ЛАНТРАТОВКА (граница Россия-Украина), 9 апр — РИА Новости, Андрей Малышкин. "Чую, задержитесь вы опять сегодня, товарищ младший лейтенант, и опять останетесь без секса", — бросает своему коллеге один из украинских офицеров, с которыми мы мчимся на машине к российскому пограничному пункту.
Эта фраза, а также чувствительный удар головой о крышу автомобиля, подпрыгнувшего на очередной кочке, возвращает меня к действительности.
Полчаса назад меня, российского журналиста, высадили из поезда Москва-Луганск на станции Лантратовка и теперь депортируют с украинской территории на Родину. Благосклонная ко мне до сих пор Украина, где я был не раз по работе и личным поводам, сегодня повернулась ко мне своей тыльной стороной.
— Ваш диктофон не записывает случайно?— спрашивает у меня тот из пограничников, что сидит со мной рядом.
— Так диктофон же у вас, вы сами у меня его изъяли, — отвечаю я.
— Ах да. Но какой компромат пропадает! Не вовремя он у вас включился, вот когда надо было! — шутит он.
Диктофон у меня, и правда, сегодня включился не вовремя, а именно — при прохождении российской таможни и целый час записывал в сумке шумы, звуки поезда, а потом, как оказалось, и первого украинского пограничника, попросившего меня предъявить документы, а также имеющуюся аппаратуру.
— Это "случайно" вам дорого обойдется! Вы что не знали, что при прохождении пограничного контроля запрещена видео съемка, фотографирование и прочее?— заявили мне уже после того, как я с вещами проследовал на выход. — Только на этом основании мы можем вам запретить въезд в Украину навсегда!
— Если хотите, я могу вам показать, что там нажать, и вы прослушаете чудесную часовую симфонию шебуршания. Но если на запись попало что-то секретное — там есть кнопка "erase". Нажмите ее и про ваш монолог никто не узнает.
— Вы только послушайте, он и вопрос Викторыча про запрещенные для провоза предметы записал! — радостно кричит сотрудник в штатском в служебное помещение, приложив диктофон к уху.
— Оформляйте! — заявляет рослый офицер, видимо, начальник смены.
После обыска, нужно сказать, весьма странного: тщательно осмотрели рюкзак, а в пакет с едой даже не заглянули (в следующий раз, если я буду провозить на Украину что-то запрещенное, так и скажу — там еда), меня попросили предъявить имеющуюся наличность.
Дорогая, ты мне слишком дорога
В последнее время жизнь на Украине подорожала. Это до февральского переворота человек из Москвы радовался местным ценам в магазинах. Теперь все изменилось. Чтобы прожить, россиянину на Украине требуется не менее 810 гривен в сутки (около 70 долларов), не считая расходов на гостиницу. В этом уверены украинские пограничники, особенно, если вам от 18 до 45 лет и у вас в кармане российский паспорт. После 45 потребности резко снижаются — настолько, что у вас вообще могут не поинтересоваться наличием денег. Видимо, наступает коммунизм и деньги в этом возрасте вовсе ни к чему.
Поезд мой уже давно пыхтел по направлению к Луганску, а между мной и сотрудниками украинской погранслужбы происходил следующий диалог:
— Выкладывайте, — это ко мне, — Сколько там у вас? Пересчитайте сами!
И обращаясь к своему коллеге:
— Запиши. 610 долларов и 1100 рублей. На семь дней.
Затем опять вопрос мне:
— Кто вас должен был встречать в Луганске?
— Никто. Я ехал в командировку.
— Где собирались остановиться?
— В гостинице, вот бронь, распечатанная на бланке.
— То есть имеющаяся с вами сумма денег — это на гостиницу и проживание?
— Разумеется.
— А вы знаете, что по новым правилам въезжающему на территорию Украины необходимо иметь с собой не менее 810 гривен. Ваших денег явно не достаточно.
— У меня очень скромные потребности.
— Где ваш оператор?
— Я пишущий журналист.
— Какая газета?
— Информационное агентство, мы делаем новости, выкладываем их в интернете, а симпатичные тети в телевизоре их потом глубоким грудным голосом зачитывают.
— Понятно.
Затем пошли вопросы для проформы. Например, состою ли я в террористических организациях и т.д. Зачем они задаются — непонятно, видимо, в надежде на то, что террористы честно признаются во всем и для удобства сотрудников правоохранительных органов предъявят удостоверения соответствующих организаций.
После разговора о деньгах я думал, что, как и другим российским журналистам (позже я узнал, что нашего фотографа не пустили на Украину в аэропорту Донецка), мне откажут по причине нехватки денежных средств. Однако после ксерокопирования всех моих документов (сфотографировали зачем-то даже выключенный iPad) мне выдали бумагу, в которой говорилось, что мне отказано во въезде по причине того, что не подтверждается цель моего приезда на Украину.
И это при том, что раньше при прохождении пограничного контроля, к примеру, в аэропорту Борисполь был необходим только паспорт. К слову сказать, на Украине иностранным журналистам не требуется аккредитация для работы. Честнее было бы написать в документах об отказе в пересечении границы: "Цель вашего визита не подтверждают средства".
После того, как меня передали вместе с сопроводительными бумагами в руки российских пограничников, мне был, наконец, возвращен диктофон.
Вопросов к украинской стороне, не пустившей меня в свою страну по очевидно надуманному поводу, у меня нет — Украина для меня слишком дорога. Чтобы в нее попасть, у меня остается три средства: резко разбогатеть, принять украинское гражданство или дождаться 45-летнего возраста. Первый вариант предпочтительнее.
