С.-ПЕТЕРБУРГ, 27 янв - РИА Новости, Александр Кудрявцев. Об ужасах блокады Ленинграда рассказано немало. Но в тяжелые времена случались и чудеса - как, например, в жизни легендарной блокадницы Ирины Алексеевны Зимневой. От вражеских бомб ее спасла подаренная мамой кукла Валечка, а во время войны сберегла человеческая любовь.
Поезд ушел в небо
Семья Ирины жила в доме на углу Литейного проспекта и улицы Пестеля. Когда началась война, отец ушел на фронт, мама работала заведующей лабораторией по испытанию стали на Кировском заводе, где ковали броню будущей Победы: танки.
© Фото из личного архива Ирины Зимневой
Ирина Зимнева в детстве
"10 июля, когда угроза блокады стала реальной, из Ленинграда отправили эвакуационный эшелон с детьми. Мне было два года десять месяцев. На прощание мама сунула в кармашек моего передника куклу Валечку. Сказала: "Береги эту куклу, никому ее не давай". Конечно, говорила это не из жадности, а чтобы я хранила вещь, связанную с домом. Чтобы я, когда будет страшно, могла взять ее в руки. Чтобы не было одиноко среди чужих людей. Мама думала, что нас увезут в мирную жизнь. А мы уехали в войну", - рассказывает Ирина Алексеевна.
«
"Точной информации, сколько нас было в вагонах-теплушках, до сих пор не найти, сведения засекречены. Детей подсаживали и на остановках во время следования состава. Кто-то умирал прямо в дороге - еды в эшелоне не было, нас не кормили восемь дней. На станциях нянечки успевали сбегать за кипятком, и все. Наверное, взрослые рассчитывали, что 350 километров маршрута мы проедем за полдня. Но из-за трудностей военного времени этот путь занял больше недели", - говорит блокадница.
Некоторые вагоны были забиты маленькими пассажирами, большинство вынуждены были стоять или сидеть, спать приходилось по очереди. Тех, кто умирал в пути, в поезде оставлять было нельзя. Взрослым приходилось выбрасывать тела из вагонов прямо на ходу.
«
"На станции Лычково Новгородской области нас в первый раз высадили, чтобы покормить. А когда объявили посадку, и мы сели в эшелон, прилетели немецкие самолеты, начали бомбить поезд. Я была в первом вагоне, который от бомб пострадал больше всех. Он практически сгорел. Все дети, кроме меня, в нем погибли", - рассказывает Ирина Алексеевна.
После налета бомбардировщиков выживших отправили встречным поездом в Ленинград. На следующий день местные жители принялись разбирать детские останки. Местный паренек Алеша увидел в груде тел куклу. Он попытался ее поднять и обнаружил, что игрушка крепко зажата в детской руке. И услышал плач. Живая… Оказалось, что прямо над девочкой взрывом загнуло железный прут, на который рухнули обгоревшие доски. В полости образовался воздушный "мешок", позволивший ребенку дышать.
© Фото из личного архива Ирины Зимневой
Кукла Валечка
О тех событиях Ирина Алексеевна знает по рассказам старших попутчиков, которым тоже посчастливилось выжить - двухлетний ребенок вряд ли смог бы запомнить весь этот ужас. Они же рассказали, как крепко прижимавшую к себе куклу девочку забрала семья нашедшего ее паренька в деревню Белый Бор.
Жмых вместо пирожных
В семье Алеши было пятеро детей, маленькая Ира стала шестым ребенком. Когда в деревню пришли немцы, их всех вместе с матерью и бабушкой выгнали из дома. Переселились в землянку на болота, там от холода и сырости скончались двое детей. Мать Алеши отправилась к линии фронта и передала Иру советским бойцам - поняла, что больше не сможет уберечь девочку. Спустя 44 года Алексей и Ирина случайно встретятся снова.
«
"Выяснили, кто я и откуда, по метке с именем и адресом, которую мама нашила мне на одежду. В Ленинград меня забрал мой дядя Николай, прилетели туда на самолете. С возвращением в родной город связано и первое детское воспоминание - как меня страшно рвало, когда вышла из самолета", - рассказывает Ирина Алексеевна.
Начались тяготы блокадной жизни. В холодные дни рубили с мамой на дрова старинную мебель, чтобы согреться, жгли книги в печке-буржуйке. Когда мама уходила на Кировский завод, она отводила дочку в детский садик "Очаг" на улице Чайковского. Там можно было поесть целых два раза в день. На завтрак давали кружку кипятка с маленьким кусочком хлеба, на обед – тарелку жидкой манной каши. Ужина не было.
«
"Есть нам хотелось всегда. Помню, когда приезжала в детсад лошадь с подводой, из торбы на ее морде так вкусно пах жмых, что мы тайком таскали его и жевали. Это было лучше всякого пирожного", - вспоминает она.
Вечером дома мама отдавала свой хлеб дочке. Спать ложились пораньше, чтобы не думать о еде.
В блокадном садике воспитательницы читали детям сказки. На воздухе не играли, берегли силы. Как-то раз вывели погулять - мальчики и девочки построились в цепочку и, взявшись за веревочку, чтобы не потеряться по дороге, прошли за воспитательницей по улице туда и обратно.
Но и в голодные времена дети оставались детьми, некоторые шалили. Однажды воспитательница в наказание заперла в чулане мальчика, который дергал за косу соседку. Сначала он плакал, потом начал истошно кричать. Дети испугались, попросили воспитательницу простить озорника. Когда та открыла дверь чулана, оказалось, что лицо и руки мальчика объели крысы.
© Фото из личного архива Ирины Зимневой
Ирина Алексеевна Зимнева
Всеобщая радость
«
"В день прорыва блокады мы пошли в Преображенский собор, который действовал всю блокаду, поставить свечки. Мама радовалась, что начинается новая жизнь. А потом, в Пасху, представляете, после голода - крашеные яйца! Творожный кулич! Такое сильное впечатление, что врезалось в память на всю жизнь!" - рассказывает блокадница.
"Помню, как в город вошли наши танки. Техника шла по Литейному проспекту. Мама мне сказала: "Эти танки сделала я. Это мои танки, запомни!". И такая гордость за маму была! Еще одна всеобщая, большая радость - День Победы. После этого известия люди обнимали друг друга на улицах", - говорит Ирина Алексеевна.
© Фото из личного архива Ирины Зимневой
Послевоенная юность
Мирное время в разрушенной войной стране требовало новых подвигов – трудовых. Мама болела, отец скончался после ранений, когда дочери исполнилось 12 лет. Взрослой Ирине пришлось стать рано. Сама ходила в магазин, с риском для жизни мыла высокие окна квартиры. Сама ездила за дровами на склады на Лиговку, потом во дворе их пилила и колола. Часто управляться с этой работой помогали случайные, но не равнодушные прохожие.
Ирина поступила в РГПУ имени Герцена и выучилась на учителя физики.
«
"Я все время возилась с детьми, мне нравилось их организовывать на разных играх. В седьмом классе стала вожатой, в восьмом - комсоргом. Когда встал вопрос, куда поступать после школы, сомнений уже не было. Педагогом я решила стать, глядя на своего классного руководителя, которая относилась к ученикам, как к своим детям", - рассказывает блокадница.
Она признается, что до сих пор не может пройти мимо человека, который нуждается в помощи: "Наверное, из-за того, что все детство видела беду и сама прошла через многое, чужое горе ближе становится".
Сегодня Ирина Алексеевна полна света и сил. Она - мать, бабушка и прабабушка, член Совета общественного движения "Бессмертный Ленинград", работает со школьниками, организовывает концерты для блокадников. Среди хобби - увлечение фотографией, любимая тема съемки - русская природа.
Жительница блокадного Ленинграда Ирина Алексеевна Зимнева, фотограф-любитель, со своими работами - фотографиями, опубликованными в книгах и альбома, в своей квартире в Санкт-Петербурге
Случайности не случайны
В 1984 году Ирина Алексеевна с супругом купили дачу в Новгородской области. Пригласили местных плотников построить баню. После работы разговорились. Один из плотников, Алексей, рассказал, что в войну спас девочку из разбомбленного эшелона из Ленинграда.
«
"Я говорю, и наш эшелон где-то под Старой Руссой разбили. Он отвечает, что и тот поезд где-то там был. И рассказывает, что вытащил девчонку с зажатой в руке куклой. А я вспомнила, что мама мне сказала беречь куклу, оставшуюся с войны, потому что та жизнь мне спасла. Потом он приехал в Ленинград и попросил разрешения посмотреть на мою куклу. Вспомнил примету: у игрушки ручка была примотана изолентой - оторвалась еще в то время, в сорок первом. А у моей куклы эта примета с войны была. Так и нашлись", - улыбается Ирина Алексеевна.
Жительница блокадного Ленинграда Ирина Алексеевна Зимнева в Доме учёных на Дворцовой набережной в Санкт-Петербурге
На железнодорожной станции в Лычково теперь стоит мемориал в память о погибших детях: испуганная девочка в развевающемся платье на фоне бронзового барельефа. В чертах ее лица Ирина Алексеевна увидела себя, когда привезла скульптору Виктору Фетисову свои фотографии, чтобы рассказать о фасоне детской одежды тех лет.
Когда отливали памятник, на щеку девочки капнула бронза и застыла, как слеза. Дефект удалять не стали - снова произошла "случайность", оказавшаяся не случайной.
© Фото из личного архива Ирины Зимневой
Памятник погибшим детям в Лычково