Ольга Соболевская, обозреватель РИА Новости.
Мировой океан, включающий все моря планеты, дает человеку массу благ и в то же время являет собой пороховую бочку, взрыв которой способен погубить миллионы. Высказав эту, в общем-то, не новую мысль на пресс-конференции в РИА «Новости», океанологи и экологи в преддверии Всемирного дня моря – 27 сентября – сосредоточились главным образом на другом. А именно: насколько отсрочен «приговор» прибрежным территориям многих стран.
Финал этого сюжета, по сути, неизвестен. Климатические «предсказания» (а сейчас метеорологи пользуются именно этим термином) – вообще дело неблагодарное. И ученые, подсчитывающие подъем уровня Мирового океана, просто обязаны привлекать разные данные: береговые замеры, спутниковые исследования и прогнозы, соответствующие разным климатическим сценариям. Озвученное среднее арифметическое всех «предсказаний» – рост уровня Мирового океана на 500 мм (то есть на полметра) к концу столетия. Пессимистический сценарий – подъем воды к 22 веку на метр.
Если говорить в геолого-географических терминах, то мы живем в период Межледниковья, характеризующийся потеплением. В такие периоды уровень Мирового океана закономерно поднимается. Причины этого природного явления – две. Во-первых, в связи с потеплением, нагретые слои воды по законам физики расширяются, и Мировой океан «подрастает». Во-вторых, тепло растапливает горные ледники, и образовавшаяся в результате их таяния вода попадает в Мировой океан. Это явление – почти глобально. Как отметил завкафедрой метеорологии и климатологии географического факультета МГУ Александр Кислов, горные ледники отступают повсеместно. Ледовой шапки, к примеру, уже лишилась гора Килиманджаро, высочайшая вершина Африки – 5895 м. Еще недавно она стояла в ледяном «головном уборе».
Чем опасны океанические метаморфозы? Прежде всего, затоплением – в тех точках Земного шара, где есть очень низкие участки суши. По словам Кислова, в зоне наибольшего риска – Флорида, Бангладеш и Мальдивы.
Однако, в случае экстремального роста уровня воды, под угрозой со всей очевидностью оказываются прибрежные зоны многих государств со всей инфраструктурой – домами, дорогами, портами.
Океан уже сейчас преподносит крайне неприятные сюрпризы. Наиболее страшны по количеству человеческих жертв экстремальные взаимодействия атмосферы и океана. Это тайфуны – типа Катрины, которая осенью 2005 года нанесла удар по Новому Орлеану, штормовые нагоны в устьях рек (в Бангладеш в 1970 г такое явление погубило 300 тыс человек) и цунами в Индийском океане, которое в 2004 г унесло жизни 270 тыс человек.
Возникает естественный вопрос: можно ли замедлить процесс подъема уровня Мирового океана? Едва ли. Климатическая система океана инерционна, а так как масштабные выбросы CO2 продолжают способствовать разогреву атмосферы (за последние сто лет средняя температура на Земле повысилась на 0,76 градуса по Цельсию), то и вода продолжает расширяться. А значит, уровень Мирового океана так и будет расти.
Однако, в общем и целом, ученые продолжают спокойно и беспристрастно оценивать нынешние климатические процессы и уповают на научный прогресс со всеми вытекающими отсюда возможностями более точного «предсказания» экстремальных природных явлений.
Нынешняя океанология – наука высокотехнологичная, предполагающая многогранные и тонкие методы исследования. Причем традиционные для прошлого века судовые экспедиции (на построенных в 1980-х океанологических судах «Академик Иоффе», «Мстислав Келдыш» и «Академик Сергей Вавилов» – с пробами воды, грунта, исследованиями морской фауны) постепенно отходят на второй план по сравнению, к примеру, с автономными исследованиями, которые ведутся благодаря специальным буйкам. В Мировом океане сегодня примерно 4 тысячи таких буйков со сроком эксплуатации в 3-4 года, которые работают в толще воды, всплывают на поверхность, чтобы подзарядить солнечные батареи и передать данные на спутник, и снова приступают к подводным исследованиям. Вместе с тем, такая методика исследования воды не срабатывает, к примеру, в Арктике: из-за экстремальных природных условий там нужны специальные «вмороженные» буйки.
Наряду с автономными исследованиями морской воды, ученые сегодня широко используют дистанционное зондирование – спутниковое. Спутник измеряет ветер по разгону волн, оценивает биопродуктивность того или иного участка моря по концентрации хлорофилла. Если в последнем десятилетии прошлого века спутниковые климатические исследования в стране почти не проводились, то в прошлом году с запуска высокотехнологического метеоспутника нового поколения «Метеор-М1» началось восстановление отечественной группировки космических аппаратов. Как отметил недавно на пресс-конференции в РИА «Новости» глава Росгидромета Александр Фролов, на орбите и другой спутник – «Стерх». Над Индийским океаном готовится запуск спутника «Электра», что позволит корректировать метеопрогнозы для юга России. Наконец, существует класс малых спутников – например, белорусская «Белка», которую Россия также собирается задействовать в своих целях.
Очевидно, что для человека важны не только метеоисследования состояния Мирового океана. По оценке завкафедрой океанологии географического факультета МГУ, член-корреспондента РАН Сергея Добролюбова, доля добычи нефти и газа в морской акватории – а сейчас на нее приходится треть всей добычи углеводородов – будет возрастать. Увеличится и потребность в биоресурсах моря (главная российская рыбная «житница» – Охотское море). Наконец, морские побережья приносят рекреационные доходы – как курорты.
Учитывая все блага и все опасности, исходящие от природной стихии, России действительно нужна система климатического обслуживания, о которой неоднократно говорил Росгидромет. По словам Александра Фролова, первого сентября Совету безопасности был представлен план развития такой прикладной метеорологии. Он предполагает мониторинг и прогнозирование климата с сугубо практическим прицелом – адаптацией регионов страны к новым климатическим реалиям, с рекомендациями по противодействию угрозам природы.
Новая практическая метеорология позволит также давать более точные прогнозы поведения природной стихии. Это тем более актуально, что в стране пока умеют прогнозировать экстремальные явления лишь за 1-3 суток.
Более долгосрочные «предсказания», как показала практика этого лета, пока весьма приблизительны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
