Глава Минвостокразвития России Александр Галушка в интервью РИА Новости и Sputnik на полях Петербургского международного экономического форума рассказал, для кого на Дальнем Востоке массово строятся предприятия и что делать с возвращающимися на родину старообрядцами. Беседовали Юлия Капранова и Кирилл Чулков.
— Александр Сергеевич, Дальний Восток сейчас на слуху. Особенно много говорят об экономике, об инвестициях, в том числе иностранных. Создается впечатление, что вы перемещаетесь с одного экономического форума на другой. Расскажите, как продвигается экономическое сотрудничество с нашими восточными соседями.
— У нас в стране всего два форума, учрежденных указом президента. Это Петербургский международный экономический форум, на котором мы с вами беседуем, и наш Восточный экономический форум.
И если по линии министерства РФ по развитию Дальнего Востока на ПМЭФ больше никаких соглашений не подписывается, то на Восточном экономическом форуме их будет немало.
— В первый день Петербургского форума вы встречались с губернатором китайской провинции Хэйлунцзян господином Лу Хао, чему была посвящена эта встреча?
— Это была очень хорошая встреча, она прошла в хорошем деловом ключе. У нас много совпадающих интересов. Мы обсуждали китайские инвестиции на Дальний Восток, обсуждали проекты трансграничной инфраструктуры: мосты, переходы, проекты международных транспортных коридоров "Приморье-1" и "Приморье-2", причем "Приморье-1" как раз касается провинции Хэйлунцзян.
Также мы с господином Лу Хао договорились об участии министерства и Агентства Дальнего Востока по привлечению инвестиций в четвертом российско-китайском ЭКСПО, которое пройдет с 15 по 19 июня в Харбине.
— Ранее вы говорили, что сейчас на Дальнем Востоке китайские инвесторы реализуют 21 проект на 3 миллиарда долларов, что-нибудь есть еще в планах?
— Еще плюс четыре проекта на 3 миллиарда долларов. Мы представим все эти проекты. Мы рассчитываем, что к Восточному экономическому форуму мы выйдем на объявление этих проектов и подписание юридически обязывающих документов.
— Расскажите, пожалуйста, для чего создается российско-японская инвестиционная компания?
— Мы подписали юридически обязывающий документ между международным банком Японии (JBIC) и Агентством Дальнего Востока по привлечению инвестиций — создается совместная российско-японская компания. Это не просто платформа для обмена мнениями, это именно компания, которая будет заниматься привлечением японских инвесторов на Дальний Восток. Обе стороны вкладывают по 5 миллионов долларов в уставной капитал. И эти деньги — на операционную деятельность. А JBIC будет эти проекты финансировать. Эта компания начинает работу уже этим летом, то есть до Восточного экономического форума.
Очень большой плюс этой компании — в том, что фактически японскому бизнесу возможность работы на Дальнем Востоке продвигает JBIC. Это имеет две большие ценности: это значит, что инициатива политически поддерживается правительством Японии, а второе — это качественная экспертиза, что этому можно в инвестиционном плане верить. Это спрямляет путь — шагов десять таких условных мы сразу проходим. Похожую вещь решили создавать с китайцами и корейцами.
— На полях ПМЭФ у вас состоялась встреча с министром коммерции и промышленности Индии госпожой Нирмалой Ситхараман, как развивается ваше сотрудничество с этой страной?
— Исторически на Дальнем Востоке не было инвестиций из Индии. Теперь они есть. И 700 миллионов долларов — это первые три инвестиционных проекта индийского бизнеса на Дальнем Востоке. Индийская Tata Power планирует вложиться в разработку Крутогорского месторождения. На Камчатке это будет крупнейший проект. И это индийские инвесторы.
Компания КGК уже пришла во Владивосток, является резидентом Свободного порта Владивосток, уже строит фабрику по алмазоогранке, вкладывает 50 миллионов долларов. На ВЭФ в сентябре — запуск этой фабрики, и со следующего года она на полную мощность работает.
Еще одна компания индийская Tega уже заявила проект по строительству завода по производству горнолыжного оборудования. И этот проект находится в достаточной степени готовности. С Индией мы тоже готовы делать центры поддержки индийского бизнеса на Дальнем Востоке, как и с другими странами.
— На каких условиях на Дальнем Востоке допускаются к работе иностранные инвесторы?
— У нас позиция достаточно открытая, понятная. Мы рады настоящим качественным инвесторам. У нас два требования: соблюдать российское законодательство, в том числе экологическое, которое одно из самых строгих в мире, и российская рабочая сила не меньше, чем на 80 процентов. Во всех проектах.
Если мы допускаем исключения, то это точечные решения, когда, например, у нас нет вообще специалистов таких. Но мы всегда такие проекты тогда сопровождаем программой обучения наших сотрудников и замещения иностраной рабочей силы российской. Мы должны понимать, когда российские работники заместят иностранцев. Мы для наших людей, для наших граждан создаем новую экономику, новые рабочие места на Дальнем Востоке.
— Как обстоит дело с предоставлением гражданства семьям возвращающихся на Дальний Восток старообрядцев? Будет ли предоставлено гражданство родившемуся в России пятому ребенку семьи Фефеловых, приехавшей из Уругвая?
— Доведем все до конца. Обращение в МИД было сделано. Нужно создать систему, и для этого мы приложили все усилия. Я провел круглый стол по проблемам старообрядцев для того, чтобы правильные события произошли и правильные решения были приняты. И они, эти решения, сейчас приняты.
Вообще, по моему мнению, раскол — это величайшая трагедия в истории России — именно в превосходной степени. Более трагичным ничего не было. И когда общаешься со старообрядцами, понимаешь — вот она, параллельная история. Какая у них идентичность, насколько они не ассимилировались! И это в условиях гонений, притеснений, и как они любят Россию. Люди хотят брать землю сотнями гектаров, пахать на ней, им не нужен даже материнский капитал, они семь детей рожают. Они живые, настоящие. И как можно больше нам их надо на Дальний Восток привезти. Мы будем оказывать все необходимое содействие для переселения старообрядцев на Дальний Восток.
