Централизованное теплоснабжение согревает 70% населения России. Чем выгодна модернизация тепловых станций для потребителя и почему тарифы на тепло могут расти независимо от введения расчетов по методу альткотельной в беседе с РИА Новости рассказал председатель правления "Т Плюс" Денис Паслер:
— Глава Минэнерго РФ Александр Новак сообщил, что 13 муниципалитетов в стране рассматривают возможность стать пилотными площадками для отработки реформы теплоснабжения, перехода на расчет тарифов по методу альтернативной котельной. Какие из городов, в которых работает "Т Плюс", могут стать такими пилотными площадками?
— Мы взаимодействуем с Самарой, прорабатываем с руководством региона вопрос, чтобы Самара стала одним из пилотов, которые бы в соответствии с федеральным законом приняли все нормативные документы, и мы начали бы двигаться по данному закону. Это территория, которая находится в активной стадии проработки. У нас еженедельно проходят совещания с регионом по этой теме.
— В Самаре при переходе на альтернативную котельную будет рост тарифа?
— Рост тарифа происходит ежегодно. Его так или иначе регулируют и устанавливают определенные индикативы. Они есть на разных уровнях: федеральные власти устанавливают предельный тариф, у регионов есть дополнительные возможности, которые так или иначе ограничивают рост. Поэтому рост и так происходит, независимо от введения альткотельной. Он ограничивается инфляцией, предельными индексами, в которых мы работаем. Здесь много факторов: какая инвестиционная программа, на сколько лет, какие задачи перед регионом, какие проекты он собирается реализовывать — всё это дает ландшафт для того, чтобы рассматривать применение альтернативной котельной.
— Как к внедрению альткотельной относятся другие регионы, в которых работает "Т Плюс"? Многие опасались резкого роста тарифов из-за внедрения этой методики.
— Заявлять можно всё, что угодно, но мы живем в регулируемой отрасли. Она будет регулироваться в рамках тех полномочий, которые есть у федеральных и региональных властей. Соответствующие органы будут устанавливать и регулировать эти тарифы.
— Как вы оцениваете предложения Минэнерго и Минэкономразвития по программе модернизации электростанций? Какой вариант вам ближе — отбирать проекты, ориентируясь на эталонные затраты, или экономически стимулировать консенсус по цене модернизации, как предлагает МЭР?
— Мы в целом поддерживаем предложения Минэнерго именно в такой логике. Министерство организовало достаточно регулярную площадку, которая позволяет вносить свои изменения, предложения. По сути можно сказать, что это консолидированная позиция генераторов.
Минэнерго все сделало для того, чтобы мы могли эту тему обсуждать открыто и готовить соответствующий проект.
Конечно же, предложения Минэнерго — еще не окончательный вариант. Процесс формирования окончательного документа продолжается. До 1 марта, как поручил президент, должен быть готов доклад для него. После этого, после одобрения или замечаний, надеюсь, движение продолжится. Это точно необходимо.
Самое главное, концептуальное, что мы поддерживаем — необходима модернизация теплового, именно когенерационного оборудования. Это огромный пласт энергетики, он один из самых эффективных и, самое главное, решает задачу не только электроснабжения, но и централизованного теплоснабжения наших граждан. Сегодня централизованное теплоснабжение охватывает более 70% населения. Поэтому, конечно, решив задачу по электрике с первыми договорами на поставку мощности, сейчас надо решить проблему обновления оборудования именно в ключе когенерации. Это позволит на долгое время обеспечить потребителей на централизованном теплоснабжении новой генерацией.
— "Т Плюс" называла различные оценки объема мощностей, который может выставить на модернизацию — от 3 до 5 ГВт. Какие оценки в итоге ушли в Минэнерго? Готова ли компания модернизировать до 2030 года часть из заявленных мощностей, а остальные — после?
— Если у нас сохраняются озвученные Минэнерго критерии модернизации, в частности, акцент на когенерацию, учет количества отработанных часов оборудованием, учет центров нагрузки — то, конечно, можно разнести по времени. У нас же оборудование всё не в один день построилось, оно по годам имеет свои сроки. В зависимости от срока работы и итоговых критериев модернизации, мы оценим по нашему оборудованию то число часов, которое оно работает в год, в сравнении со сроком вывода после выработки ресурса. После этого станет окончательно понятен тот объем мощностей, которые надо модернизировать, чтобы была уверенность по этим энергобъектам на 20-30 лет.
Поэтому мы и называем сейчас горизонт такой — от 3 до 5 ГВт. Мы понимаем, что на 5 ГВт вполне можно было бы модернизировать. И мы готовы средства от ДПМ реинвестировать заново, потому что первый ДПМ нам же пока не отдал все деньги и отдаст еще после 2023 года. То есть мы первоначально инвестировали почти 130 миллиардов рублей. Сейчас мы только потихоньку возвращаем свои деньги. По сути, мы их направляем не на, например, дивиденды акционерам, а заново будем реинвестировать в обновление оборудования.
— Если говорить о программе модернизации, то региональные власти вас поддерживают?
— Безусловно, поддерживают. В последние недели мы провели встречи с несколькими губернаторами в регионах, где мы работаем, рассказали о наших планах. Говорили о той модернизации, которую надо было бы произвести. От всех регионов, где мы планируем провести модернизацию, поступила поддержка именно по модернизации. От Кировского, Свердловского, Самарского, Нижегородского и так далее.
Коллеги направили в адрес министра энергетики Александра Новака письма с предложениями от регионов.
— Каковы ваши ожидания по финансовым результатам компании по итогам 2017 года?
— В 2017 году мы, безусловно, в плюсе, и показатели будут существенно лучше 2016 года.
— Считает ли менеджмент нужным предложить совету директоров выплату дивидендов по итогам года или пока это преждевременно? В целом, какие условия должны быть для того, чтобы компания приступила к регулярной выплате дивидендов?
— Компания способна и сегодня это делать. Но на сегодняшний день мы как менеджмент вариантов по выплате для себя не рассматриваем и акционеры пока таких требований не предъявляют, понимая проблематику отрасли, наличие немаленькой задолженности, необходимость ежегодных существенных инвестиций. Мы достаточно много в последние год-два заключили концессионных соглашений. Это соглашения с муниципалитетами, которые по сути никогда не занимались инвестициями, поэтому состояние инфраструктуры, которую мы берем в управление, очень и очень тяжелое. Свободные средства мы направляем туда, решая параллельно проблему собираемости платежей и эффективности тех комплексов, которые мы берем у муниципалитетов и в последующем встраиваем в свою систему работы. Хочу отметить, что инвестируем мы в имущество, которое в конечном итоге остается в собственности государства.
Акционер проблематику понимает и задачу выплачивать дивиденды не ставит. Наоборот, нужно реинвестировать.
— В долгосрочной стратегии развития компании обозначен какой-то период или условия для начала выплат дивидендов?
— Долгосрочную стратегию — на 5-10 лет — мы как раз сейчас обсуждаем. К лету, думаю, мы ее как-то финализируем. После этого будет понимание направлений развития и возможностей компании.