Эльмира Имамкулиева: Эрдоган не из тех, кто складывает яйца в одну корзину

Торговые и экономические отношения России и Турции переживают возрождение по многим причинам, считает старший преподаватель Факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Эльмира Имамкулиева. В интервью РИА Новости она рассказала, почему Анкара не следует антироссийскому курсу Запада, как отразятся на товарообороте с Россией сложности с оформлением грузов на турецкой границе, какие ниши готовы занять турки на российском рынке, и что помогает Турции дистанцироваться от ЕС. Беседовал Серго Кухианидзе.

– Складывается впечатление, торгово-экономические отношения Москвы и Анкары не были на такой высоте, как сегодня, верно?

– Абсолютно. Несмотря на все взлеты и падения в прошлом, сегодня торгово-экономические отношения между нашими странами переживают ренессанс.

По-настоящему бурный всплеск в наших торгово-экономических отношениях произошел в минувшем году, как только Запад начал вводить антироссийские санкции. Лишь с мая по август, например, экспорт товаров из Турции в Россию вырос по сравнению с аналогичным периодом 2021 года почти на 50%. Произошло это за счет резкого увеличения поставок в нашу страну продукции химической промышленности, овощей, фруктов, текстиля, электроники. Россия в свою очередь стала существенно наращивать с тех пор поставки южному соседу металлов, а главное – дешевых энергоносителей, в которых Анкара остро нуждается, поскольку собственных углеводородных ресурсов у нее нет. Турция, по-моему, уже превратилась в хаб российского газа. Формальное же его строительство, о котором, как известно, заявили руководители двух стран, еще не начато.

Москву с Анкарой, подчеркну, сближает еще и то, что наши экономики комплементарные. То есть у турок есть то, что нужно нам, а у нас имеется то, что требуется им. Все это делает наше экономическое партнерство равноправным и взаимовыгодным.

А поворотным моментом в двустороннем сотрудничестве, с моей точки зрения, стал 2010 год, когда была достигнута договоренность о строительстве корпорацией "Росатом" АЭС "Аккую". Подобные проекты подразумевают сотрудничество на 25-30 лет вперед.

– Из Турции в Россию идет не только экспорт, но и реэкспорт разных товаров: автозапчастей, комплектующих, которые оказались нам необходимы после того, как страну стали покидать западные компании.

– Да, но поток этот сейчас серьезно уменьшится. Дело в том, что Анкара дала на днях Еврокомиссии устное заверение, что с 1 марта экспортные товары не будут следовать транзитом в Россию, если они подпадают под санкции и экспортный контроль ЕС, США или Великобритании. Это, конечно, результат прямого давления на Анкару Вашингтона и Брюсселя, которых с самого начала очень беспокоило торгово-экономическое сближение Анкары и Москвы.

Впрочем, по большому счету, ничего необычного тут нет. Опыт Ирана показывает, что схемы параллельного импорта долго не работают. Ведь западные регуляторы их все время отслеживают, поэтому подобные схемы нужно, грубо говоря, каждые два-три месяца пересматривать, менять маршруты, по которым движется санкционный товар.

Сейчас, когда турецкая дверь прикрывается, не сомневаюсь, будут найдены иные – дружественных соседей у России предостаточно. Не говоря уже о том, что продукция, которая с весны прошлого года шла, просто пролетала через Турцию к нам и оформлялась как транзитная, отныне пойдет как реэкспортная.

То есть теперь это будет импорт в Турцию нужных нам товаров, а затем – экспорт их из Турции в Россию. Вот такая появляется новая схема, которая, к сожалению, менее удобна, поскольку приведет из-за таможенных пошлин в конце концов к удорожанию товаров для конечных потребителей.

– Вообще, удивительно, что Анкара лишь спустя год пошла на уступки Западу в этом вопросе, почему она так долго держалась?

– На самом деле в этом мало удивительного. В турках глубоко сидят такие, знаете ли, имперские, османские амбиции. У Анкары ведь достаточно напряженные отношения как с Вашингтоном, так и с Брюсселем. Не будем забывать, что, являясь членом НАТО с 1952 года, Турция до сих пор не входит в состав Европейского союза, ее туда просто-напросто не пускают, что турок не может не раздражать. Все это позволяет Анкаре дистанцироваться от ЕС, действовать более автономно, не присоединяться к тем или иным санкциям, проводить собственную политику вообще и в отношениях с Россией, в частности.

Конечно, при всем при том, ей приходится лавировать. И у президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана это здорово получается. Он умеет держать свою линию, проводить собственный политический и экономический курс. Что не может не импонировать гражданам страны, которые видят в нем таким образом сильного геополитического лидера, способного решать непростые экономические проблемы.

Что покажут предстоящие 14 мая в стране всеобщие выборы, сказать, разумеется, сложно, но, если нынешний глава государства одержит победу, то проводимая им политика вряд ли претерпит изменения. Оппозиция же придерживается иных подходов, включая, торгово-экономические связи с Москвой.

– А давайте чуть пофантазируем. Представим, что Брюссель поставит Эрдогана перед выбором: откажись от Кремля, и мы примем Турцию в Европейский союз. Как он поступит в этом случае?

– Полагаю, что с ним такой номер не пройдет. Согласиться на подобную сделку, значит попасть в зависимость от Запада. А Эрдоган не из тех, кто складывает все яйца в одну корзину. Позволю высказать даже такую мысль: будь Анкара членом ЕС, она все равно проводила бы независимую политику. С Турцией нельзя не считаться, она слишком крупный игрок. Достаточно сказать, что по численности населения в Европе – почти 85 миллионов человек – она сравнима лишь с Германией и Францией, все остальные страны региона даже рядом не стояли.

– То есть турецкий бизнес, получается, не боится вторичных санкций Запада?

– Так нельзя сказать. Бизнес в Турции разный, очень неоднородный. Одно дело, например, турецкие предприниматели, другое – компании, где в руководстве европейцы или американцы. Третье – огромное количество мелких частных фирм, которые вообще не контролируются государством. Опасается вторичных санкций, безусловно, финансово-банковский сектор страны. Яркий пример тому – карты российской платежной системы "Мир". До сентября прошлого года, как известно, их принимали турецкие государственные и частные банки, но в настоящее время этой практике положен конец, и никаких подвижек в данном вопросе не видно. Предложение турок, прозвучавшее осенью прошлого года, использовать вместо "Мира" их систему Troy пока тоже остаются лишь разговорами.

– Турция, похоже, превращается для России и в транспортно-пассажирский хаб?

– Верно, многие россияне сегодня летают в другие страны именно через Стамбул, хотя это не всегда дешево. Попытки наладить альтернативные маршруты из России через Молдову или, допустим, Сербию не увенчались успехом. Запад, естественно, и тут пытается оказать на Анкару давление, запрещая ей, в частности, обслуживать рейсы российских авиакомпаний на самолетах американского производства, находящихся в лизинге. Турецкие же борты свободно летают, извлекая из ситуации колоссальные сверхприбыли.

– В какой валюте мы друг с другом торгуем?

– Частично в национальных. Кстати, в банках на территории Турции легко можно менять российские рубли на любую другую валюту, включая токсичную. Как и совершать переводы туда-сюда по каналам, например, "Золотой короны". Но, признаюсь, в наших финансово-банковских отношениях есть вещи, о которых по нынешним временам не принято говорить.

– В начале марта "Яндекс" заявлял о планах открыть офис в Стамбуле, чтобы заняться развитием сервисов на местном рынке, Ozon Global в прошлом году открыл представительство в Стамбуле, желая расширить ассортимент турецких товаров за счет локальных продавцов. Это уже похоже на тренд?

– Ozon Global – это как раз попытка заместить товары, которые мы не можем по разным причинам везти в Россию, но на которые у нас есть спрос. Оzon сейчас занимает эту нишу.

Да, думаю, появление в Турции российских предпринимателей – это уже тренд. Только за последний год, по некоторым оценкам, в страну из России уехали тысячи предпринимателей, которые открывают там свой бизнес. Аналогичный процесс идет и с той стороны. Места ряда западных брендов, покидающих нашу страну, сейчас с удовольствием занимают турецкие, проявляет заметную активность в России, например, и ресторанный бизнес Турции.