевич объяснил шоферу, как ехать, и мы сразу нашли тот дом на окраине Одессы. Вышли, собрался народ. Я хотел было спросить о Данилове, но Родион Яковлевич уже шагнул к стоящему поодаль старику: "Не узнаешь меня, дядя Миша?"

Тот, хотя и слышал об успехах племянника, долго не мог поверить, что стоящий перед ним боевой генерал и есть тот самый "бедный родственник, мальчишка на побегушках".