В первый полноценный рабочий день каннского фестиваля - четверг - кроме конкурсной программы, торжественно открылись все внеконкурсные. Возможная сенсация: фильм франко-американского абсурдиста - режиссера и сценариста Мишеля Гондри "Мы и я". Его презентовали на церемонии открытия программы "Двухнедельник режиссеров". Этот фильм, действие которого происходит в школьном автобусе в Бронксе, где в последний раз едут выпускники старшего класса (и за время поездки отношения между многими из них успевают измениться), в западной прессе заранее называют самым остроумным и чуть ли не лучшим фильмом Гондри. Увы, оба показа этого фильма совпадали с другими важными просмотрами. Теперь у меня есть шанс поймать его только поздно ночью в воскресенье.
Но каннский фестиваль, как правило, и открывается не самыми сильными картинами. Словно бы дает и себе, и приехавшим кинопрофессионалам день-два на раскачку. И впрямь: глупо ведь сходу выдавать все лучшее, чем запасся, что скрыто в рукаве.
Одияр, да не тот
Огорчительно, что в число не самых сильных угодил на сей раз конкурсный фильм француза Жака Одияра "Ржавчина и кость". Кто видел, тот, безусловно, ценит его жесткие триллеры "Читай по губам" (это вообще одна из моих любимых картин) и "Мое сердце биться перестало". Его предыдущий "Пророк", получивший в Канне второй по значимости приз Гран-при - один из лучших фильмов 2000-х. Смотришь себе жесткую ленту об арабском пареньке во французской тюрьме, который на побегушках у короля корсиканской мафии исполняет все поручения, включая самые кровавые, и, как зверек, обладает способностью к предчувствию. И только в последнюю минуту понимаешь, что за фильм ты смотрел. А смотрел ты фильм о становлении нового крестного отца, такого, что Франции бы вздрогнуть, сумевшего объединить и подчинить себе, несмотря на молодость, все прежде враждовавшие мафии: арабскую, негритянскую, ту же корсиканскую.
Разумеется, я и сейчас ожидал от Одияра столь же непредсказуемого фильма, дающего повод к глобальным выводам. Но Одияр умудрился снять ленту, которой лучше всего подходит определение "никакая" - не зря и ее название "Ржавчина и кость" абсолютно случайное и ничего не говорящее.
Одияр сам не знал, как назвать то, что сотворил. Да, в фильме много одияровского жесткача: от подпольных боев без правил до откровенного секса между героем и героиней, у которой ноги отрезаны по колени. Но сам сюжет, как раньше выражались в России, дутый. Она - укротительница косаток. Ее играет "оскаровская" лауреатка Марион Котийяр, причем ее героиня обитает в Канне. Ради регулярно попадающей в кадр набережной Круазетт, выдающей массу эмоций Котийяр (гляди, получит приз за лучшую женскую роль), ну и, понятно, Одияра, фильм, вероятно, и отобрали.
Во время одного из шоу с косатками героиня и лишается ног, впадает в отчаяние, но ей почему-то приходит на помощь случайный знакомый, человек не слишком нравственный, про которого на самом деле почти ничего не известно. Известно только, что у него 5-летний сын, к которому он равнодушен (а мать ребенка куда-то делась), что он занимался боксом и кикбоксингом, а в эти края приехал нищим на постой к живущей тут сестре. Дальше много-много лабуды.
Беда еще и в том, что актер - никудышный, я его и называть не стану, никакие тайны его души разгадывать не хочется, поскольку их нет. Но в финале после различных перипетий этот персонаж вдруг понимает, насколько ему нужны его родные и близкие, особенно сын и освоившая протезы Котийяр, и как он всех любит.
О подобном, конечно, надо делать фильмы, но зачем это Одияру с его способностями?
Ты помни, изменщик коварный
Еще более моралистичную картину выдал другой знаменитый режиссер 2000-х, еще один любимец Канна, китаец Лу Е. Мне нравятся аж три его ленты - "Река Сучжоу", "Летний дворец" (где действие развивалось на фоне бойни на площади Тяньаньмэнь) и "Весенняя лихорадка". Все его картины артистически сняты, все наводят на любопытные социальные обобщения, во всех есть тайна.
Теперь он сотворил ленту, которая так и называется "Тайна" - ею открылась вторая по авторитетности каннская программа "Особый взгляд". И да, она, что называется, держит своим сюжетом.
Там жена застукивает мужа с очевидной любовницей - она видит, как он заходит с молоденькой девушкой в отель, а спустя какое-то время они выходят из него и целуются. А еще через полчаса эту девушку сбивает шальной автомобиль, причем, по версии полиции, причиной смерти стало еще и то, что девушка получила несколько ударов каменюгой по голове.
Главная тайна, однако, не в том, чей кулак сжимал каменюгу, а в третьей женщине, которая как бы случайно пригласила жену неверного мужа в то кафе, откуда открывался прекрасный вид на отель порока и измены. Поскольку вы едва ли увидите эту картину (хотя кто знает: фильмы Лу Е у нас покупают), то давайте я, как мелкий пакостник, выдам сюжет.
Короче, эта третья женщина, открывшая жене измену мужа, тоже его жена, но тайная. У нее от него ребенок тех же лет, называющий его папой - причем оба отпрыска учатся в одном классе. Она испугалась, что мужик, увлекшись новой любовью, уйдет от них обеих, и втянула в дело официальную жену.
В общем, в убийстве новой любовницы общего мужа они, как потом выяснится, поучаствовали обе. Официальная жена выследила любовницу, а следом тайно шла жена неофициальная. Дальше - каменюга, ночь, улица, фонарь, аптека, дорога, бабах, бум, кранты.
Пересказал фильм так, что поди захочется его посмотреть. Смотрите. Просто смущает его очевидный главный вывод: что всякий грех (а в фильме еще много чего произойдет) влечет за собой расплату.
Опять о главном режиссере современности
Конечно, нельзя было не ринуться вчера и на новый фильм Апичатпонга Вирасетакуна "Меконгский отель", показанный вне конкурса под рубрикой "Особый сеанс". Ведь уроженец Таиланда, фамилию которого еще недавно писали ошибочно - Вирасетакул, был признан недавно в ходе опроса фестивальных директоров со всего мира самым перспективным режиссером XXI века. А два года назад завоевал в Канне "Золотую пальмовую ветвь" фильмом "Дядюшка Бунми, который помнит свои прошлые жизни".
Вирасетакун продолжает обожать разводилово. Фильм объявлен документальным - сам Вирасетакун расспрашивает о прошлом служителей отеля, который расположен на реке Меконг между Таиландом и Лаосом.
Но вскоре понимаешь: что-то не то. Почему при всей идиллии разговоров, одна из служительниц пожирает кишки другой? В каталоге написано, что она вампир. Однако по ходу дела выясняется, что она призрак. И вообще все немногочисленные участники действия (кроме самого интревьюера-
на и гитариста, с которым он общается) - призраки.
О чем фильм? - задумался я. Поскольку в психологии призраков, да еще из краев, где властвует Будда, я не силен, то пришел к выводу, что фильм о человеке, который красиво играет на гитаре - весь фильм сопровождают переборы, то блюзовые, то какие-то еще, того самого гитариста, который уже упомянут. Заканчивается картина примерно 5-минутным статичным кадром вечного Меконга, по которому вдали плывет упавший в него древесный ствол, а еще дальше шныряет четверка на водных мотоциклах.
Хотя фильм длится всего 1 час 1 минуту, из зала свалили многие.
Зайдль - он и в Африке Зайдль
Картину дня чуточку переломил конкурсный фильм еще одного мэтра - "Рай: любовь" австрийца Ульриха Зайдля. Впрочем, это фильм уже дня следующего. Его официальный показ - в пятницу в 18.00 по московскому времени. Просто прессе его показали на день раньше.
Известный документалист Зайдль самым первым - и, безусловно, лучшим - своим игровым фильмом 2001 года "Собачьи дни" (у нас он вышел как "Собачья жара") доказал, что он - принципиальный мизантроп, сатирик и злой обличитель нравов и психологии современного мещанского общества.
В "Рае" речь о престарелых толстых австрийских бюргершах, которые выезжают на секс-тур в Кению. Два моих главных впечатления от фильма не связаны с основным сюжетом: 1) бюргерши не боятся в одиночку ночами ходить по трущобам неведомой страны - неужели там так безопасно? 2) какие вообще трущобы? Кения ведь считается одной из самых благополучных стран Африки (другое дело, что там вдруг, к удивлению мировых болванов-гуру-политологов, тоже вдруг вспыхнула жестокая война).
В целом, фильм о том, кто кого больше эксплуатирует: некрасивые австриячки стройных кенийцев, заставляя тех себя ублажать, или кенийцы, которые заранее продуманным враньем (папа заболел, брат попал в аварию, дайте переночевать, а то так есть хочется, что выпить негде) опустошают кошельки женщин, которые все, на самом деле, несчастны, иначе не искали бы на сомнительных курортах столь временного и странного счастья.
Фильм можно было бы основательно сократить (в его двух часах много сюжетных и смысловых повторов). Для массовой публики он, безусловно, неприемлем (но тех, кто знает, что Зайдль любит демонстрировать гениталии, он не шокирует - на сей раз в кадре прежде всего мужские негритянские органы).
Ему не помешало бы чуть большее количество уже привычной для этого автора сатиры. Но, по крайней мере, он несет в себе новую информацию - для кино это тоже не последнее дело. Зайдль, кстати, обещает трилогию "Рай" о трех женщинах, трех их разных отпусках и попытках обрести наконец свое маленькое счастье. Поживем - увидим.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
