МОСКВА, 13 июл — РИА Новости, Давид Нармания. Все больше неравнодушных людей занимаются реабилитацией военнослужащих. В частности, в рамках проекта "Время своих" оказывают медицинскую и психологическую помощь. Не оставляют один на один с горем семьи погибших на фронте. Об этой программе — в репортаже РИА Новости.
"Время своих"
До Центра восстановительной терапии имени Михаила Лиходея — два часа на машине из Москвы. В 1990-х здесь, в бывшем санатории Политбюро, проходили реабилитацию афганцы. Затем — ветераны двух чеченских кампаний.
Теперь сюда приезжают участники СВО — благодаря проекту "Время своих", который в апреле запустила команда добровольцев для тех, кто получил ранения на фронте или же потерял там близких. Подход комплексный: медицинское и психологическое восстановление, протезирование, помощь в поиске работы или освоении новой профессии.
Центр восстановительной терапии имени М. А. Лиходея
Пока программу прошли 26 человек — не только военные, но и гражданские, пострадавшие от обстрелов. Причем реабилитацию стараются организовать для всей семьи. Как отмечает руководитель проекта Мария Коровина, это помогает вернуться к мирной жизни куда быстрее.
"Хочется, чтобы женщина, которая дождалась супруга или парня с фронта, не испытывала психологических проблем, — поясняет она. — Мы стремимся показать, что жизнь продолжается".
Деньги на проект собирают сами — каждый месяц выделяют из своих зарплат. Поддерживает также община храма Александра Невского при МГИМО. Иногда удается найти спонсоров. Кроме того, сейчас открыли сбор.
"Отец-командир"
Александр Голдман из Москвы. До 2012-го служил во флоте на Дальнем Востоке — отсюда и позывной Штурман. Потом занимался бизнесом.
В мае 2022-го все бросил и отправился на фронт добровольцем. Через несколько месяцев его назначили командиром группы, потом — комбатом.
"Формально я не обязан ходить в разведку вместе с ребятами. Но я предпочитаю быть с ними, а не сидеть в штабе", — говорит он.
© Фото : из личного архива
Александр Голдман
Во время одной из таких вылазок наткнулся на пулемет ВСУ. Почти все пули попали в бронежилет. Кроме трех. Ранило бок и ноги.
"Я здесь четвертый день. Позавчера прошел восемь километров, вчера — десять. Тут и психолог, и массаж, и физкультура, и бассейн. Правда, в бассейн мне еще нельзя. Не все зажило", — рассказывает доброволец.
По словам врачей, для восстановления нужно полгода. Но Александр рассчитывает справиться за месяц. Хочет поскорее вернуться к своим.
Объясняет: "Им меня не хватает. Мне кажется, самая лучшая оценка для офицера — это когда солдаты называют его отец-командир".
© Фото проекта "Время своих"
Александр Голдман во время восстановительных процедур
Восемь лет в бою
Военным помогает восстанавливаться Михаил Цветов. Он сам с боевым опытом: воевал в Донбассе с 2014-го. Пережил несколько контузий.
В зоне СВО — с первых дней. Его подразделение действовало на Харьковском направлении.
Однажды отправили прикрывать танкистов. Попали под минометы. Пятерых "трехсотых" Цветов вместе с сослуживцами донес до БМП.
На следующий день — новый штурм. По пути на позицию их "срисовали" беспилотники. Укрылись в небольшой ложбине.
© Фото : из личного архива
Михаил Цветов в зоне СВО
"Рядом с командиром загорелся подсумок с порохами для РПГ. Он оказывал помощь раненому — поэтому я бросился тушить, — вспоминает Михаил. — После подбежал к "трехсотому", и тут же рядом ударила мина. Он погиб, а мне пальцы на левой руке сдуло. В этот момент очень четко соображал: у меня мало времени, пока не накатил болевой шок, нужно перевязаться — забинтовал как смог".
Еще было много осколков в конечностях. Один — из ноги — "выдавил, как прыщ, — маленький".
Затем — реабилитация. Хотел бы вернуться в строй, но не пускают. Поэтому теперь здесь.
Аппарат для антистрессовой цветокоррекции в ЦВТ имени М. А. Лиходея
Отец солдата
"Когда ехали сюда, в купе с нами были родители еще одного погибшего в СВО. По дороге беседовали о своих детях. Все эти мальчики очень похожи. С детства занимались спортом, хотели служить Родине. Рвались в Сирию. А им говорили: "Нечего вам там делать. Ваша война еще вас дождется", — говорит Эдуард Шаймарданов.
Его сын — Дамир — Герой России и кавалер ордена Мужества посмертно. Кадровый военный, выпускник Казанского высшего танкового командного училища, старший лейтенант, командир роты. В его подразделении было десять машин.
© Фото из личного архива Шаймардановых
Семья Дамира Шаймарданова у памятника сыну
Погиб 30 апреля 2022-го у села Долгенькое Харьковской области. Уничтожил три танка, два БТР и до одного взвода пехоты. Основное орудие у него отказало. Раненый, он перегородил своей машиной улицу — это позволило сослуживцам укрыться.
Приказал экипажу покинуть танк, а сам отстреливался из пулемета. Когда бой прекратился, его уже без сознания вытащили из машины. Но при эвакуации техника подорвалась на мине. Дамиру было 23 года.
После гибели сына семья стала помогать военнослужащим и их близким. Например, консультировали, как оформить нужные выплаты и льготы. В этом нашли отдушину.
"Но все равно устаешь. Вот нас сюда и отправили — немного отдохнуть", — объясняет отец солдата.
Конечно, было очень тяжело, особенно в первые дни.
© Фото из личного архива семьи Шаймардановых
Дамир Шаймарданов в зоне СВО
"Некоторые и вовсе в соцсетях писали, дескать, "за деньгами сына отправили". А это еще и ЦИПсО пытается использовать, — вспоминает он. — Какая-то киевская кондитерская пекла торты с фотографиями бойцов — в том числе и нашего сына. Мол, "смотрите, мы ваших героев едим".
Семья поддерживает связь с сослуживцами погибшего. Те приходят на его могилу. И порой жалуются Эдуарду: не знают, как жить на гражданке. "Там, на войне, говорят, все понятнее", — вздыхает Шаймарданов.
Им нужно помочь
В этом, уверены организаторы проекта, кроется большая опасность. Многие вернувшиеся с фронта сталкиваются с посттравматическим стрессовым расстройством.
"ПТСР догоняет через два месяца. Все это время человек может вести себя абсолютно нормально, — уточняет Мария Коровина. — Но это не значит, что ему не нужна помощь. Мы стараемся сочетать лечебные процедуры с отдыхом. Причем важно, чтобы в процессе участвовала семья".
Правда, не все хотят помощи. По словам нейропсихолога Алены Хамагановой, в обществе до сих пор предвзятое отношение к такого рода поддержке.
Психолог Алена Хамаганова
"Не каждый готов рассказать о симптомах. Жалуются на то, что, по их мнению, не стыдно — например, на бессонницу, — поясняет специалист. — А о каких-то более серьезных вещах умалчивают — в частности об ухудшении памяти. Но это ведь тоже очень важные сигналы".
И подход нужен строго индивидуальный. В некоторых случаях вроде бы механические травмы могут оказаться защитной реакцией. Тут без психолога не обойтись.
Поэтому методики реабилитации постоянно совершенствуют. Задача — вернуть к нормальной мирной жизни как можно больше участников военных конфликтов. От этого зависит будущее страны.