Превратит ли Сирия Барака Обаму в Буша номер три

Несмотря на все на попытки президента США просчитать ситуацию, у Обамы нет и не может быть гарантии, что он не выберет "пустой наперсток", утверждает Михаил Ростовский.

В классической советской кинокомедии "легким движением руки" брюки превращались в "элегантные шорты". В геополитической реальности 2013 года с помощью не менее легкого движения руки Барак Обама на глазах превращается в Джорджа Буша-младшего.

Благодаря Эдварду Сноудену мы уже точно знаем: когда речь идет о предоставлении американским спецслужбам максимально широкой свободы деятельности, нынешний президент США ничуть ни лучше (или, в зависимости от точки зрения – ничуть не хуже) своего предшественника. Однако ограничится ли судьба-злодейка всего одной иронической шуткой? Не станет ли Сирия для Обамы тем, чем для Буша стал Ирак?

Как вы думаете: можно ли с помощью государственного секретаря США в один миг почувствовать себя на десять лет моложе? Сомневаетесь? Зря сомневаетесь. Мне вот это удалось. На днях я заставил себя посмотреть выступление госсекретаря США Джона Керри по поводу ситуации в Сирии. И случилось чудо."Машина времени" в виде моей собственной памяти перенесла меня на десять с лишним лет назад.

Февраль 2003 года. В составе большой группы журналистов я сижу в большом зале современного здания странного вида – министерства информации Ирака в Багдаде. Вскоре на большом экране начнут показывать выступление государственного секретаря США Колина Пауэлла. А пока мы – российские журналисты – скрашиваем ожидание поеданием бананов и сэндвичей из пакетов, розданных заботливыми иракскими хозяевами (представителям американских СМИ бананы от Саддама Хусейна, кстати, не полагались – только газетчикам из "дружественных стран"). И вот началось. На экране мужественное и честное лицо генерала Пауэлла. В руках генерала пробирка…

Выступая в 2013 году по поводу ситуации в Сирии, Джон Керри пробирку, естественно, в руках не вертел. Это выглядело бы самопародией. Но параллели между двумя выступлениями двух государственных секретарей можно назвать даже не кричащими, а вопящими.

И почему, собственно, я говорю только о выступлении Керри? Все западные "говорящие головы" в телевизоре заявляют примерно одно и то же: "Асад злой и плохой! Он применяет химическое оружие против собственных граждан. Мы – цивилизованные нации – не можем этого терпеть! Мы должны принять военные меры против диктатора! Любой иной политический курс был бы аморальным!" Полный римейк 2003 года, с моей непросвещенной и, несомненно, глубоко циничной точки зрения.

Что делает этот римейк особо депрессивным, так это его неубедительность. Нет, я готов поверить, что "Асад – злой". Доброта – это, конечно, прекрасное человеческое качество. Но чтобы больше десяти лет удерживаться в кресле лидера такой сложной ближневосточной державы, как Сирия, надо обладать способностью принимать исключительно жесткие, даже жестокие решения.

Что мне кажется фальшивым и наигранным, так это абсолютная убежденность западников: химическое оружие применял именно Асад, а не оппозиция. Это, мол, аксиома, которая не требует доказательств.

Нет, я опять же готов поверить, что Башар Асад способен применить любое оружие против своих непокорных граждан. Но зачем ему применять химическое оружие в тот момент, когда он побеждает в гражданской войне? Зачем лидеру Сирии давать Западу предлог вмешаться, когда Запад этого предлога только и ждет? Это уже поведение не злого, а глупого политика. А глупцом Башара Асада пока никто не называл.

Одним словом, как говаривал Станиславский, не верю. Возможно, позднее – если появятся убедительные доказательства – я изменю свою точку зрения. Но пока таких доказательств нет, я склонен относиться к рассказам о "химических злодеяниях Асада" как к залпам пропагандистской и психологической войны – и не более того.

Впрочем, довольно о том, кто на самом деле применил химическое оружие. Всем ясно, что это лишь предлог. Я вообще считаю более плодотворным сосредоточиться не на сходстве, а на различиях между иракской ситуацией 2003 года и сирийской ситуацией 2013 года. Такие различия есть, и носят они крайне важный характер.

Иракская война была следствием одержимости небольшой группы американских политиков. Если несколько упростить, то генезис той военной операции можно свести к известным словам Буша-младшего по поводу иракских лидеров: "Они хотели убить моего папку!"

Главные лоббисты западного вмешательства в сирийский конфликт – это, напротив, державы из того же самого региона, что и Сирия. Обаму "дергают за лацкан" Саудовская Аравия, Катар, Турция, и прочая, и прочая.

В 2003 году Вашингтон, очертя голову, бросился в омут военной авантюры. В 2013 году администрация США действует крайне неторопливо и пытается все просчитать. Все это подталкивает к выводу: между Обамой и Бушем-младшим все же нельзя ставить абсолютный знак равенства.

Буш делал то, что обычно более свойственно российским политикам: сначала создавал себе проблемы, а потом героическими усилиями их решал. Обаме приходится действовать в принципиально иной ситуации. Все проблемы уже созданы до прихода нынешнего президента США к власти. И он вынужден, постоянно лавируя, искать наименее болезненный выход из смертельно опасного лабиринта.

Однако международная политика – это жестокая игра. В этой игре никого не волнует, какие у тебя были стартовые условия и с какими объективными сложностями тебе пришлось столкнуться. В этой игре, как и в игре в наперсток, важно лишь одно: результат.

Ты выбрал "правильный" наперсток? Ну, друг, ты крут! Ты, оказывается, самый умный! Выбранный тобой наперсток пуст? Извини, друг, не повезло тебе! Но такова жизнь!

Несмотря на все попытки Обамы просчитать заранее ситуацию, у него нет и не может быть гарантии, что он не выберет "пустой наперсток". Конечно, ровным счетом то же самое можно сказать почти про любое сложное и важное политическое решение. Но в случае с Сирией вероятность ошибиться гораздо выше среднестатистической.

И это говорю не я – или, вернее, не только я. Это, говорит, например, только что подавший в отставку с поста заместителя директора ЦРУ Майкл Моррел. Еще занимая свою должность, Моррел заявил: самую большую угрозу для США представляет падение Асада, а не продолжение его пребывания у власти. К исключительной осторожности в сирийском вопросе Обаму призывает и такой мастер геополитических игр, как Збигнев Бжезинский.

Короче, я бы не очень хотел быть сейчас Бараком Обамой. Положение у него, конечно, лучше, чем у Башара Асада, но хуже, чем у Джорджа Буша-младшего. Бушу номер два уже не надо мучиться над сложными геополитическими дилеммами. А вот Бушу номер три (читай, Обаме) от этой участи никуда не деться.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции