Следователи-криминалисты СК России 19 октября отмечают профессиональный праздник — День криминалистики. О том, какие современные технологии и оборудование используют криминалисты при расследовании преступлений, каким образом восстанавливают удаленные переписки в мессенджерах и как уличные камеры распознают преступников, рассказал в интервью РИА Новости старший следователь-криминалист Главного управления криминалистики СК РФ Вадим Смехнов. Беседовала Дарина Хануна.
— Что такое криминалистика и чем занимаются криминалисты?
— Криминалистика изучает преступление как явление: следы на месте преступления, тактические приемы сбора доказательств и методику расследования каждого вида преступлений в отдельности. Чем лучше ты понимаешь изнутри, что такое преступление, тем легче его раскрыть.
В условиях стремительного развития цифровых технологий, всеобщей цифровизации, объективным стало четкое разграничение двух направлений и в криминалистике. Как наука криминалистика развивается и меняется так же гибко, как и современное общество. И вот уже существует так называемая традиционная криминалистика, которая изучает ставшие традиционными или классическими следы на месте преступления: пальцев рук, обуви, продуктов выстрела, воздействия или взаимодействия каких-то предметов друг на друга или друг с другом и, конечно же, следы биологического происхождения, такие как кровь, слюна и иные выделения человеческого организма. И есть цифровая криминалистика, которая изучает следовую картину в неосязаемом цифровом пространстве (социальные сети, форумы, облачные хранилища) и на различных физических носителях цифровой информации: флешках, мобильных телефонах, жестких дисках компьютера.
Если говорить конкретно о криминалистах, то это те специалисты, которые оказывают содействие следствию в сборе доказательств по уголовному делу.
— Как давно появилась цифровая криминалистика?
— Фактически разделение криминалистики случилось, как только мы стали понимать, что следы в цифровом пространстве тоже могут быть доказательствами по преступлениям, а особенно если оно связано с цифровыми технологиями, то есть компьютерными преступлениями или традиционным преступлениям, но совершенных с использованием цифровых технологий.
— Можете пояснить, о чем идет речь?
— Допустим, совершено заказное убийство. Получается, что у нас есть жертва, исполнитель и заказчик.
Заказчик может искать исполнителя преступления, например, через интернет. К сожалению, так называемый даркнет имеет и такие предложения. Но нам неизвестно, как взаимодействовали заказчик и исполнитель. Понятно, что традиционная криминалистика будет искать отпечатки пальцев и орудие преступления, а вот цифровая криминалистика займется поиском следов взаимодействия заказчика и исполнителя в цифровом пространстве: социальные сети, чаты и так далее. Даже если заказчик никогда не встречался и не контактировал физически с исполнителем, можно доказать его причастность к совершению преступления: транзакции оплаты, расшифровки чатов и так далее.
— А можно ли восстановить удаленные данные?
— Обычно удаленные данные можно восстановить в подавляющем большинстве случаев. И тут не важно, где они хранятся – на карте памяти из цифрового фотоаппарата, флешке, чипе мобильного телефона, жестком диске из компьютера или на файловом сервере предприятия. Результативность будет зависеть от мастерства уничтожения данных. При этом восстановленные данные в дальнейшем будут оцениваться следствием на возможность признания их доказательством наряду с теми данными, которые существуют на накопителе в неудаленном виде. Один из самых специфичных объектов, который мне попадался в работе – специальный накопитель "черного ящика" самолета, который был старого образца и с сильнейшими физическими повреждениями. Там информация хранилась на металлической леске с насечками. И даже эти данные можно восстановить.
— Какое образование нужно для работы цифровым криминалистом?
— По общему правилу, для работы цифровым криминалистом нужно высшее техническое образование. Ведь работать придется с очень специфичными объектами. Приветствуется знание языков программирования, администрирования вычислительных систем и компьютерных сетей, то есть тех подразделов технических знаний, когда объективно требуется понимание, как это работает изнутри, каким образом осуществляется информационный обмен, машинная обработка данных, сохранение результатов и тому подобное. Если говорить уже о внутренней специализации, то в отдельных направлениях, например, обработка фото-, видеоизображений, звуковой информации, нужны серьезные познания в области математики, потому что алгоритмы обработки всегда основаны на различных математических формулах и преобразованиях.
— Как давно у вас появилась та техника и программное обеспечение, с которыми вы работаете? Российское оно или иностранное?
— Важнейшая задача Следственного комитета – в максимально короткие сроки найти преступника, доказать его вину в совершении преступления и направить собранные материалы для рассмотрения судом, чтобы каждый виновный понес заслуженное наказание. Поэтому для нас не стало принципиальным выбором, с помощью какой программы мы это сделаем: российской или зарубежной. И этот путь, выбор, действительно оправдан.
Мы всегда за российского производителя, но аналогов нужного нам ПО на отечественном рынке не так много, а которое есть, не выполняет и половины функций или выполняет их хуже. В основном мы используем программное обеспечение европейского и американского производства. При этом отрадно, что в некоторых компаниях в качестве ведущих выступают именно российские программисты.
— Сколько лет вы используете эти программы?
— Профиль моей специализации в цифровой криминалистике – работа с фото- и видеоизображениями. Профессиональные криминалистические программы для обработки изображений, определения признаков монтажа, идентификации устройств фото- и видеофиксации закуплены и используются у нас с 2014 года. К настоящему времени положительные результаты, когда результаты обработки способствуют раскрытию преступления, установлению личности преступника, уже исчисляются тысячами.
— Можете рассказать подробнее об этих программах?
— Существуют программы для обработки изображений, для выявления признаков монтажа, для идентификации устройств фото-, видеофиксации, а также программы для автоматизированной обработки больших массивов видеоданных. Есть программы для распознавания лиц и автоматической их идентификации, а также трекинга интересующего лица, то есть отслеживания его перемещения. Вспомогательно существуют фотобазы лиц с описаниями, которые используются для сравнительного и идентификационного анализа, то есть когда программа может сравнить распознанное лицо с базой известных ей лиц и дать результат сопоставления.
Такие программы, например, используются на чемпионатах мира по футболу, Олимпийских играх и так далее в совокупности со специальными камерами видеонаблюдения. Аналогичная связка в режиме реального времени позволяет распознать человека и идентифицировать его личность, например, в московском метро.
— Как работают такие камеры видеонаблюдения?
— Они в реальном времени фиксируют лицо человека, проходящего мимо камеры, и сравнивают его фото с базой граждан, находящихся в розыске. То есть программа автоматически распознает тех, кто находится в розыске, и подает об этом сигнал.
— Сколько граждан задержали во время ЧМ-2018 благодаря таким камерам?
— Число задержанных именно благодаря им измерялось сотнями. В федеральном розыске могут находиться не только те граждане, которые совершили тяжкие преступления. Там же есть и те, кто не платит алименты и не выплачивает кредиты.
— А как вы ищете злоумышленника?
— Часть оперативной работы при расследовании дела заключается в том, чтобы найти немых свидетелей преступления: фотографии или видеозаписи.
Если мы нашли видеокамеры, изъяли записи и на них все хорошо видно, то это прекрасно. Но если на видео плохо видно, что происходит, тогда криминалисты проводят криминалистическое улучшение изображения.
В моей практике был случай, когда на видеозаписи почти ничего не было видно. В ночное время по аллее шли парень с девушкой, видно, у них случился какой-то конфликт, но они находились очень далеко от видеокамеры.
Потом что-то происходит, девушка выходит на дорогу, падает и умирает. После криминалистической обработки видеозаписи мы узнали, что сначала парень дважды ударил девушку, потом отошел, достал предмет, похожий на нож, и 17 раз ударил им девушку. После этого он бросил орудие убийства и убежал. А девушка дошла до дороги, упала и умерла.
Благодаря обработке мы определили механизм совершения преступления, а с помощью видеозаписи, полученной с другой камеры, мимо которой этот мужчина пробежал после совершения убийства, была установлена его личность.
— А что делать, если камера плохо распознала лицо злоумышленника?
— В таком случае тоже можно провести криминалистическое улучшение изображения. Мы детализируем их до такой степени, чтобы увидеть, какой нос у человека, какие глаза, линии губ, волосы, как выглядит его лицо в профиль или анфас. Также криминалистическое улучшение видеозаписи проводится, если вдруг у автомобиля, который попал в кадр, не полностью считывается государственный номер или его практически не видно.
— Всегда ли получается улучшить картинку так, чтобы удалось распознать лицо?
— Не всегда, к сожалению, даже грамотное криминалистическое улучшение помогает.
— Что вы делаете в таком случае?
— Тогда в работу включается специалист по подготовке субъективных графических портретов. На основе того, что подготовили криминалисты, он создает графический портрет, который затем будет использоваться в качестве розыскной информации.
Один такой случай был в Братске Иркутской области. Там преступник сексуально надругался над девятилетней девочкой. Его запечатлела одна лишь камера, и увидеть, как выглядел преступник, к сожалению, было сложно. Мы провели криминалистическое улучшение видеозаписи, получили ряд улучшенных изображений преступника, установили его рост. Результаты демонстрировались по местному телевидению. Составленный специалистом графический портрет на разыскных листах (ориентировках) был расклеен на сотне автобусных остановок в городе. В результате бывшая девушка этого молодого человека сказала, что узнала его на изображениях. Мужчина отрицал свою вину, однако генетическая экспертиза показала, что его ДНК и следы ДНК на теле жертвы полностью совпадают.
— Есть ли какая-то программа, которая может воссоздать портрет человека, даже если некоторые части лица не видно?
— Этих программ много и все они называются одним словом – фоторобот. Но в них велика доля субъективной оценки. Иногда используется технология трехмерного моделирования. В таком случае у нас появляется возможность развернуть лицо устанавливаемого человека в таком ракурсе, как оно было запечатлено на видеозаписи.
— А какие программы вообще есть для работы с портретом человека?
— Есть программы для воссоздания образа человека, для его распознавания на каких-либо изображениях и автоматической идентификации.
Причем есть такие программы, которые помогают идентифицировать человека, даже если лицо повернуто на 45 градусов. Этих программ существует множество, в большинстве своем их алгоритмы используют нейросети и глубинное обучение. Все эти программы отлично помогают в разыскной работе, при опознании.
— Откуда вы берете фото- и видеоматериалы для разыскной работы или расследования уголовного дела?
— Мест, откуда можно получить необходимые материалы, очень много. Например, телефон очевидца происшествия. Граждане очень любят снимать случившееся. Также это могут быть видеосерверы или видеорегистраторы. Это может быть все, что угодно.
— А материалы, размещенные в интернете или в социальных сетях, используете?
— Если нет других вариантов, да. Но перед использованием мы проверяем источник их происхождения и то, что они не подвергались монтажу.
При этом на сегодняшний день есть специальный алгоритм, благодаря которому можно узнать с помощью какой социальной сети, какое изображение и кому направлялось.
— А участвуете ли вы в расследовании киберпреступлений?
— Тут важно понимать, что есть компьютерные преступления, которые совершаются в информационной среде и объектом преступного посягательства выступает информация, а есть преступления, где компьютерная техника выступает в качестве вспомогательного средства достижения преступного результата.
Преступлений в сфере компьютерной информации всего четыре вида: несанкционированный доступ к охраняемой информации, создание и распространение вредоносных программ, нарушение правил эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей и неправомерное воздействие на критическую инфраструктуру Российской Федерации (например, кибератаки с целью распространения так называемых фейков).
Другое дело, если компьютеры и их сети используются для достижения преступного результата как вспомогательное средство. Например, интернет-педофилия, когда злоумышленники хоть и не имеют прямого контакта с детьми, но через интернет вымогают интимные фотографии несовершеннолетних жертв.
Однако постепенно общество адаптируется к тому, что социальные сети и вообще активность человека в информационном пространстве имеет не меньшее значение, чем физический контакт.
— Можете привести пример уголовного дела против современных педофилов?
— Один преступник, по которому я вел криминалистическое сопровождение предварительного следствия, работал, состоял в браке, воспитывал двоих детей и, как удалось установить, вел переписку более чем с 900 несовершеннолетними девочками. Ни с одной из них он физически не контактировал. При этом более 300 девочек прислали ему фотографии интимного содержания. Приговором суда ему назначено семь лет лишения свободы.
— Подводя итоги нашей беседы, расскажите, планируется ли появление какого-то нового криминалистического оборудования?
— Следственный комитет постоянно рассматривает новые программные продукты разных компаний, аналогичных тем, которые мы используем.
Если появится что-то новое и это оборудование будет эффективнее и усовершенствованнее, то, естественно, будет рассмотрен вопрос о его закупке и применении.