Британская ВР в минувшем году была одной из самых обсуждаемых иностранных компаний в России: начав год с громкого объявления о возможном партнерстве с "Роснефтью" на арктическом шельфе, она закончила его планами выхода из совместного с госкомпанией проекта на Сахалине. Джереми Хак был президентом ВР в России последние три года, в своем последнем интервью в этой должности он рассказал "Прайму" об этом и отношениях со своими партнерами по российско-британской ТНК-ВР, своем видении ситуации в нефтяной отрасли России.
- Сегодня стало известно, что вы покидаете пост президента ВР в России и переходите на новую работу. Не могли бы вы назвать самые важные итоги на этой должности и причины перехода? Кто заменит Вас на этом посту?
- Я занимаю должность президента ВР в России больше трех с половиной лет - это самый длинный срок работы на одном месте за 12 лет в компании. И действительно, вчера я сообщил сотрудникам о переходе на новую работу - я буду заниматься крупным проектом в штаб-квартире ВР в Лондоне и работать напрямую с топ-менеджментом компании. Новым президентом ВР в России станет Скотт Слоан, мой первый заместитель, в течение последних трех лет занимающий должность главного финансового директора ВР в России. Таким образом, преемственность сохранится, и в ближайший время я буду передавать Скотту дела и помогать ему в решении задач в России.
Одним из своих достижений я считаю перевод в Москву всего нашего российского бизнеса и сотрудников. Если прежде различные команды базировались в Лондоне и Хьюстоне, то с 2009 года они работают в Москве. Убежден, что это был правильный и логичный шаг. Он позволил ВР поддерживать столь необходимый постоянный диалог с партнерами и правительством по самым разным вопросам, а также быть поближе к производству. Сейчас наша московская команда состоит из очень сильных российских и зарубежных специалистов, которым по плечу любые текущие задачи.
- Слухи о вашей отставке возникали давно, в том числе участники рынка связывали их с неудавшейся сделкой с "Роснефтью", что Вы можете про это сказать?
- В России есть пословица: не увидеть за деревьями леса. Несостоявшаяся сделка на данном моменте - это отдельное дерево. Если говорить о "лесе", то за это время мы с "Роснефтью" накопили большой опыт взаимодействия. Я уверен, что именно этот опыт будет в будущем будет полезен и нам и ТНК-ВР. В любом случае, я желаю "Роснефти" удачной реализации арктического проекта с новым партнером. В свою очередь, мы будем продолжать искать пути оптимального сотрудничества по проекту в Германии.
- Какие у Вас планы на новом посту?
- Я рад, что в ВР для меня открылась возможность работать над проектом, где будет востребован мой российский опыт, и где я смогу работать в масштабах глобального портфеля активов корпорации непосредственно с ее первыми лицами. Самое главное для меня - продолжать развиваться как руководитель и профессионал, решая новые и трудные задачи.
- Невозможно не спросить о текущей ситуации в ТНК-ВР. ВР и AAR все время говорят о том, что отношения между акционерами ТНК-ВР складываются отлично, но внешние признаки - обыски и судебные разбирательства - говорят скорее об обратном. Насколько сейчас ситуация стабильна, и может ли конфликт перейти в открытую фазу?
- Знаете, меня огорчает то, что люди всегда стараются за дымом разглядеть огонь, даже если его там нет. Например, если мы говорим об обысках - они проводились не по инициативе AAR, а по инициативе миноритария "ТНК-ВР Холдинга". Мы успешно отстояли свою позицию, доказав в суде, что иски необоснованны. Все судебные процедуры практически закончены. Мы подали жалобу на возмещение расходов и убытков, которые были связаны с этим процессом. Если говорить о восприятии этой ситуации лично мной, как руководителем компании в России, то это была некая "проверка на прочность". К этому мы относимся спокойно, но, разумеется, будем отстаивать свои интересы.
Что касается наших отношений с партнерами, то время от времени в них возникает напряженность, и это нормально. Я помню, как однажды в интервью прессе Герман Борисович (Хан - исполнительный директор и совладелец ТНК-ВР - ред.) сказал, что он считает напряженность даже полезной для продуктивности компаний, поскольку напряженность создает положительную энергию. Я бы сказал, что, несмотря на иногда возникающие трения, нас однозначно объединяет общая цель - сделать ТНК-ВР более успешной, прибыльной и устойчивой. Прибыльной не только сегодня, но и в будущем. И, несмотря на разницу в стилях ведения бизнеса, мы нужны друг другу, чтобы достичь этой цели. Все напряжение, связанное с прошлым годом, будет урегулировано в арбитраже, как и должно быть по акционерному соглашению. Арбитражный процесс продолжается в этом году на условиях конфиденциальности. Я надеюсь, что факт обращения в арбитраж будет способствовать формированию восприятия суда не как "дубинки" в конфликте, а как нормальной практики разрешения любого конфликта. Для нас, и я думаю, что и для ААR (владеет 50% ТНК-ВР), любое решение суда будет иметь обязательную силу.
Кстати, вторая причина, иногда вызывающая напряжение - это стиль ведения бизнеса.Один мой российский знакомый сказал, что в России для организаций с выраженной силовой корпоративной культурой часто важен принцип "мощному рывку вперед предшествует не менее мощный пинок сзади". У нас несколько иной подход в ВР, скажем, более демократичный. Но я уверен, что синергия этих двух стилей дает больше, и я сознательно культивирую этот "смешанный" подход в управлении.
На мой взгляд, именно это сочетание разных подходов делает ТНК-ВР одной из самых успешных компаний в России. Если ВР зачастую думает на перспективу и недостаточно беспокоится по поводу результата дня завтрашнего, то наши партнеры отлично понимают, что нужно получить завтра, какой должен быть краткосрочный результат. Такой баланс подходов дает очень хороший результат в ТНК-ВР.
- Через два года компанию должен возглавить независимый менеджер, которого номинирует ВР. Когда планируется начать поиск кандидата, и будет ли ВР информировать о поисках AAR?
- Процесс простой - ВР имеет право предлагать кандидата на рассмотрение совета директоров. Естественно, мы не будем выносить этот вопрос на заседание совета неожиданно, ему будет предшествовать неформальный процесс поиска и знакомства с кандидатом. Но формально номинируем мы, а совет директоров рассматривает и либо утверждает, либо не утверждает кандидата. Совет директоров вправе и уполномочен в любой момент назначить нового руководителя, но поскольку мы заключили договор с Михаилом Маратовичем (Фридман - глава и совладелец ТНК-ВР - ред.) еще на два года, естественно, мы планируем, что новый человек придет не завтра, а через два года. А нужно ли будет прийти ему ранее названных двух лет, будет ли это человек из компании - это вопрос будущего. Такого тоже исключать нельзя.
ТНК-ВР в этом плане находится в хорошем положении, там есть несколько сильных руководителей. Имеются и определенные люди вне компании, которые также могут быть потенциальными кандидатами. Нет повода торопиться, компания хорошо работает, и у нее уже есть три новых члена правления. ВР устраивает имеющаяся управленческая команда, и ВР не торопится что-то менять в руководящем составе. Давайте делать суждения на основании результатов работы обновленной команды.
- После урегулирования конфликта акционеры ТНК-ВР договаривались об IPO, но ситуация на фондовом рынке так и не выровнялась, возможно ли возвращение к этой теме?
- Я думаю, что исключать возможность IPO было бы глупо, потому что это легитимный инструмент повышения ликвидности и для нас, и для AAR. Может это когда-то и пригодится, но сейчас этой необходимости нет, и ситуация на рынке не столь привлекательна, чтобы проводить IPO.
Перед компанией не стоит задача добывать как можно больше сырья - ей нужно заботиться о прибыльности, техбезопасности и эффективности. Сейчас - и это касается всех компаний - те запасы, которые компании начинают разрабатывать (шельф, Восточная Сибирь) структурно сложнее, удалены от инфраструктуры, требуют больше времени для разработки и капвложений, поэтому здесь торопиться не стоит. Как любые масштабные проекты, они требуют изучения и планирования. Поэтому мы хотим сбалансировано развивать ТНК-ВР - есть потенциал 2-3% роста добычи ежегодно, но при этом мы пока договорились о более скромной цели с расчетом на длительный период.
- ТНК-ВР теперь является участником международных проектов, долю в которых ей продала ВР. Как вы оцениваете их перспективу? Есть вероятность того, что ВР может продать ТНК-ВР доли в еще каких-то проектах? Насколько интересен проект ТНК-ВР в Бразилии?
- За год ТНК-ВР приобрела доли участия в трех проектах и вышла на рынки трех новых стран. Совет директоров ТНК-ВР удовлетворен этим результатом, ВР рада, что ТНК-ВР будет работать во Вьетнаме, Венесуэле и Бразилии. В ближайшее время не стоит ждать каких-то существенных пополнений в международном портфеле ТНК-ВР - по мнению акционеров, торопиться не стоит, сначала следует организовать проекты в этих трех странах, определиться со стратегией, организационными структурами, планами, укрепить общие позиции, перед тем, как двигаться дальше.
Бразилия особенно интересна, как геологоразведочный проект. Это очень масштабный потенциальный ресурс. Компания, выступающая партнером ТНК-ВР, специализируется именно в геологоразведке, поэтому сотрудничество нам представляется очень удачным. У ТНК-ВР отличный опыт разработки месторождений, который, мы надеемся, пригодится!
Во Вьетнаме у ТНК-ВР есть возможность приобрести опыт работы на шельфе, который потом можно будет применять в России. Нельзя сказать, что мы рассчитываем на скорое участие в шельфовых проектах в России, но шельфовое направление настолько масштабно, что со временем будет больше участников, и не исключено, что и ТНК-ВР будет в их числе. Жизнь длинная, особенно нефтяная, что будет через десять лет, мы еще не знаем.
- То есть после того, как не состоялась сделка с "Роснефтью" по арктическому шельфу, ВР не закрывает для себя тему возможного его освоения в России?
- Нет, не закрывает. Мы изучаем и занимаемся арктическим шельфом по всему миру, и в Канаде, и в Норвегии, и в Гренландии. Очень значительная часть Арктики - это Россия, и поскольку у нас очень хорошее знание геологии и технологий, мы не отбрасываем мысль, что когда-то мы сможем работать на российском арктическом шельфе. С кем, через какую структуру, на каких условиях - мы еще не знаем.
Очень интересно увидеть, как будет развиваться направление российского арктического шельфа. С точки зрения геологоразведки, это одна из важнейших нефтегазовых провинций мира.
- Тем не менее в минувшем году стало известно, что ВР выходит из совместного с "Роснефтью" проекта - "Сахалин-5". Чем компания объясняет такое решение?
- Мы не нашли тот масштаб ресурса, что искали, хотя и обнаружили достаточно много - 300 миллионов баррелей. Но условия там тяжелые для разработки, и налоговый режим не подходящий для таких проектов, поэтому продолжение проекта нам показалось нецелесообразным, и мы договорились с "Роснефтью" о нашем выходе из проекта. Мы еще не ушли, но уже на последней стадии переговоров об этом. Остались юридические вопросы, на которые потребуется время, но, думаю, в этом году мы все решим.
Если говорить об иностранных инвестициях в России, то сахалинские проекты - это хорошие примеры, в том числе "Сахалин-4" и "Сахалин-5". Мы зашли в эти проекты вместе с "Роснефтью", проинвестировали их, привнесли технологии. Работали восемь лет через совместные предприятия, инженеры и геологи ВР и "Роснефти" работали рука об руку. К сожалению, нам не удалось открыть масштабных запасов, но нефть не лежит на поверхности, она залегает глубоко, и ты всегда рискуешь, пытаясь найти ее. Задача ВР - иметь портфель потенциальных ресурсных баз по всему миру, разведывать их с разными партнерами, потому что ресурсы принадлежат разным странам и компаниям. Где-то наши геологические модели сходятся с реальностью, а где-то нет, и в таких ситуациях встает задача выхода из проекта. Одна из причин, по которой мы решили именно сейчас выходить из сахалинского проекта - другие проекты в других странах, которые требуют тех денег, которые мы резервировали на разведку. Это принятая модель ведения бизнеса, и мы не жалеем о своем участии в проектах на Сахалине вместе с "Роснефтью".
- Как вы оцениваете ситуацию в российской нефтяной отрасли, в каких новациях, в том числе и налоговых, она нуждается?
- Давайте начнем с налогового вопроса. Я считаю, что разработка новых месторождений, в том числе на континентальном шельфе, невозможна без существенной налоговой реформы, при которой большая часть налоговой нагрузки будет в форме налогов, взимаемых с прибыли, а не с оборота. Это связано, в частности с тем, что для осуществления таких проектов необходимы большие первоначальные инвестиции, а получение прибыли по таким проектам существенно отложено во времени. Министерства экономики, финансов, энергетики это прекрасно понимают и занимаются этим вопросом. Я думаю, что будет принято какое-то решение, если не в ближайшее время, то в ближайшие годы, которое позволит привлекать инвесторов в эти проекты.
Еще стоит вопрос формирования динамичного и продуктивного нефтяного рынка там, где добыча уже есть. В Мексиканском заливе, в Северном море - тысячи участников. Создание конкуренции - лучший путь максимально эффективного освоения ресурсной базы. Мне кажется, что и в России было бы неплохо, чтобы в Западной Сибири было больше участников и игроков, больше сделок, как это происходит в Северном море. Там, где исчерпаны запасы и маленькая добыча, появляются другие игроки, у которых другой масштаб, они больше фокусируются именно на таких проектах, и в итоге получают больше прибыли и платят больше налогов. Со временем рынок должен стать более гибким, чтобы большие игроки смогли свое внимание уделять более масштабным проектам, а мелкие и средние игроки занимались добычей нефти на уже разведанных месторождениях.
