"Я знаю Байдена более 40 лет. Вы, наверное, удивитесь, узнав, что ему не было и тридцати, когда его впервые избрали сенатором, а это минимальный возраст, установленный Конституцией. Во время одного из моих сроков пребывания на посту государственного секретаря он присутствовал на заседании высокого уровня в комитете сената США по международным делам. Когда он вошел, я не знал, кто он такой. Поэтому я сказал: "Я не знал, что сотрудникам разрешено присутствовать на таком собрании". В то время Байден не придал этому большого значения. Но впоследствии он продолжал рассказывать эту историю, всегда добавляя немного больше".
"Я ценю его как человека. Мы часто расходились во взглядах на внешнюю политику, но, если он станет президентом, я убежден, что он будет вести себя умеренно и обдуманно в своей внешней политике. В ходе избирательной кампании ему явно помогали грамотные советники по внешней политике... И хотя мы не согласны по некоторым политическим вопросам, я знаю, что он не тот человек, который силой навязывает свои решения. Главная задача Америки будет заключаться в управлении внутренними политическими конфликтами; она должна будет понять, что одного мандата никогда не будет достаточно для ответа на фундаментальные вопросы, с которыми мы сталкиваемся... Пока никто не знает, что будет после выборов, но я приложу все свое влияние, хотя оно и ограниченное, для содействия единству нации".
"Если произойдет смена правительства, то новая администрация внимательно рассмотрит разногласия, существующие между Европой и Соединенными Штатами, с тем чтобы сделать различие между методическими и существенными конфликтами. Однако нам не следует думать, что гармония возникнет сама собой. Гармония потребует непреклонной воли и общего стремления к диалогу как с европейской, так и с американской стороны".
"Пока что мы обязаны НАТО базовой основой трансатлантических отношений, и нужно продолжать идти по этому пути. Однако на концептуальном уровне чисто военный альянс, которым является сегодня НАТО, должен развиться в альянс, который при сохранении своей сильной военной ориентации должен также учитывать постоянно растущее число глобальных потрясений, не разыгрывающихся исключительно на военной основе: это цели и задачи, требующие политического понимания и деликатности. И мне хотелось бы напомнить своим европейским друзьям, что нам нужна их интеллектуальная и эмоциональная приверженность к тому, чтобы принять новое мировоззрение. Хорошо было бы, если бы Европа подходила к этому вопросу не только в свете своих собственных проблем, но также имея в виду те проблемы, по которым мы можем сотрудничать".
"Я сформировал свое политическое мышление в эпоху основания НАТО — в контексте всеобщего страха перед идеологическим противником. Нынешняя ситуация больше не может удовлетвориться такой позицией, в то время когда цели и задачи уже не обязательно ставятся на внешних границах Европы. Европа и Соединенные Штаты в обязательном порядке должны занять общую позицию по китайско-американским отношениям. Европа ничего не выиграет, заняв независимую политическую линию в вопросе мирового баланса с Китаем. В будущем Европа не заинтересована в том, чтобы становиться своего рода продолжением Евразии. Сохранение наших вековых общих ценностей отвечает интересам Европы и Америки".