Анна Курская, РИА Новости
Проект поправок в Трудовой кодекс, устанавливающих возрастной "потолок" для руководителей научных организаций в 65 лет, вызвал активную дискуссию среди ученых. Возраст администраторов от науки действительно стоит ограничивать, но этой меры может оказаться недостаточно, чтобы помочь карьерному росту молодых ученых, считают эксперты.
Законопроект, внесенный Правительством РФ в Госдуму в начале июня, устанавливает 65 лет в качестве предельного возраста для руководителей научных организаций и их заместителей. Предполагается, что по достижении этого возраста руководителям должны предложить другую должность в соответствии с их квалификацией. В отдельных случаях, по ходатайству научной организации, им могут продлить срок пребывания на своем посту до тех пор, пока им не исполнится 70 лет.
Опасный возраст
Тезис о предельном возрасте вызвал споры в научных кругах. Может ли возраст быть однозначным критерием эффективности руководителя научного коллектива?
Для ученого главное не возраст, а голова, полагает директор направления "Молодые профессионалы" Агентства стратегических инициатив Дмитрий Песков.
"Если у него голова светлая до 90 лет, он должен работать до 90 лет. Именно поэтому во всех странах, в которых государство занимается регулированием научной деятельности и ее поддержкой, есть очень большая проблема с формированием системы критериев в этой сфере", — рассказал он РИА Новости.
Другой точки зрения придерживается руководитель лаборатории биофармацевтики Института биоорганической химии им. М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова РАН Владислав Дейгин. По его мнению, руководители после 70 лет должны уступать дорогу молодым, так как административная работа требует значительных затрат энергии.
"Мне самому 62 года, и я знаю, что нельзя пересиживать на руководящей должности. В свое время я был заместителем министра здравоохранения, кстати, самым молодым в Минздраве. И я чувствовал, что сотрудники министерства в возрасте около 60 лет работают не так интенсивно", — сообщил он РИА Новости.
Для того, чтобы была сменяемость руководителей в научной среде, необходим стабильный приток молодых кадров, отмечают эксперты. К сожалению, отечественная наука в последние два десятилетия не молодела. После масштабной утечки мозгов за рубеж в 1990-х, кадровые потери удалось восстановить далеко не всем научным организациям. Сегодня в них работают, в основном, ученые в возрасте за 50 и аспиранты, которые редко задерживаются там после защиты диссертации.
Зарплаты научных работников, несмотря на проходящую реформу Российской Академии наук, остаются неконкурентоспособными на фоне зарплат в коммерческих организациях, и это мешает институтам привлекать и удерживать молодежь.
Выполнить возрастные ограничения будет особенно сложно на многих теоретических кафедрах, куда молодежь последние 20 лет практически не идет, рассказал РИА Новости ректор РНИМУ им. Н.И. Пирогова Андрей Камкин.
"Знания, опыт, жизненная философия людей старшего возраста, зачастую столь необходимые при подготовке молодого специалиста, должны быть использованы. Однако справедливо, и, я считаю, необходимо давать дорогу молодежи. Мне кажется, симбиоз этих путей возможен", — рассказал он.
По мнению ректора Второго Меда, предельный возраст следовало бы установить в 65 лет и без продлений, как в Европе. Но так, чтобы 65-летний руководитель мог продолжить работу профессором-консультантом с сохранением заработной платы на основе договора с возможностью ежегодного продления по результатам своей работы.
Шанс молодым ученым
Президент РФ Владимир Путин, выступая 11 февраля 2014 г. на церемонии вручения президентских премий в области науки и инноваций для молодых ученых, говорил о том, что установление предельного возраста поможет "дать шанс карьерного роста молодым ученым, смелее выдвигать их на ключевые посты в науке".
Насколько проблема продвижения и развития сегодня остро стоит для молодых ученых? По мнению экспертов, само понятие карьерного роста в науке можно воспринимать по-разному.
Первый род карьеры — это превращение "молодого" исследователя в "настоящего" ученого, полагает Владислав Дейгин. Оно совершенно не связано с формальным статусом: ученый, который вносит вклад в науку, может быть и старшим научным сотрудником, и ведущим научным сотрудником, и руководителем лаборатории, считает он.
"В научных организациях я прошел все карьерные ступени — от стажера-исследователя до руководителя лаборатории, руководителя научного центра и заместителя министра. И я знаю, что любая административная деятельность отвлекает от научных занятий в лаборатории.
Эта диспропорция в распределении времени постепенно нарастает, чем старше становится человек, тем большая доля времени у него уходит на администрирование. Поэтому карьерный рост научного работника как ученого не обязательно связан с ростом его должности", — пояснил эксперт.
По мнению Владислава Дейгина, второй вид карьеры в науке — карьера административная — подходит тем сотрудникам, которые любят администрировать больше, чем заниматься научной деятельностью.
"Такие специалисты, конечно, тоже нужны, и если у людей есть "ген лидерства", ему надо дать развиться. Но для администратора существует большая опасность превратиться в диктатора, засидеться на месте или потерять тонкую нить, которая связывает исследователя с "кипящим слоем" науки", — пояснил он.
Снять это противоречие, на его взгляд, помогла бы обязательная ротация кадров на административной работе.
Впрочем, молодым ученым сегодня нередко приходится заниматься администрированием собственной деятельности поневоле, в ущерб науке, отмечает Дмитрий Песков.
"В чем главное достоинство молодого ученого? В том, чтобы написать много хороших заявок на получение грантов, или в том, чтобы достигать научных результатов? В России слишком много структур, которые занимаются регулированием научной деятельности. Молодые ученые непропорционально много времени уделяют написанию всевозможных заявок. В результате продвижение получают больше молодые администраторы от науки, чем, собственно, молодые ученые. Эта проблема остается нерешенной", — подчеркнул он.
Мобильность под вопросом
Проект поправок в Трудовой Кодекс устанавливает единый подход к аттестации научных работников, оценке результативности их труда и замещению должностей научных работников. По замыслу разработчиков документа, новые правила помогут стимулировать мобильность научных работников между различными научными и образовательными организациями. Эксперты, опрошенные РИА Новости, скептически оценивают возможный эффект этой меры.
"Кто поедет для того, чтобы быстрее работать или лучше публиковаться, из Москвы в Тверь или в Хабаровск? У нас нет инфраструктуры, которая позволила бы мобильно сменить работу и жилье, сохранив тот же уровень качества. Даже в Москве научные институты различаются в десятки раз. В Москве и Санкт-Петербурге редко можно найти равноценные лаборатории. А уж про другие города я не говорю", — отметил Владислав Дейгин.
Андрей Камкин согласен с коллегой. По его словам, на Западе мобильность ученых существует в виде жестко прописанного законодательства. Научный сотрудник имеет право отработать в своей стране только пять лет. Дальше он должен сам выбирать, где ему работать.
"В Англии или Германии ученые работают год-два, потом уезжают в другую страну, там работают пять лет, в третью страну — там пять лет, и так далее. Лет в 40 человек возвращается к себе в страну, у него остается два года, и если он перед этим чего-то достиг, тогда у него есть шанс стать директором института или получить постоянный профессорский статус", — пояснил ректор РНИМУ им. Н.И. Пирогова.
Для того чтобы такое внедрить в России, нужна огромная подготовительная работа, которая займет не один год, считают эксперты.
