Сергей Варшавчик, для МИА "Россия сегодня"
В первых числах ноября 1950 года в небе над Кореей начались воздушные бои между советскими и американскими летчиками. За господство в небе впервые в военной истории сражались новейшие реактивные истребители, и в целом победу одержали наши пилоты.
Воздушный "зонтик"
Осенью 1950 года войска Северной Кореи отступали под ударами американских, британских и южнокорейских частей. Пал Пхеньян, солдаты КНДР откатывались все дальше на север, к границе с Китаем. Казалось, что в войне наступил перелом. Китайский лидер Мао Цзэдун, симпатизировавший северокорейцам, решил вступить в войну на их стороне.
Однако он хотел заручиться поддержкой "старшего брата", генерального секретаря ЦК ВКП (б) Иосифа Сталина. Тот был не прочь проучить англо-саксов, но не хотел полномасштабной войны с ними, которая могла бы перерасти в ядерную. Поэтому роли распределились так: КНР брал на себя наземную часть операции, СССР — воздушную.
Благо, издалека перебрасывать авиаполки не приходилось. Они базировались на китайских аэродромах еще с начала 1950 года в качестве "зонтика" от налетов ВВС Гоминьдана — в стране велась многолетняя гражданская война, в которой Советский Союз поддерживал местных коммунистов.
Стремительная атака сверху
В конце октября 1950 года Китай вступил в войну на Корейском полуострове при поддержке советских ВВС в составе трех истребительных дивизий. Главной "изюминкой" их были новейшие реактивные Миг-15; эпоха поршневых самолетов стремительно уходила в прошлое.
1 ноября советские пилоты вступили в бой с американскими летчиками (действующими под флагом ООН и чувствующими себя хозяевами неба), сбив один Р-51 "Мустанг" и подбив другой. В тот же день МиГи показали себя в бою и с реактивными истребителями противника — стремительной атакой сверху был сбит один F-80, после чего остальные "Шутинг стар" стремительно покинули место схватки.
СССР старательно скрывал свое участие в конфликте. Пилоты и наземный состав были экипированы в форму Народно-освободительной армии Китая (НОАК), на самолетах были нарисованы опознавательные символы китайской авиации (иногда Северной Кореи). В воздухе же нашим летчикам предписывалось вести переговоры только по-корейски.
Сугубо оборонительная тактика
Однако секрет Полишинеля быстро раскрылся: в ходе воздушных схваток реактивных самолетов, где зачастую счет идет на секунды, изъясняться на чужом языке летчики-истребители не могли. Да и по стилю ведения боя американцы быстро поняли, что перед ними никакие не "китайцы". И даже пытались вмешиваться в управление боя на русском языке.
В свою очередь, наши пилоты тоже прекрасно отдавали себе отчет, кто составляет основу ВВС ООН. За довольно короткий срок они дали понять противнику, что за господство в воздухе надо серьезно побороться.
В отличие от американцев, советские пилоты не наносили удары по вражеским войскам и промышленным объектам — в Корее не было ни бомбардировочной, ни штурмовой авиации СССР.
Особенностью воздушных боев между ВВС двух сверхдержав стала сугубо оборонительная тактика, которой придерживались наши истребители, которым категорически запрещалось пересекать границу двух Корей или летать над морем.
Лучшие из лучших
Несмотря на то что и у американцев были свои ограничения — им запрещалось залетать в северный Китай, где базировался их основной противник, — они нередко подстерегали МиГи на взлете и посадке. В свою очередь, главной мишенью советских истребителей были стратегические бомбардировщики В-29 (печально прославившие себя атомными бомбардировками Японии).
Основу 64-го истребительного корпуса, который был сформирован 27 ноября 1950 года, составили опытные воздушные бойцы, прошедшие перед этим суровую школу Великой Отечественной. Как, например, Сергей Крамаренко, который набирался боевого опыта начиная с 1942 года, и по итогам войны в Корее стал Героем Советского Союза.
"Сейбры" спешат на помощь
Другой комкор, Герой Советского Союза генерал Георгий Лобов, был ветераном Финской и Великой Отечественной войн, а в ходе Корейской кампании прибавил еще четыре сбитых вражеских самолета к своему боевому списку.
Один из советских летчиков, воевавший и с немцами, и с американцами, в свое время в беседе с автором статьи отметил, что вести бой с пилотами люфтваффе (даже на заключительном этапе войны) было гораздо труднее и опаснее, чем с их звездно-полосатыми коллегами. По его мнению, немцы были упорнее и хитрее.
После того, как американцы столкнулись с МиГами, они поняли, что F-80 не могут на равных воевать с этими самолетами. На помощь были переброшены новейшие F-86А "Сейбр". Именно они, похожие по своим тактико-техническим характеристикам на изделие Микояна и Гуревича, и стали их основными соперниками до конца войны.
Одни вверху, другие — внизу
МиГи лучше себя "чувствовали" на высоте (до 15 километров), тогда как "Сейбры" отличались лучшей маневренностью. Часто советские летчики атаковали сверху и после удачного или неудачного удара снова набирали высоту. Американцы же, напротив, стремились после атаки уйти вниз.
Впрочем, активность обороны на горизонтальных виражах на МиГе компенсировалась слетанностью боевых звеньев и особенно пар, где ведущий атаковал, а ведомый прикрывал. Впрочем, в первых боях американцы одержали ряд воздушных побед: одна группа "Сейбров" связывала боем МиГи, другая внезапно наносила удар. Через неделю ситуация поменялась.
В ходе войны советские истребители нанесли противнику ряд чувствительных поражений. В 1951 году, в "черный четверг" 12 апреля во время попытки разбомбить мосты реки Ялуцзян в районе Уйцзю, были сбиты десять "летающих крепостей" и три американских истребителя. После этого вражеские самолеты около месяца не рисковали появляться в небе Северной Кореи.
Днем летать опасно
В том же году состоялся и "черный вторник". 30 октября во время налета на корейский аэродром в Намси была уничтожена дюжина В-29 и четыре истребителя F-84. Взаимен был потерян один МиГ-15, и ни одна бомба не упала на взлетно-посадочную полосу. Проанализировав результаты боя, американцы отказались от практики полета бомбардировщиков в светлое время суток.
Командование 64-го авиакорпуса нашло ответ и на ночной вариант действий тяжелых бомбардировщиков — был сформирован специальный полк для боевых действий в темное время суток. Первым боевой счет открыл майор Карелин.
В чем-то нашим пилотам было проще. В частности, оборонительная тактика позволяла им действовать над своей территорией, где американцы чувствовали себя куда менее уютно — не только из-за атак истребителей, но и по причине зенитного огня с земли.
В силу близости аэродромов советские летчики имели больше времени на ведение воздушного боя, чем их соперники, которые вынуждены были действовать на более экономных скоростях.
Соревнование в воздухе
Играла свою роль и лучшая вооруженность МиГов — против шести пулеметов они имели три авиационные пушки (на "Сейбрах" они появились только к концу войны). Советский истребитель специализировался, в первую очередь, для борьбы с тяжелыми бомбардировщиками, носителями ядерного оружия.
Лучшим советским асом стал Николай Сутягин, сбивший 21 самолет противника (при этом сам ни разу не сбитый и не раненый) и удостоенный звания Героя Советского Союза. У другого боевого летчика, Евгения Пепеляева, — 20 уничтоженных вражеских машин. Три победы он отдал своему ведомому, и они не вошли в официальный счет. Пепеляев также стал Героем Советского Союза.
Несмотря на то что на каждый сбитый советский истребитель приходилось более трех уничтоженных вражеских машин разных типов, война с Военно-воздушными силами США не была для летчиков СССР легкой прогулкой. Это подтверждает и счет лучшего аса с американской стороны — кавалера ордена "За выдающиеся заслуги" Джозефа Макконелла, на счету которого числятся 16 побед.
Тем не менее главное было сделано: с начала вступления советских ВВС в войну, Северная коалиция отбила удар Южной, и территория КНДР была восстановлена в полном объеме.
