Противостояние президента Бориса Ельцина и Верховного Совета ровно 20 лет назад привело к расстрелу парламента и аресту его руководителей и вице-президента Александра Руцкого. Иван Индинок, бывший тогда мэром Новосибирска, рассказал корреспонденту РИА Новости Григорию Крониху о своем отношении к этому государственному кризису и о том, как его пережил Новосибирск.
- На ваш взгляд, была ли тогда объективная причина для конфликта власти?
– В каждом историческом событии есть причина, и есть повод. В 1993 году Ельцин стремился к личной неограниченной власти – это и было причиной кризиса, к этому моменту, после путча 1991 года, он чувствовал себя великим, окрыленным <…> А для него личная власть являлась всем, он готов был пойти на все ради нее. Поводом послужило то, что Верховный Совет якобы не справляется со своими обязанностями.
- Что тогда стало отправной точкой обострения — указ Ельцина, согласно которому должны были распустить Верховный Совет, съезд народных депутатов и создать новый парламент?
– Когда вышел пресловутый Указ №1400 "О поэтапной конституционной реформе в РФ", сразу было понятно, что он неконституционный. Я позвонил соседям, в Омск, обменялся мнением с красноярцами – что будет дальше? Решили – ждать, как будут развиваться события. Понятно, что в верхах произошла глупость…
Виталий Петрович Муха (тогдашний губернатор Новосибирской области) и депутаты – собрали областной совет. Я ему позвонил. "Виталий Петрович, — сказал, — ничего неизвестно – что чем кончится. Наше дело спокойно выжидать, мы отвечаем за территорию. Сейчас что-либо изменить почти невозможно".
Дело было еще в том, что Виталий Петрович являлся депутатом Верховного Совета, и это возлагало на него определенную ответственность, как депутат он должен был проводить политику Верховного Совета. И на заседании облсовета он выступил с яркой красивой речью, что "этого товарища" (Ельцина) могли уже арестовать, а президентом надо признавать Руцкого.
А потом случилось что случилось – расстрел парламента. Я читал предсмертное интервью тогдашнего министра обороны Павла Грачева, в котором он очень раскаивался в содеянном. Но он был связан личными отношениями с Борисом Николаевичем Ельциным…
- К вам депутаты обращались за советом, может быть?
Я сказал, что Указ №1400 – неконституционный, и вообще мое мнение: и президента, и Верховный Совет надо бы одновременно переизбрать. Они уже меньше думают о стране, а больше идут разборки между ними. Незаконным был и расстрел парламента, и "посадка" того же Руцкого, (Руслана) Хазбулатова (председатель Верховного Совета РФ).
Что касается города – к чести не только нашего города, но и всех других – все отнеслись к этому спокойно. Промышленность работала, транспорт двигался, люди жили своей жизнью. Мы, руководители, выступили в СМИ, постарались людей успокоить. Я считаю, что это заслуга – то, что все прошло спокойно.
- Как вели себя местные силовики, кто их контролировал?
Я себя ставлю на место тогдашнего обывателя – многие рассуждали приблизительно так же, что обе стороны заслуживают, чтобы одних разогнали, а другой ушел. Если во время путча 1991 года на площади у нас собрался стихийный митинг, люди радовались, что победил Ельцин, победила демократия, то к 1993 году настроение изменилось, люди стали прозревать. Никакой эйфории от победы Ельцина уже не было.
- Вы были "ни за белых, ни за красных"?
– Мы не имеем право метаться, у мэра одна задача – обеспечить жизнедеятельность города, другой нет. И разделения элит здесь, в Новосибирске, не было никакого.
- Из Москвы с вами кто-то связывался, были какие директивы?
– Нет, никто. Если в путч 1991 года я всю ночь просидел у телефона и знал, что там происходит, чья берет, то здесь такого не было. Это была ситуация сложная. Ельцин начал карьеру как председатель Верховного Совета, депутаты его поддерживали, потом произошел конфликт. Сейчас в Италии Берлускони осудили, и он устраивает политический кризис – в отместку. Так и Ельцин. Меня сместили – я пойду своим путем.
В 1990, 1991 годы был полный сумасшедший дом, я не знаю, как можно это было пережить, переварить. Люди свято верили в Ельцина, а они со слабым да лукавым (Михаилом) Горбачевым развалили Советский Союз – от чего у меня сердце стало болеть.
Расстрел парламента — это одна из черных страниц нашей истории. Ее еще будут интерпретировать по-разному <…> Плохо другое – пострадали люди. У нас Ельцин отстранил Муху – опытного хозяйственника. У нас же – "кто не с нами, тот против нас". И многие другие пострадали за свое мнение.
- Насколько, на ваш взгляд, принципиальным были действия Хасбулатова и Руцкого?
– Никому из них не хотелось свое кресло потерять. Как бы они ни говорили, но, наряду со всеми патриотическими заявлениями, обязательно присутствует личная компонента. Сегодня я вице-президент – а завтра кто? Эта личная компонента была всегда очень большой. У нас же не просто отставка, а отставка или через Лефортово, в лучшем случае – просто на улицу…
Мы какие-то люди – агрессивные во всем… Политическая культура должна у нас еще прийти – если придет…
