"Он нарисовал наше будущее". Что привело англичанина в сибирскую глубинку

МОСКВА, 30 мар — РИА Новости, Лина Панченко. Потомственный фермер Майкл Уэр родом из британского графства Сомерсет почти тридцать лет живет в вымирающем селе Дубинском, что в двухстах километрах от Новосибирска. В 1992-м он умчался в Россию "лечить депрессию" после предательства жены Тины, отсудившей у него все имущество и запретившей общаться с детьми. Продал последний трактор и с парой тысяч фунтов в кармане отправился развивать в далекой Сибири сельское хозяйство на английский лад. Что из этого вышло, РИА Новости рассказали Майкл и его русская супруга Татьяна.

"Депрессия была страшная"

Уэр родился в семье обычных землепашцев, с детства много трудился. Полюбил простую девушку — работницу прачечной Тину. Поженились, родились две дочки и сын. Чтобы обеспечить семью, Майкл пахал как вол. Сначала нанимался к другим фермерам. "Копал, возил сено, убирал урожай", — вспоминает он. Накопил на собственное хозяйство: "несколько коров, телята, козы, овцы, сорок гектаров земли". Взял ссуду, затеял строительство дома.

© Фото : из семейного архива Уэров

Майкл с односельчанами

Не сомневался: все идет по плану. "Мы были счастливы", — говорит Майкл. Но через 12 лет жена сломалась. "Мы жили в сельской местности, ей это не нравилось. Она собрала вещи, взяла детей и уехала". По деревне поползли слухи: нашла другого.

Развод стал тяжелым ударом: Тина запретила видеться с сыном и дочерями. Раздел имущества разорил Уэра подчистую. "Полдома к тому моменту уже построил. Продали, деньги разделили поровну. Моя половина ушла на долги". Землю бывшая жена отсудила. "Депрессия у меня была страшная", — признается британец.

Захотел увидеть Сибирь

"В России — перестройка, в новостях много рассказывали о ней. О Сибири раньше думал, что там страшный холод и одни снега. А оказалось — очень перспективный край". Летом 1992-го вместе с пятью другими английскими фермерами Уэр приехал в Новосибирск на сельхозконференцию. Колесили по селам, присматривались. Земля им понравилась — "мягенькая, черненькая".

Группу сопровождала переводчица из Академгородка, Майкл подружился с ней и ее мужем, те пригласили на Новый год — "посмотреть настоящую Сибирь, с морозами". Приятели Уэра вернулись на родину в раздумьях, а Майкл сразу начал копить деньги на следующую поездку. Поработал на соседей, продал старенький трактор и купил билет в Новосибирск. "Но мои друзья жили в закрытом городке, за месяц праздников я мало что увидел", — смеется он.

© Фото : из семейного архива Уэров

Работы хватает всегда

А потом на одной из местных радиостанций услышал, что английские фермеры готовы вкладываться в сельское хозяйство региона. "Меня пригласили в село Верх-Коен — в Новосибирской области". Объяснить свои скромные возможности Майкл не сумел: подбирая нужные слова, тыкал пальцем в маленький справочник, который все время носил с собой. Его то ли не поняли, то ли посчитали, что "спонсор" лукавит. Но уговорили остаться. Впрочем, ему хватило денег на новый трактор. Британцу предоставили колхозный гараж, помогли снять комнату. Так началась его русская жизнь.

"Ты вообще пить не умеешь"

"Мы достали сварочный аппарат и ремонтировали технику, если она ломалась на поле", — продолжает Уэр. Но надежд местного жителя, заманившего его в деревню, он не оправдал. Сибиряк понял, что вкладывать Майклу в его дело, кроме собственного труда, нечего. А другие, более состоятельные фермеры, которых англичанин зазывал в Россию, не пожелали рисковать. Из Верх-Коена Уэру пришлось уехать.

© Фото : из семейного архива Уэров

Трактор англичанина все еще на ходу

Трудолюбивого британца с удовольствием приняли в небольшом селе Дубинском, где не хватало трактористов. Майкл брался за любую работу: убирал сено, возил молоко в соседний совхоз. Завел огород, дал объявление в газету, что готов купить землю. Начальство на него молилось: приходил вовремя, пахал без перекуров, не напивался. В Дубинском в то время было около 40 дворов — в каждом варили самогон. Сибиряки зазывали "сэра" в компанию, наливали. "Спрашивали: "Ты пьешь?" — "Пьем, че", — рассказывает Уэр, копируя сибирский говор. — Но, когда с ними садился, говорили: "Да нет, ты вообще пить не умеешь".

Селяне считали Майкла чудаком, посмеивались над тем, что самогону он по английской традиции предпочитает чай. Но в доме соседа-тракториста Уэр стал желанным гостем.

"Я согласилась"

Дочь соседа, девятнадцатилетняя Таня, тоже пережила личную драму: ее, беременную, бросил парень. Британец принял худенькую девушку за подростка, а потом узнал, что у нее трехмесячный сын. "Влюбился. Характер понравился. Она была спокойная, тихая. Сделал предложение".

© Фото : из семейного архива Уэров

Майклу — тридцать шесть, Тане — девятнадцать

"Сначала мы просто дружили: разговаривали с помощью словаря, играли в карты", — вспоминает Татьяна Варе — так в ее документах пишется английская фамилия мужа. Англичанин ей тоже приглянулся: "Симпатичный, не курил, редко видела его выпившим".

Майкл и сейчас говорит по-русски с заметным акцентом. А тогда вовсе не мог объясняться: "если что-то надо было, брал словарь, показывал". Чтобы попросить у Тани руку и сердце, положил перед ней листок, изобразил дом. Рядом мужчину, женщину и ребенка — и обвел картинку сердечком. Татьяна поняла. "Он нарисовал наше будущее — себя, меня, моего сына Колю. Я согласилась, конечно: Майкл выглядел надежным". Вскоре у пары родился сын Саша, ему сейчас двадцать семь. Еще через два года появилась на свет дочь Вероника. А самой младшей, Полине, в апреле исполнится восемь. "Попозже маленько родили", — смеется 65-летний отец.

"Приехал фермером, а стал обычным деревенским жителем"

Сегодня Дубинское — настоящая глушь. В деревне — пять домов, в них живут двенадцать человек вместе с Уэрами. Совхоз развалился, а стать крепким фермером, как Майкл мечтал, ему не удалось, хотя они с женой приложили много усилий. Накопили денег, выкупили бывшее здание совхозной конторы: "жалко, если бы разобрали". Там и поселились. Завели коров, телят, овец, коз. Приобрести землю для выращивания кормов не получилось. Но они не отчаивались — взяли в аренду.

© Фото : из семейного архива Уэров

Татьяна присела отдохнуть

Уэр пытался применить британский опыт земледелия и животноводства. "Люди говорили: как-то не по-нашему. Я старался делать так, как здесь принято". Скотоводство не пошло: "раньше много мяса продавали, теперь стало трудно". "Птичек держал — хорьки сожрали. От баранов отказались — дорого. Молоко возить невыгодно: клиентов мало, покупают в супермаркетах", — перечисляет неудачи британец. Кроме того, несколько раз семью обворовали. "Самая большая потеря — когда увели коней. Кобылу с жеребенком, потом еще несколько кобыл. Закололи и продали на мясо", — тяжело вздыхает он.

На новые подвиги англичанин уже не готов. Главное — обеспечить семью собственными продуктами.

«

"Трактор, конечно, есть. Огород двадцать соток, поле двенадцать гектаров, несколько коров, около сорока коз. Совсем небольшое хозяйство", — объясняет Майкл.

"Покупаем еще поросят по весне, а как подрастим, одного оставляем, остальных продаем. Вот скоро достанем картошку из погреба — сажать на продажу. Другие овощи для себя растим. Но если год хороший и есть излишки, тоже продаем". Англичанин шутит: "Приехал фермером, а стал обычным деревенским жителем". И печалится: в округе с каждым годом все пустыннее. "Сколько брошенных домов. Грустно, очень грустно".

Файф-о-клок — обязательно

Старшие дети идти по стопам родителей не захотели — подались в город, но приезжают помогать и погостить на выходные. В англо-русской семье всегда соблюдали традиции двух стран. "Файф-о-клок — обязательно, — подчеркивает Татьяна Варе. — Каждый день в пять часов все бросаем и пьем чай. Иногда с печеньем. Но чаще на хлеб мажем варенье. Без этого уже не представляем жизни".

© Фото : из семейного архива Уэров

В России Майкл полюбил шашлык

Рождество отмечают и 7 января, и — "по-западному" — 25 декабря. Над праздничным ужином тогда колдует глава семейства. "Это стихия мужа, я только посуду подаю, духовку караулю. У нас в этот день на столе непременно шоколадный или фруктовый торт и запеченное мясо", — говорит Татьяна. "Майкл, тебе какие русские праздники больше всего нравятся? — учтиво интересуется она у супруга, вышедшего во двор покормить собаку, хотя отлично знает ответ. "Девятое мая, конечно", — отзывается он. Тут уже на кухне командует жена. Но соревнований, кто лучше готовит, они не устраивают: "каждый старается". Уэр, впрочем, превращается в повара лишь дважды в год. Второй раз — в день рождения Татьяны.

"Может, я плохой учитель"

Английским в семье владеет один Майкл. "Совсем не знаю языка, — смущенно признается Татьяна. — Старалась мужа учить русскому, а мне самой было некогда. Все откладывала: потом, потом. Так и не освоила". Дети — тоже. "Их надо спрашивать почему, — с обидой замечает отец. — Я общался с ними по-английски. Мы ездили в Англию, я хотел, чтобы они говорили. Но у них никакого интереса не было. Может, я плохой учитель".

Тем не менее родители Уэра приняли его русскую семью тепло. "Я уехал в Россию, они скучали. Не было мобильных, переписывались. Когда навестили с сыном Сашкой, очень обрадовались. А потом и с Татьяной встретились". Старшим Уэрам в России не довелось побывать. Но двоюродная сестра Майкла Камилла гостила три раза. "Ей нравится в Сибири. Они с супругом тоже сельским хозяйством занимаются. Говорят, красиво здесь, воздух чистый". А детей от первого брака Майкл больше не видел. Только шлет им поздравления на праздники.

Хочется увидеть всю Россию

Российский паспорт Уэр до сих пор не получил. "Сначала Англия не допускала двойное гражданство. Потом разрешили, однако пока есть лишь вид на жительство. Собрал документы — сказали, что сперва нужно легализовать английский паспорт. Я не понимаю, как это: получал девять лет назад, он скоро заканчивается. Пытаюсь выйти на контакт с нашим посольством через интернет, но мне не отвечают".

В Дубинском Майкла давно зовут Мишей. Он уже мало напоминает англичанина внешне: обычный селянин в телогрейке. Но британскую пунктуальность не растерял. "Майкл — джентльмен. Если скажут прийти во столько-то, он всегда явится вовремя. Не забудет и не заставит себя ждать, как некоторые", — хвалит мужа Татьяна. Сам Уэр не любит, когда его, подтрунивая, называют сэром или денди. Тем более недавно ему досталось за происхождение. "Новые соседи устроили бунт на корабле, — жалуется Татьяна. — Перед пандемией муж ездил в Англию. А когда вернулся, стоило кому-то простудиться, как соседи винили Майкла, что это он привез ковид". Дошло до конфликта: "никак не можем с ними контакт наладить".

«

"Правильно ли я поступил, что уехал когда-то в Россию? — повторяет вопрос Майкл. — Вроде бы да. С Татьяной почти четверть века, счастлив".

Да и есть у него мечты, связанные с Россией. Уэр очень хочет поездить по стране: увидеть Байкал, попасть на Север — посидеть в настоящем чуме. "В Удмуртию собираемся, откуда родом мой отец, по Волге на теплоходе прокатиться, — говорит Татьяна. — Это не сильно дорого, возможность есть. Свое хозяйство свернем, но подрабатывать будем: кому сено помочь убрать, кому — овощи".

Сибирские просторы англичанину по душе. Климат тоже нравится. Лето, говорит, здесь похоже на английское, а морозы, если не сильные, переносить легче. С людьми же, философски замечает Майкл, везде нужно уметь ладить. Хоть в Сибири, хоть в Сомерсете.