Осенью 2013 года вступил в силу закон о реформе системы российских государственных академий наук. О том, как идет этот процесс преобразований в российской науке, РИА Новости рассказала заместитель министра образования и науки Российской Федерации Людмила Огородова.
— Людмила Михайловна, прошел год с момента вступления в силу закона о реформе РАН. Что, по вашему мнению, за это время стало наиболее существенным в ходе реформы?
— Я бы сказала, что сейчас речь нужно вести не только и не сколько о реформе академии наук, сколько о модернизации сектора исследований и разработок, системы взаимоотношений науки с бизнесом, государством, обществом. Реформа РАН — всего лишь часть изменений. Хотя количество академических научных институтов и работающих в них сотрудников достаточно велико, и это отнюдь не вся российская наука.
Принципы модернизации достаточно просты — нам необходимо дать большую степень свободы научным организациям в выборе тематик и направлений исследований, тематик, в которых они могут достичь лучших результатов. Решение приоритетных социально-экономических задач и реализация масштабных научно-технологических проектов должны обеспечиваться консорциумами организаций. Лидирующие организации должны иметь возможность увеличения финансовой поддержки как за счет бюджета, так и за счет внебюджетных источников. Система выявления "лидеров" должна быть открытой и понятной. Должно быть создано достаточное количество инструментов финансовой поддержки перспективных научных инициатив и "прорывных" исследований. Наконец, необходимо создать для лучших ученых возможность свободного перемещения, выбора места работы, которое наиболее комфортно для развития и реализации личного творческого потенциала.
Создание всех необходимых элементов и инструментов такой модернизации — задача непростая, но это главная задача министерства на сегодня.
Если говорить о реформе РАН, то главное здесь состоит в том, что условия работы научных организаций и в первую очередь финансовое обеспечение институтов не изменилось, несмотря на смену ведомственной принадлежности. Учитывая то, что по закону о реформе РАН новый учредитель институтов — ФАНО России решает в первую очередь задачи организационно-технического и финансового обеспечения, институты получили существенно больше возможности в развитии своих инициатив, поиске новых направлений для развития, для выхода за рамки "классических", исторически сложившихся в РАН тематик.
Мы отмечаем рост активности институтов в конкурсах, проводимых фондами поддержки научной, научно-технической деятельности, в конкурсах, на выполнение прикладных исследований, проводимых в рамках федеральных целевых программ. Это, безусловно, очень хороший знак, и это есть самое существенное изменение на текущий момент.
— Как вы оцениваете начало взаимодействия между Минобрнауки, РАН и Федеральным агентством научных организаций по реформе?
— Взаимодействие, безусловно, выстраивается. Инструменты, создаваемые для формирования нового, конкурентоспособного национального сектора исследований и разработок, создаваемые Минобрнауки России постепенно начинает использовать ФАНО России и РАН.
Каждый участник процесса должен четко понимать свои функции и эффективно их реализовывать, а необходимая нормативная база для этого практически в полном объеме создана министерством.
Только за последние полгода утверждены акты правительства, устанавливающие порядок направления в РАН на экспертизу научных программ и проектов, программ социально-экономического развития, предусматривающих проведение исследований. Установлен также порядок предоставления организациями и гражданами информации по запросу академии, необходимой для осуществления ее деятельности. Все это важные документы, позволяющие академии наук стать основным экспертным центром в сфере научной и научно-технической деятельности.
Сейчас готовится соглашение, обеспечивающее для РАН возможность полного доступа к государственным информационным системам, содержащим научные отчеты, наукометрическую информацию — это важнейшее условие для реализации функций, предусмотренных федеральным законом о реформе Российской академии наук.
Мы понимаем, что от эффективной, слаженной работы всех участников процесса зависит успех реформы, подчеркну — не только реформы РАН, но и российской науки в целом. При этом в выработку решений и обсуждение мы вовлекаем не только академию, ФАНО России, но и научную общественность, профсоюзы, другие органы государственной власти, пытаясь решить проблемы и противоречия, накопившиеся за предыдущие десятилетия.
— С какими основными трудностями пока сталкивается реформа?
— Самая главная сложность связана с изначальным негативным восприятием реформы, ожиданием отрицательных последствий от ее реализации. Эпоха быстрых перемен всегда сложна — много беспокойств, противоречивых суждений, ожиданий реорганизаций, укрупнений. Любой шаг или даже обсуждение очередных этапов модернизации воспринимается научным сообществом достаточно болезненно.
Поэтому основная трудность — отсутствие достаточного времени на обсуждение текущих вопросов с учеными, с бизнесом, времени на создание и апробацию новой модели на пилотных проектах, времени для "плавной" перестройки сложившихся взаимоотношений. У нас фактически нет возможности обеспечить длительный переходный период. Ситуация сегодня требует достаточно быстрых шагов. Необходимость ускоренного развития экономики, обеспечения национальной безопасности, глобальной конкурентоспособности создает колоссальную потребность в научных и технологических разработках.
Безусловно, реформы нарушают привычный уклад жизни, сложившийся порядок. Однако даже за относительно небольшой промежуток времени — два последних года — начато создание нового инструмента — системы фондов поддержки научной, научно-технической деятельности, активно заработали институты развития, обеспечивающие "лифты" для вовлечения результатов научных исследований в хозяйственный оборот. Создаются новые инструменты информационного обмена между наукой и бизнесом. Не менее активно ведется работа по формированию новых приоритетов развития науки и технологий, куда могут быть вовлечены консорциумы научных, образовательных, промышленных предприятий. Развитие нового поколения производственных технологий, обеспечение продовольственной безопасности, устойчивого снижения заболеваемости населения всех возрастов, переход на новые поколения лекарственных средств, развитие технологий добычи и переработки трудноизвлекаемых запасов углеводородов, создание эффективных систем энергообеспечения — все это новые возможности.
Сегодня создаются законодательные инструменты, позволяющие создать более комфортные условия труда научных работников. В прошлом году Минобрнауки России впервые вместе с Советом по науке при министерстве реализовало пилотный проект по введению "постоянных позиций" ведущих исследователей в подведомственных вузах на основе бессрочного контракта, с высоким уровнем оплаты труда, в пять и более раз превышающим средний уровень заработных плат по региону. Фактически для постоянных позиций средний уровень заработной платы составил более 140 тысяч рублей в месяц. При этом гарантированный уровень оплаты труда позволил таким ученым активно начать работу по привлечению дополнительного финансирования в форме грантов, внебюджетных средств на прикладные исследования и разработки и начать формировать новые коллективы. Мы видим, что это эффективный механизм "кристаллизации" вокруг ведущего ученого молодёжи, создания новых научных школ. Сейчас мы стремимся распространить этот механизм на все научные организации вне зависимости от их ведомственной принадлежности.
Нам бы хотелось, чтобы научное сообщество видело в реализуемых шагах новые возможности для развития, тогда мы вместе сможем преодолеть любые трудности.
— Сейчас обсуждается вопрос структуризации и укрупнения исследовательских институтов, создания своего рода консорциумов из отдельных НИИ, которые будут работать по разным научным направлениям. Каким образом будут создаваться такие объединения?
— Первое, что хотелось бы отметить, это то, что структурные изменения необходимы, но проходить они могут только после взвешенной оценки деятельности институтов и всестороннего обсуждения с научной общественностью. Оценка должна быть объективной, проходить с участием межведомственной комиссии, как это установлено постановлениями правительства. Необходимо выявление организаций-лидеров и организаций, утративших научный профиль. Никаких структурных изменений до проведения такой оценки проводиться не должно.
Второй важный момент — задача укрупнения ради укрупнения ставиться не должна. Наша цель — получить результативные организации, охватывающие своей деятельностью как можно больше приоритетных направлений исследований. При этом не нужно бояться дублирования тематик — в рамках одного направления, одной темы или задачи могут и должны работать несколько научных коллективов, может формироваться несколько научных школ. В науке должна сохраняться конкуренция. Любая реорганизация, направленная на то, чтобы создать "монополию" в науке, может иметь очень кратковременный положительный эффект, за которым неизбежно следует стагнация и потеря глобальной конкурентоспособности.
Поэтому сохранение, поддержание организаций-лидеров — ключевая задача, и не важно, работает в такой организации сто, двести или две тысячи исследователей.
Третье — консорциумы НИИ, работающие в рамках одного направления и на решение общей масштабной задачи, в первую очередь, дело самих научных организаций. Такие вопросы не должны решаться административно-бюрократически. Дело государства — обеспечить условия кооперации, объединения в консорциумы научных организаций, да и не только научных — в таких консорциумах должны участвовать и образовательные организации, и производственные, возможно, с привлечением институтов развития. Целью такой кооперации должно стать решение масштабных социально-экономических задач. Такие задачи, если угодно — проекты должны быть сформулированы совместно государством, бизнесом, наукой. И именно для решения этих задач должны собираться консорциумы лидеров, а инициатива такого объединения должна принадлежать самим организациям.
У нас есть положительный опыт создания, я бы даже сказала самоорганизации результативных консорциумов в рамках федеральной программы "Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014 — 2020 годы".
— А как идет работа по созданию модели научно-исследовательского института, о чем было объявлено год назад?
— В рамках стратегических сессий ФАНО России, как мы понимаем, сейчас ведется отработка таких моделей. Замечу, однако, что наука, являясь одной из форм творчества, не должна быть излишне "шаблонизирована". Здесь важно найти правильный баланс, избежав бюрократического подхода, который позволяет улучшить "управляемость", но вряд ли приведёт к новым научным прорывам.
А вот типизация моделей финансового обеспечения научных организаций, подходов к формированию государственного задания, предложенная Советом по науке, — идея интересная, и, безусловно, будет реализована.
— Как идет работа по разработке методики оценки результативности работы научных институтов? Когда планируется начать оценивать по ней институты?
— Инструменты мониторинга и оценки практически в полном объеме созданы министерством, и в этом вопросе мы держимся в мировом "мэйнстриме" экономически развитых стран, ведь владение информацией — это основа эффективного управления. Напомню, что переход к межведомственной системе оценки осуществляется по поручению президента Российской Федерации. Соответствующее решение было принято в прошлом году по итогам заседания Совета по науке и образованию.
Сегодня приняты все необходимые акты правительства, утверждено типовое положение об оценке научных организаций, типовое положение о ведомственных комиссиях по оценке. Также установлен полный набор наукометрических критериев, в которых нашли отражение все виды результатов, которые могут быть получены научными организациями. Кроме того, сформирована межведомственная комиссия, которая утвердит перечень референтных групп, принципы отнесения к ним, выберет из общего набора показателей наиболее важные и значимые показатели для каждой из референтных групп, определит их пороговые значения для отнесения к категории "лидеров".
Напомню, что оценка научных организаций проводится ведомственными комиссиями раз в пять лет. При этом ведомственная комиссия должна делать акцент на экспертной оценке, учитывая наукометрические показатели, а также заключение межведомственной комиссии.
Чтобы корректно сформировать референтные группы и установить пороговые значения показателей, постановлением правительства предусмотрена процедура мониторинга, для организации которой Минобрнауки России разработана специальная информационная система. На текущий момент в системе зарегистрировалось около 1300 организаций, наукометрические данные предоставили в полном объеме почти 1000 из них. Федеральные органы власти — учредители организаций ведут первичную проверку и подтверждение этих сведений.
Результаты мониторинга доступны в сети интернет: сейчас в открытом доступе находятся диаграммы, отражающие вклад каждого ведомства в результативность российской науки, а также информация о вкладе каждой научной организации в общую результативность ведомства. Пока проблемой остается то, что подавляющее большинство ведомств не разработало своих положений об оценке. При этом все необходимые нормативные и технические документы министерством созданы.
Хотя мы не располагаем полным массивом данных, но в целом картина уже достаточно показательна — полагаю, что всем, кого беспокоит развитие и модернизация сектора исследований и разработок, будет небезынтересно ее изучить. Еще важный момент — в системе доступны инструменты, позволяющие научной организации провести самооценку. На наш взгляд, это крайне важная возможность, ведь до выхода на оценку раз в пять лет можно скорректировать и виды деятельности, и стратегию развития, продемонстрировав как следствие лучшую результативность.
