Федор Федорович Раскольников (Ильин) в генштаб революции 1917 года не входил, это человек второго эшелона. Тем и интересен. В революционном механизме есть передаточное звено – от вождей к массам. И без него – никуда. Раскольников и был таким революционным "дельцом" — одним из колесиков этого передаточного звена.
Эта фигура появляется в нашей истории до революции, во время революции, в гражданскую войну и в тридцатые годы – Раскольников самый известный из невозвращенцев сталинского периода. Да и должности занимал немалые. После Февраля — заместитель председателя Кронштадтского совета. После Октября — заместитель наркома обороны по морским делам, в гражданскую — командующий сначала Волжской, а затем Астраханско-Каспийской военными флотилиями. Еще позже командующий Балтфлотом и посол в Афганистане, Эстонии, Дании и Болгарии.
Еще студентом Питерского политехнического института вступил в 1910 году в РСДРП(б) и стал одним из ее видных агитаторов.
Писал в "Правде", но партийная журналистика суха, а Раскольникова всегда тянуло к литературе. Поэтому и свой партийный псевдоним заимствовал у Достоевского. Позже и сам кое-что опубликовал в декадентско-революционном стиле. Впрочем, интересны лишь его мемуары, а не литературные опыты. И в них, и в революционных речах Раскольникова слишком много пафоса. Правда, революционным матросам это как раз нравилось: слушатели понимали не все, но звучало красиво, а главное, лишний раз доказывало, что они причастны к историческим свершениям.
Когда началась первая мировая, идти на фронт не захотел. По идейным соображениям – Раскольников был ленинцем, а не меньшевиком-оборонцем. Поэтому, чтобы избежать призыва, пошел в школу гардемаринов. То, что выбрал море, а не сушу, думаю, не случайно: среди его предков – Дмитрий Ильин, герой Чесменского морского сражения 1770 года с турками. Для командующего Балтфлотом школы гардемаринов, конечно, маловато, однако революция не смотрит на дипломы, идеология для нее важнее.
Кадровые морские офицеры Раскольникова терпеть не могли. Для них он был выскочка, трус и убийца.
Понять их раздражение можно, но справедливости в этих обвинениях мало. Почти любого из тогдашних революционных командиров можно назвать выскочкой. На одного будущего маршала Шапошникова, подполковника еще царской армии, приходится немало Буденных — из унтеров. Вот и Раскольников из гардемаринов. И трусом он не был: чтобы выступать в ту пору среди матросов, требовался твердый характер, а он и под огнем бывал не раз. Что же до клейма "убийцы", то революция сама по себе жестока, а ревтрибуналом он все-таки не командовал. А расправы над офицерами — обычные для той поры — самосуды одичавшей толпы. Хотя, конечно, агитатор Раскольников сделал немало, чтобы довести балтийских матросов до стадии кипятка.
И уж совсем нелепо встречающееся иногда утверждение, будто Раскольников спровоцировал кронштадтское восстание. То, что часть моряков требовала отставки большевика — командующего Балтфлотом, факт. Но иначе и быть не могло, учитывая влияние анархистов и эсеров в Кронштадте. А само восстание — следствие тогдашней политики: продразверстки, военного коммунизма и курса на стерилизацию Советов, то есть на однопартийность. Более того, Раскольников не раз предупреждал Кремль о тревожной ситуации. В декабре 1920 года делегация моряков, направленная в Москву с просьбой выхлопотать увеличение пайка, была арестована. Раскольников требовал их освободить, аргументируя тем, что иначе Кронштадт может повернуть свои орудия против Петрограда. Не услышали.
Сразу же после возвращения Ильича из-за границы Раскольников на стороне Ленина, а его афоризм долго был в советской истории крылатым: "Кратчайшая линия от Февраля к Октябрю есть ленинская прямая".
Но это чуть позже, а впервые имя Раскольникова громко прозвучало летом 1917 года, когда в июле он поднял кронштадтских моряков на выступление, начатое анархистами и поддержанное большевиками. Выступление неудачное, но для большевиков скорее вынужденное: нельзя было остаться в стороне, чтобы не потерять поддержку радикальных масс. Неразберихи в партии тогда хватало, даже единомышленники противоречили друг другу: Зиновьев призывал немедленно взять власть, а Каменев звонил Раскольникову, чтобы он остановил моряков. Если верить воспоминаниям, тот ответил: "Кто сдержит катящуюся с вершин Альп лавину?" Похоже на правду: столь "высокий штиль" типичен для Раскольникова.
После июльского кризиса был арестован, сидел в "Крестах", откуда вышел в середине октября. В штурме Зимнего не участвовал, накануне свалил грипп. Зато, едва встав на ноги, во главе отряда балтийцев Раскольников сразу же отправился устанавливать власть Советов в Москву.
Был избран в Учредительное собрание, где огласил письмо с заявлением, что большевистская делегация уходит.
У нас больше вспоминают о матросе Железняке ("Караул устал"), но на самом деле "учредиловка", как презрительно именовали этот форум большевики, скончалась именно в тот момент: какой толк от Учредительного собрания, если его покинула делегация партии, силой захватившей власть?
Самыми яркими в жизни Федора Раскольникова можно, пожалуй, считать три эпизода. Первый, когда он по распоряжению Ленина затопил Черноморский флот, который по Брестскому миру мог попасть в руки к немцам. Многие из большевиков были против этого, планируя на этих кораблях с немцами еще повоевать, но Раскольников сумел переломить ситуацию. Второй эпизод — освобождение узников (свыше 400 человек), которых белые держали на "барже смерти", у пристани на Каме недалеко от города Сарапул. Миноносец под командованием Раскольникова сумел вывести баржу с акватории, контролируемой КОМУЧем (Комитет членов всероссийского учредительного собрания).
И третий — это рейд в персидский порт Энзели в 1920 году, который можно считать первой крупной спецоперацией, проведенной Советской Россией на международной арене. В Энзели белые успели вывести немалую часть Каспийского флота. Ленин и Троцкий приказали его вернуть, а задачу выполнил Раскольников. Действовать десантникам пришлось против англичан, превративших порт Энзели в свою военную базу. В операции участвовало 14 кораблей и десант в две тысячи человек. Столь дерзкого налета никто не предвидел, а потому англичане быстро капитулировали. Трофей оказался солидным, в Россию было возвращено 23 судна.
Последнее место работы – Болгария. Местную полицию, которая следила за послом, шокировала страсть их подопечного к роскоши.
От большевика они этого не ожидали. Хотя на самом деле революционеры после победы часто забывают, что боролись за равенство и справедливость. Вот и Раскольников со своей первой женой Ларисой Рейснер, повоевав на гражданской (Рейснер — прототип героини известной "Оптимистической трагедии"), жили, по словам Надежды Мандельштам, в голодной Москве роскошно — "особняк, слуги, великолепно сервированный стол".
Не исключаю, что именно это комфортное существование и не позволяло Раскольникову выступить против сталинской политики до тех пор, пока его самого не сняли с должности и не вызвали в Москву. Ехать на расстрел не захотел, поэтому и остался в Европе. Там и опубликовал свое известное письмо к Сталину. Все, что Федор Федорович там написал, правда. Но если бы он не погряз в роскоши и высказался несколько раньше, критика в его устах звучала бы убедительней.
Существует несколько версий смерти Раскольникова. Первая – сошел с ума под впечатлением от пакта Молотова-Риббентропа, а в психиатрической клинике быстро умер от пневмонии. Вторая – там же выбросился из окна. Третья – убит по приказу Сталина.
Все возможно, если ты реальный персонаж "оптимистической трагедии". Где на поверку так мало оптимизма и так много трагедии.
