Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ
Во вторник, 30 мая, с визитом в российской столице побывал принц Мухаммед бин Салман. Он не просто саудовский принц, сын действующего короля и даже не просто министр обороны. Формально он является вторым в очереди на престол (после своего двоюродного брата Мухаммеда бин Найефа), однако де-факто, по мнению некоторых аналитиков, именно Мухаммед бин Салман наследует отцу. Так что, по сути, он второе лицо в государстве, которому было поручено обсудить в Москве важнейшие государственные вопросы. От которых во многом зависит выживание саудовского режима.
Нефтяной альянс
Если России падение цены на нефть грозит лишь сокращением расходов, то в Саудовской Аравии под угрозой оказывается сам общественный договор между династией Саудов и обществом (согласно которому король обеспечивал населению дождь из нефтедолларов, а население платило за это лояльностью). Поэтому Эр-Рияд и помог Москве провести идею с сокращением квот, а мировые СМИ назвали это сотрудничество нефтяным альянсом.
В ходе визита принца Мухаммеда в Москву стороны попытались расширить этот альянс. По мнению министра энергетики России Александра Новака, сотрудничество в нефтяной сфере между двумя странами может перейти на новый уровень. "Открываются новые перспективы для двустороннего сотрудничества, реализации совместных проектов по добыче, транспортировке и переработке углеводородов на территории участвующих государств и третьих стран, технологического взаимодействия", — заявил министр. Возможно, часть новых соглашений будет представлена на Питерском экономическом форуме.
Однако серьезное углубление экономического сотрудничества невозможно (по крайней мере, по мнению некоторых саудовских чиновников и принцев) без параллельного углубления политического. Да, по словам принца Мухаммеда, между Москвой и Эр-Риядом существует ряд "точек взаимопонимания, а "что касается тех точек, по которым у нас разногласия, то здесь существует четкий механизм их преодоления. Здесь мы движемся быстрыми темпами и в нужную сторону". Но это очень навряд ли. По целому ряду "точек разногласий" эти разногласия носят принципиальный характер. Например, по Сирии.
Подключайтесь
Соответственно, вторая точка разногласий — это региональная политика в отношении Ирана. Ни для кого не секрет, что сейчас Королевство двух святынь конструирует региональный блок по сдерживанию Исламской Республики, а еще лучше — отбрасыванию ее влияния со всего Ближнего Востока. Именно в рамках этого конструирования Эр-Рияд нанял Дональда Трампа, заплатив ему за активное участие в этом сдерживании 350-миллиардным торгово-инвестиционным пакетом, а также ратует за создание "арабского НАТО". Судя по всему, принц Мухаммед обсуждал и российское участие в данном проекте.
Вторая попытка?
Так уж получилось, что Россия на Ближнем Востоке занимает уникальную позицию. Это единственная внешняя сила, которая одновременно имеет рабочие отношения со всеми странами региона (даже взаимными врагами), не собирается перестраивать регион и тамошние режимы в соответствии со своими "хотелками", а также не претендует при этом на роль регионального лидера.
По сути, Кремль на сегодняшний день может идеально отыграть роль посредника во многих кризисах, в которые вляпалась Саудовская Аравия (в том числе в неудачно складывающемся для Эр-Рияда йеменском, где за операцию отвечает лично принц Мухаммед и от успешного выхода из которого во многом зависит дальнейшая карьера принца). Также Москва может успешно сыграть роль балансира — то есть, не вставая открыто на одну из сторон конфликта, тем не менее усилить ее (например, через поставки оружия). Выходит, что на сегодняшний день Москва нужна Эр-Рияду больше, чем Эр-Рияд Москве.
