О тайных вылазках на карантине — российский писатель из Китая

В новом проекте Ria.ru "Творцы на карантине" литераторы, поэты, публицисты создают тексты, которые помогают вдохновить и поддержать, рассмешить и объединить читателей разных стран в это непростое время COVID-19. Сегодня рассказ прислали из Китая, где все понемногу возвращаются к обычной жизни. Номинант на "Русский Букер" писатель Вадим Чекунов, в 2004 году переехавший в Шанхай, рассказывает, как несколько недель самоизоляции изменили его отношения с женой-китаянкой.

© Фото : предоставлено Вадимом Чекуновым

Вадим Чекунов

Мобильник коротко бзыкнул сообщением. Линь Лань. Наконец-то.

"Буду в пять вечера".

Прихватил телефон в ванную. Набрал быстро: "Только не опаздывай. Не как обычно".

Бзык. Тут же ответ: "Хаха". Еще бзык. "Все помнишь!"

Она всегда так пишет. Одна фраза — одно сообщение.

«

Уже собрался выйти, как снова пришло: "Решил скрасить семейную жизнь?" с кучей подмигивающих колобков. И сердечки с поцелуйчиками — ну куда же без них.

Оставил без ответа. Сунул гаджет в карман толстовки, вышел из ванной и принялся деловито копошиться в мешке с мусором.

— Не так много накопилось. И дождь все идет! — подала из комнаты голос жена.

Десятый день семейного карантина. Все из-за новогодней поездки к родне в соседний город. Это ж для китайцев святое. Но в этом году праздники не задались. Эпидемия. Просидели неделю в квартире стариков, в узком семейном кругу. Тесть научил играть в мацзян. Сокрушался, что в России игра почти неизвестна. Теща тоже постаралась — ремень теперь застегиваю на дырочку вперед.

Успели вернуться в Шанхай до отмены поездов.

Заглянул в комнату.

Жена на работе онлайн. Сплошные "блокчейны", "маржинальная торговля", "кредитное плечо", "хаш", "транзакция", "фиат"… Из всего этого мне близко лишь последнее слово. Впрочем, у жены там какие-то другие фиаты, а не та пародия, что до сих пор хранится на отцовской даче в гараже, как в усыпальнице. Неожиданно будто кольнуло — бросить бы все, и домой. Да куда там… Неизвестно, вернемся ли к лету. Чертов вирус.

— Завтра выбросишь, чего под дождем ходить, — говорит жена, не отрываясь от экрана. Тонкие пальцы в серебряных колечках шелестят по клавиатуре макбука.

Нет уж. Только не сегодня.

Поделили прогулки, вдвоем-то из дома выходить нельзя. За пределы квартала не выпустят еще четыре дня. Через стену не перемахнешь — стекло и "колючка" поверху, тут везде так.

Я выношу мусор. Жена ходит к воротам встречать курьеров с едой. Вот и все гуляния.

Половина пятого.

— Нормально, — говорю, утрамбовывая мусор. — Дождя почти нет.

Шелест клавиш в ответ.

Если новости не врут, куча китайцев на грани развода. Не привыкли столько времени проводить вместе.

Еще бы. Впервые за годы после медового месяца снова вместе. Карантин — как полет космонавтов вокруг Земли в тесной орбитальной "бочке". Виток за витком, виток за витком.

Линь Лань тоже жаловалась на мужа. Клерков отправили по домам. Рубится в "стрелялку" целыми днями, не помогает ей с магазином.

«

"Почему не вышла замуж за русского?!" — прислала вчера.

Ха! Учиться надо было лучше.

Когда-то Линь Лань и моя жена были одногруппницами. Обе сидели в первом ряду, прямо напротив обшарпанной кафедры, за которой стоял я (автор рассказа работал преподавателем русского языка в университете Шанхая. — Прим. ред.).

Теперь та, что сдала все экзамены на отлично — со мной.

Не в оценках, конечно, дело. Так уж получилось. А троечница Линь Лань русский давно позабыла, зато держит свой магазин. Всегда такая была, шустрая.

"Подъезжаю!" — снова бзыкает вибрацией телефон.

«

— Скоро вернусь, — говорю жене.

Та кивает, не отрываясь от компа. Вороная челка отливает синевой подсветки экрана.

Дождя уже нет. Мохнатые пальмы топорщат листья, словно желают обсохнуть скорее.

Кидаю пакет с мусором в контейнер и прямиком направляюсь к воротам. За них меня не выпустят, это ясно.

Замечаю, как на меня косится седой охранник в замусоленной маске и мокрой фуражке.

— Нихао! — примирительно машу ему рукой и вижу подъезжающую на скутере Линь Лань.

Узнал сразу, несмотря на ее дурацкий дождевик и маску.

Сколько же мы не виделись? Десять лет, ну да, с момента их выпуска.

— А ты все такой же! — кричит мне Линь Лань, не слезая со скутера.

Да уж, конечно. Особенно в маске.

— Ты тоже, смотрю, особо не меняешься.

Все та же ее страсть к юбкам покороче и сапогам в любую погоду.

Машет рукой и ловко выуживает откуда-то из-за спины объемистый сверток.

Подхожу вплотную к цепи-шлагбауму. Жестом показываю старику-охраннику, что все в порядке, и забираю привезенную вещь.

— Как бизнес? — спрашиваю.

— Да ну, — снова машет рукой. — Еле дышим. Кому сейчас это нужно…

— Мне вот, — говорю ей. — Спасибо, что привезла.

Опять взмах руки.

— Ну а как иначе… Помощница в карантине. Одна я осталась. Товар пропадает.

— Все наладится.

Охранник принимается что-то сердито выговаривать ей на шанхайском.

— Ругается, что перекрыла проезд, — поясняет она. — Ладно. Не болейте. Как все закончится — пообедаем вместе! Жене привет!

Ловко трогается с места и исчезает в сумерках.

Перед дверью снимаю темный и влажный целлофан.

Язычки лилий светлеют в темноте подъезда. Пара подсолнухов подмигивает огненными кругами.

«

— Ты чего так дол… — на полуслове замолкает жена, едва я захожу в квартиру.

Закрывает крышку макбука.

— Я думала, ты забыл…

— …какой сегодня день, да? — заканчиваю за нее.

Кивает. Откидывает крыло черных волос с лица. Улыбка — все та же. И тот же блеск глаз.

День нашего первого свидания. Когда-то, давным-давно, ранней весной.

С тех пор мы летим, словно в космосе. Плечом к плечу, один экипаж.

Виток за витком, виток за витком.