Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
Может быть, не стоило каждый год праздновать "день красной кнопки на желтой подставке" - кнопки, которую нажали 6 марта 2009 года госсекретарь Хиллари Клинтон и министр иностранных дел Сергей Лавров. Но если "день перезагрузки" почти совпал с победой на президентских выборах Владимира Путина, - это уже другое дело, и вопрос встает под другим углом: а как оно будет при Путине?
После перезагрузки была Ливия
Давайте сразу скажем, что перезагрузка - это одноразовая акция, которая давно позади, сегодня надо говорить о том, что же произошло после нее и что будет дальше.
Поскольку в 2008 году два президента - а это были Владимир Путин и Джордж Буш - довели свои отношения почти до нулевого уровня, то в таких случаях очень полезны бывают свежие люди.
Все заново, все перезагрузить; в мировой дипломатической практике бывало, что в таких случаях в жертву приносили ни в чем не повинного министра иностранных дел, только чтобы символизировать новую страницу внешней политики страны. Но в нашем случае все было куда проще, в России в 2008-м году президентом был уже Дмитрий Медведев, а в ноябре того же года в США избрали Барака Обаму.
Поэтому еще даже до ноября, на уровне неправительственных экспертов высокого ранга решено было устроить ту самую перезагрузку отношений. И менее чем через два месяца после вступления в должность Обамы на свет явилась та самая кнопка.
Формула первых шагов этой политики выглядит так: договор по стратегическим наступательным вооружениям - успех, транзит для США в Афганистан по северному маршруту - успех, вступление России в ВТО - успех. Все три эти акции одинаково выгодны обеим сторонам.
А вот дальше все затормозилось. И в очередной раз за последние 20 с лишним лет пришло в исходную точку - как сказал поэт, "аптека, улица, фонарь". Мы с США не враги, но дружба в очередной раз не получается.
Просматривая некоторые даты и факты, я наткнулся на собственный же материал на ту же тему, написанный равно год назад. Интересно сравнить, насколько разнятся свои же оценки. Тогда было больше энтузиазма - надо же, что-то получилось! И тогда казалось, что получится еще и сотрудничество по Ливии.
На ней все и затормозилось - а вовсе не на обостренной дискуссии о том, против кого направлена система противоракетной обороны в Европе (это скорее ПРО стало жертвой ливийского непонимания). Ливия была очень грязной и провальной историей, и мало кто в Москве сейчас не жалеет, что не было наложено российское вето на резолюцию СБ ООН, давшую США и европейцам санкцию на их содействие - как сейчас выясняется - арабской операции по талибанизации еще одной страны Ближнего Востока.
Ну, а после той истории ясно, что больше такое Москва не повторит - в Сирии и в Иране в частности.
Кстати, нынешняя "годовщина кнопки" совпала с напряженным диалогом Барака Обамы в Белом доме с премьером Израиля Биньямином Нетаньяху - диалогом насчет страстного желания Израиля нанести удары по Ирану. И тут ясно, что Москва не только не поддержит военной авантюры против Ирана, но и может создать пару неприятностей для ее энтузиастов.
Есть время подумать
Итак, разные системы ценностей действительно мешают. Сейчас мы видим классику информационной бомбардировки плюс активные политические действия против Сирии, то есть поддержку той части сирийской оппозиции, которая сомкнулась с инфильтрировавшимися в страну боевиками.
В общем, это подстрекательство оппозиции к насилию и продолжению убийств. Это не наши ценности. А еще хуже, когда происходящее называют "борьбой против диктатуры". И тут сразу вспоминается как раз самая низкая точка наших отношений, 2008 год, когда США вопреки очевидности (такой, как спутниковые снимки и прочее) заявляли, что не Грузия напала на мирных жителей Цхинвали, а Россия напала на мирную Грузию. Мы бы об этом забыли, но та же ложь по Сирии (и Ливии) как-то наводит на воспоминания.
Ну, хорошо, у нас разные ценности - но в мире много непохожих ценностей, и дальше процесс будет только обостряться. Значит, задача состоит в том, чтобы развивать отношения там, где есть общие интересы, и уметь делать так, чтобы спор о ценностях шел по отдельной колее и не мешал.
Насколько это реально? Допустим, к власти в США уже в январе следующего года придет республиканский президент - что тогда?
А вот как раз в этой ситуации будет легче устроить что-то вроде дополнительной мини-перезагрузки, потому что в ходе отбора республиканского кандидата самые дикие из претендентов отсеялись.
Республиканцы не считают Россию важной страной - ну и не надо. Зато по конкретным проблемам с ними можно будет спокойно вести разговор, они традиционно не склонны к "выяснению ценностей". Да, конечно, был Джордж Буш. Но то был, все же, крайний случай, и привел к резкому ослаблению США - а ослабленные умнее.
В любом случае, никто в США в данный момент не может сказать, чего хотят от отношений с Россией. Зато хорошо знают, что никакого "жесткого" и "антиамериканского" Путина нет - в частности, после его предвыборной статьи в "Московских новостях", где одна из ключевых мыслей - о том, что "в отношениях с США мы были бы готовы пойти действительно далеко, совершить качественный прорыв, однако при условии, что американцы на деле будут руководствоваться принципами равноправного и взаимоуважительного партнерства".
Пока же в российско-американских отношениях можно ожидать паузы до самого января, до вступления там в должность или прежнего, или нового президента. Пауза эта началась в сентябре, когда стало известно о выдвижении Владимира Путина в кандидаты, так что она займет почти полтора года.
И это хорошо, потому что Америке еще надо прийти в себя от результата российских выборов. Пока-то там раздаются голоса, один к одному повторяющие то, чем в Москве утешают себя самые непримиримые из оппозиционеров. Что победа Путина - это на самом деле "начало конца" авторитаризма, и долго он теперь уж точно не продержится. Да и с Китаем будет то же самое.
Понятно, что при таком поражении, какое потерпела любимая американской стороной российская оппозиция, надо как-то себя утешать и плавно выходить из ступора. Но дальше - потихоньку начинать признавать хотя бы возможность того, что ценности у нас с США и дальше будут отличаться, и не надо ждать, что весь мир изменится так, как это нравится Америке. Пока что происходит, скорее, наоборот. Но время, как видим, для этой психологической перестройки и у нас, и у американцев есть.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
