Виктор Мараховский
Вчерашнее заявление писательницы Улицкой о том, что Россия отстает от Европы на 150 лет, не совсем настоящее. Скорее это очередной мощный успех украинских политтехнологий.
Это было сделано с особым цинизмом, но не без мастерства. Одно из лиц киевской пропаганды дозвонилось по скайпу до почтенной московской писательницы, проводящей лето на итальянском курорте, и начало набрасывать на нее хитрые вопросы:
— А существует ли ген рабства?
— А правда ли, что Россия отстает от Европы и превращается в мировую провинцию?
— Вы вместе с Алексиевич и Акуниным обвинили главу ФСБ в том, что реабилитируются чекисты и оправдывается государственный террор.
И так далее.
Расчет был стопроцентно верный. На вопросы киевского агитатора 75-летняя литератор, которая призналась, что сама не помнит, кого в чем обвиняла и что подписывала, могла отвечать только так, как ее учили.
Человек, воспитанный и состарившийся на интеллигентных московских кухоньках, в принципе не в состоянии отвечать иначе. То есть "ну да, примерно да, так оно и есть".
А дальше все было предсказуемо. Большой кусок российской новостной повестки занимают, увы, украинские набросы и коллективный отпор им — от деятелей культуры до Совета Федерации. Поэтому не успел отшуметь очередной Кикабидзе (от того же киевского агитатора, кстати), как ему на смену уже спешит со свежим набросом другой. Я смело вангую, что дальше будет Акунин.
Штука вся в том, что на дворе 2018 год. От Финского залива до Азовского моря и от Калининграда до Урала проходит чемпионат мира — и этот мир видит реальную Россию. Образ же Архаической Диктатуры, Уходящей Прочь от Европы и Цивилизации, сохраняется только в довольно архаических мозгах. И эти мозги вместе с поколением их носителей — уже очень почтенным — агитаторам приходится доставать все с большим трудом. И то, как правило, из зарубежья (Улицкую нашли под Генуей; упомянутые выше Акунин, Алексиевич и Кикабидзе в России вообще не живут).
И это вполне нормально: когда какая-нибудь страна меняется — и притом быстро, — ее прежний облик консервируется в умах либо "бывших соотечественников", либо так называемой внутренней эмиграции, не вылезающей за пределы своей тусовки.
В современной России перестроечный дискурс "как же мы отстали, как все беспросветно-то, как бы выучить языки и свалить отсюда в Цивилизацию, где настоящая жизнь" — принадлежит безраздельно разочарованным. Тем, кому Система недодала возможностей, и денег, и признания, и свобод, и льгот, и природной ренты. При этом вздохи их парадоксально сочетают "Европу, где у людей есть достоинство" с отсутствием главного условия достоинства — опоры на себя и личных усилий по изменению своей жизни.
Но это в России. А на современной Украине этот самый перестроечный дискурс ("у нас все плохо, но если мы примем Цивилизацию, то нам все дадут") сохраняется в первозданной чистоте. Он там по-прежнему в официозе. Неслучайно в качестве главного успеха постмайданной государственности там по сей день продают публике безвиз, который упорно пиарят как "возможность свалить в Цивилизацию".
"Через год мы страну не узнаем. В хорошем смысле. Я вам скажу по большому секрету: миром ведь руководят не президенты, а другие люди. Так вот, более 600 миллиардов долларов стоят уже готовыми прийти сюда. Надо только принять конституционную реформу — и через год быстрые перемены начнутся у нас".
Собственно, по этому критерию веры в "должны прийти и дать" и отличаются состоявшиеся от несостоявшихся. Имеющие достоинство и не имеющие его.
Это относится и к людям, и к странам.