Посол России в Великобритании Александр Яковенко рассказал руководителю представительства МИА "Россия сегодня" в Лондоне Денису Ворошилову о проблемах британского бизнеса, мешающих развитию отношений с РФ, и назвал условия для возвращения отношений между двумя странами на прежний уровень. По его словам, только позиция британцев заставляет Россию отвечать зеркально, сама же Москва готова к диалогу по самым сложным вопросам.
— Александр Владимирович, уже не первый год отношения России и Британии находятся на отметке около нуля. Есть ли, на ваш взгляд, перспективы выхода из этого тупика и каковы они?
— Не хотел бы углубляться в проблемные моменты, сопутствующие нашим двусторонним отношениям на протяжении ряда последних лет. Причины и инициаторы нынешнего затяжного кризиса во взаимодействии между Москвой и Лондоном хорошо известны. Вместе с тем, как вы знаете, в конце июля в руководство Великобритании пришла новая правительственная команда во главе с Борисом Джонсоном, которая сейчас полностью поглощена решением судьбоносной для Соединенного Королевства задачи – реализацией итогов референдума 2016 года, на котором большинство жителей страны высказались в пользу Brexit. Новые люди теперь определяют внешнеполитический курс и в Форин-офисе (британском МИДе).
Однако вне зависимости от сложившейся политической конъюнктуры и глубоких разногласий как по двусторонней повестке дня, так и в рамках обсуждения актуальных международных проблем Россия всегда была и остается готовой к равноправному и взаимоуважительному диалогу, несмотря на то, что точки зрения Москвы и Лондона по тем или иным процессам, происходящим сегодня в мире, зачастую не совпадают. Мы открыты к сотрудничеству во всех сферах, где наше взаимодействие с Британией может быть эффективным и принести реальную пользу и гражданам обеих стран, и международному сообществу в целом.
— Улучшение двусторонних отношений – это работа дипломатов. Как мы помним, в прошлом году после известных событий Великобритания выслала 23 российских дипломата. Какие сложности для работы диппредставительства в Лондоне существуют сегодня?
— К сожалению, вынужден констатировать, что в своей повседневной работе посольство продолжает испытывать последствия антироссийского курса правительства Терезы Мэй. На данный момент новый премьер-министр Британии (Борис Джонсон) пока не принял никаких практических шагов с тем, чтобы выправить сложившуюся неудовлетворительную ситуацию.
Наиболее острой проблемой, значительно осложняющей нормальное функционирование российских загранучреждений в Британии, остается оформление виз для сотрудников, выезжающих в долгосрочную командировку. В условиях, когда с момента подачи документов до принятия решения проходит несколько месяцев, а порой и больше года, чрезвычайно затруднительно осуществлять планомерную ротацию персонала. К сожалению, подобная недружественная линия британцев вынуждает нас отвечать зеркально, как это принято в дипломатической практике. Очевидно, что такая ситуация не идет на пользу ни одной из сторон.
Если новое правительство надеется на восстановление нормального двустороннего диалога, о необходимости которого, в частности, ранее упоминал британский посол в Москве Лори Бристоу, то официальный Лондон должен сделать первый шаг и снять, наконец, введенные под надуманными предлогами односторонние ограничения, включая уже упомянутые визовые препоны. Только таким образом можно создать предпосылки для выхода на эффективное взаимодействие между нашими странами.
— Остались ли в Британии те, кто, несмотря на антироссийские медиакампании, сохранил теплое отношение к России и хочет сотрудничества с нашей страной? Продолжают ли общаться с посольством представители науки, культуры?
— Прежде всего хотел бы подчеркнуть, что на фоне отсутствия полноценного политического диалога между РФ и Британией, пожалуй, лишь культурно-гуманитарные связи продолжают развиваться в позитивном ключе. Прежде всего это продиктовано давнишними, традиционно тесными контактами в данной области. Претендуя на статус одной из мировых культурных столиц, британцы не могут себе позволить игнорировать богатую российскую культуру, поэтому заинтересованы в сотрудничестве.
С большим успехом проходит взаимодействие с музеями и галереями. Россия успешно участвует в ежегодной Лондонской книжной ярмарке. В рамках проведения перекрестного Года музыки в Лондоне недавно с успехом завершились гастроли балетной труппы Большого театра, в сентябре в России и Великобритании должны состояться гастроли совместного российско-британского оркестра Бриттена-Шостаковича, а также множество других музыкальных событий, включая фестиваль музыки Генделя в Москве. Неделя российского кино является самым популярным иностранным кинофестивалем в Лондоне, а его успех в целом стал причиной роста проката российских фильмов в Британии.
Конечно, политическая напряженность негативно сказывается на спонсорской поддержке культурных мероприятий. Тем не менее российским руководителям профильных учреждений культуры пока еще удается сохранить многолетние наработанные контакты с британцами, в чем посольство их, со своей стороны, активно поддерживает.
— Как бы вы оценили состояние экономических связей наших стран?
— Несмотря ни на что, оборот двусторонней торговли между Россией и Великобританией довольно стабильно рос в последние годы — в 2018 году он достиг 13,7 миллиарда долларов. Сейчас пока рано подводить итоги текущего года, но уже ясно, что наши двусторонние хозяйственные связи развиваются весьма динамично. Пока главным двигателем российско-британской торговли является наш экспорт, причем отнюдь не только сырьевой. Британия по-прежнему остается одним из крупнейших в Европе источников прямых иностранных инвестиций для России, накопленный объем которых составил в 2018 году порядка 24 миллиардов долларов.
И это неудивительно: РФ является привлекательным торговым и инвестиционным партнером, в том числе для британского бизнеса. Наша страна – это огромный рынок с высоким платежеспособным спросом. Через нас открывается выход и на широкое пространство Евразийского экономического союза и СНГ, а также далее – в Китай, Южную и Юго-Восточную Азию. Проекты на нашей территории почти в любой сфере, как правило, приносят большие нормы прибыли на вложения из-за рубежа. Да и деловой климат у нас постоянно улучшается: в индексе Всемирного банка Doing Business мы поднялись до 31-й позиции, преодолев несколько десятков ступенек за пять лет.
— Все ли действительно так гладко в торговле с Британией? Неужели нет никаких препятствий даже на фоне общей риторики чиновников и парламентариев?
— В целом у нас хорошее взаимопонимание с британским бизнесом. Как показывают наши контакты, здесь отлично осознают, что объективным интересам Британии отвечает укрепление экономического сотрудничества с нами. Особенно сейчас, в условиях Brexit, со стороны англичан было бы крайне недальновидно отказываться от широких возможностей, открывающихся в России.
Единственное крупное препятствие – а это в разговорах с нами постоянно подчеркивают местные деловые круги – экономически нерациональная позиция официального Лондона. Ведь произошедшая по его вине заморозка политического диалога осложняет, в частности, решение такого насущного для обеих наших стран вопроса, как согласование нового российско-британского торгового режима (пошлины, меры поддержки и прочее). Так или иначе потребуется урегулировать ряд важных торговых вопросов перед оформлением Великобританией статуса автономного от ЕС члена ВТО. По существующим правилам, это не может произойти без согласования новых британских перечней уступок и обязательств со всеми заинтересованными сторонами, причем далеко не только с Россией. К сожалению, на Уайтхолле (в правительстве) не спешат вести с нами полноценные консультации по данному вопросу, хотя они и стартовали было по нашей инициативе в 2017 году.
— Как вам видятся перспективы дальнейшего российско-британского сотрудничества в экономической сфере? Какие направления могут стать наиболее многообещающими?
— Конечно, в обозримом будущем наверняка сохранятся привычные области взаимодействия: закупки машин и оборудования, транспорт, сельское хозяйство и агрохимия, фармацевтика, минеральное сырье, энергетика, а также туризм, культурные, научно-академические и образовательные контакты. Для нас Великобритания всегда была интересна как важный элемент в мировой системе деловых, финансовых и торговых связей. Англичане остаются одними из главных в мире поставщиков финансовых услуг и инноваций в сфере финтех. Кроме того, в эпоху четвертой технологической революции на передний план все больше должны выходить наукоемкие отрасли и ноу-хау, включая коммуникации, информатику и цифровую экономику, искусственный интеллект.
При этом Россия сама готова предложить собственные передовые технологии высочайшего уровня, конечно, если политиканство не возьмет верх над здравым смыслом, как в случае с китайским концерном Huawei. Тут и атомная энергетика, и спутниковая навигация, и сверхбыстрая связь поколения 5G, а также космическая техника, авиа- и кораблестроение. Наши физики, математики, программисты одни из лучших в мире. Многим покажутся привлекательными наши наработки в такой новой сфере, как природоподобные технологии.
Убежден, что в конечном счете то, что связывает народы двух стран, намного сильнее наших разногласий, а потенциал для взаимовыгодного обмена просто грандиозен.
— Каким образом наше посольство пытается изменить ситуацию и ускорить двустороннее торговое и инвестиционное сотрудничество?
— Мы активно поддерживаем и укрепляем российско-британские экономические связи прежде всего с помощью информационной работы среди наших непосредственных официальных визави, в рамках подготовки к встречам "двадцатки", а также на дискуссионных площадках, организуемых здесь различными авторитетными структурами – в частности, Лондонской фондовой биржей, Российско-британской торговой палатой, агентством Bloomberg и другими. Наиболее успешный пример – ежегодный Российско-британский деловой форум, проводимый российским торгпредством при координационной роли посольства в ноябре-декабре в рамках еще более крупного традиционного события – российской недели деловых и культурных мероприятий "Восточные сезоны". В 2018 году форум собрал порядка 800 человек, в этом году ожидается уже больше тысячи. Британские участники из года в год подтверждают, что хотят и будут продвигать свой бизнес во взаимодействии с Россией.
Кстати, и в местном истеблишменте немало людей, искренне выступающих за укрепление экономического сотрудничества с нами. И среди них не только главы таких крупных и хорошо известных у нас транснациональных компаний, как BP, Shell, AstraZeneca, GlaxoSmithKline и JCB. Например, на днях я встречался с членом королевской семьи принцем Майклом Кентским, который не просто формально является патроном Российско-британской торговой палаты (организация с более чем столетней историей), а принимает личное активное участие в двусторонних мероприятиях и экономических форумах, не раз посещал с этой целью нашу страну. Он планирует лично возглавить ряд экономических миссий в российские регионы.
В позитив следует также занести подписание в посольстве 13 июня этого года соглашения между Санкт-Петербургским горным университетом и британским Институтом минералов, материалов и горного дела. Британские горняки передадут своим российским коллегам эксклюзивные полномочия по аккредитации специалистов минерально-сырьевых компаний на статус "профессиональный инженер" и "привилегированный инженер".
— Бизнес хочет сотрудничества, так как заинтересован в прибыли и росте. Но многие предсказывают после Brexit падение британской экономики. Насколько Россия готова воспользоваться таким фактически безвыходным положением Великобритании? И признает ли британская верхушка перед лицом экономической катастрофы преимущества диалога с Россией?
— Экономическое положение Британии будет во многом зависеть от того, насколько эффективную модель взаимодействия с остальным миром выберет британское правительство – и с Евросоюзом, и с другими странами. Пока не совсем ясно, каковы будут конкретные параметры такой новой модели. Известно лишь одно: Лондон еще при премьер-министре Терезе Мэй провозгласил концепцию "глобальной Британии", то есть, насколько можно понять, курс на расширение и диверсификацию хозяйственных и гуманитарных связей с максимальным количеством государств по всему миру. Видимо, при таком подходе какие-то возможности будут сокращаться с учетом выхода из ЕС, но зато могут открыться новые – при определенных условиях, вероятно, даже более выгодные – перспективы за счет более интенсивного обмена товарами, услугами и идеями с иными партнерами.
Но каковы именно будут эти определенные условия, решать британскому правительству в диалоге с его иностранными визави. Давать прогнозы по экономическим последствиям Brexit не возьмусь, это должны делать экспертные структуры. Но независимо от исхода этого процесса Россия, со своей стороны, всегда открыта к диалогу и готова рассматривать любые взаимовыгодные варианты сотрудничества.
— Не могу не задать вопрос о всем известной и очень странной истории, продолжающейся полтора года. Недавно лондонская полиция выступила с очередным пространным заявлением о том, что расследование инцидента в Солсбери продолжается. Располагает ли посольство какой-либо новой информацией от британской стороны по делу Скрипалей?
— К сожалению, на неоднократные призывы России снять завесу секретности с обстоятельств, хода и результатов расследования, дать возможность встретиться с пострадавшими Сергеем Скрипалем и его дочерью Юлией и начать предметное взаимодействие для выяснения истинных причин случившегося каких-либо вразумительных ответов от официального Лондона так и не последовало. Остаются без ответа более 80 дипломатических нот, направленных в Форин-офис, а также запрос по линии Генеральной прокуратуры РФ об оказании правовой помощи.
Отказ Великобритании использовать доступные ей правовые механизмы взаимодействия делает невозможным нормальный ход дела. Это вновь иллюстрирует, что британские власти осознанно сделали выбор в пользу того, чтобы рассматривать этот инцидент исключительно в политической и медийной плоскостях.
Линия Великобритании в контексте произошедшего в Солсбери включает в себя множественные серьезные нарушения норм международного права, в том числе конвенций о консульских сношениях, процедур ОЗХО, соглашений о взаимной правовой помощи, обязательств в сфере прав человека, стандартов свободы СМИ, а также общепризнанных норм дипломатических сношений.
Мы регулярно ставим перед британскими властями вопрос о необходимости возврата в международное правовое поле с тем, чтобы ответить на главные вопросы – какова судьба и состояние здоровья Сергея и Юлии Скрипаль, кто на самом деле стоит за их отравлением и исчезновением, каким образом проходило их лечение, действительно ли британские правоохранительные органы заинтересованы в поиске правды о произошедшем и каковы официальные результаты этого расследования.
К слову, аналогичная ситуация сложилась и вокруг таинственной смерти в марте прошлого года в Лондоне бывшего заместителя генерального директора "Аэрофлота" Николая Глушкова. Как и в случае с инцидентом в Солсбери, британская сторона продолжает игнорировать наши многочисленные дипломатические запросы о ходе и результатах расследования.
Нам трудно понять, почему официальный Лондон скрывает информацию об этой очередной загадочной смерти российского гражданина на территории Великобритании. Но, по всей видимости, на это у британской стороны есть свои "причины", которые нельзя предать публичности.
— Еще одна важная тема: как вам видятся условия работы российских медиа в Великобритании, заявляющей о приверженности защите свободы СМИ?
— Условия, в которых вынуждены работать представители российских СМИ в Великобритании, к сожалению, остаются весьма сложными. Прежде всего это связано с постоянным давлением, которое на них оказывают власти страны. Вспомните хотя бы одну из последних ситуаций, когда бывший министр иностранных дел Великобритании Джереми Хант публично поддержал недопуск на крупную международную конференцию в Лондоне представителей телеканала RT и агентства Sputnik, назвав их "не свободными СМИ, а рупорами российского государства". Хотел бы отметить, что RT и Sputnik работают в Британии на основе действительной британской лицензии.
Другой пример – уже почти год RT является объектом судебного разбирательства, инициированного британским медиарегулятором Ofcom под надуманным и абсолютно политизированным предлогом о нарушении принципа беспристрастности. К слову, в июне (2019 года) Высокий суд Лондона указал, что претензии Ofcom к RT являются спорными и нуждаются в дополнительном изучении. В этом контексте решение Ofcom о беспрецедентном штрафе в 200 тысяч фунтов стерлингов в отношении RT, несмотря на незавершенность судебного разбирательства, следует расценивать как давление.
По сравнению с этим проблемы других российских СМИ могут показаться незначительными, но они существенно усложняют их работу и без того напряженную. Есть примеры, когда российские журналисты на протяжении продолжительного времени вынуждены дожидаться решения британских властей о продлении их рабочей визы, что фактически привязывает их к определенному месту и препятствует полноценному ведению журналистской деятельности.
Вы не понаслышке знаете, с каким трудом нашим корреспондентам приходится здесь получать интервью. Став объектами прямой политически мотивированной дискриминации, все без исключения российские СМИ находятся в Великобритании практически в своеобразном информационном вакууме.
К сожалению, мы становимся очевидцами процесса трансформации британской медиасистемы и установления новых реалий в области свободы прессы, когда даже британские политики публично заявляют о появлении в стране целой культуры информационных сливов, а власти страны не иначе как на дезинформации строят важнейшие элементы своей внешней политики.