Александр Усс: я езжу в Сочи и очень люблю Красноярск

О взаимоотношениях законодательной и исполнительной власти в крае, проблемах партийного строительства и перспективах развития парламентаризма, о ЕГЭ и других вопросах образования, а также об особом магнетизме сибирской природы в интервью РИА Новости рассказал председатель Законодательного собрания Красноярского края Александр Усс.

- Александр Викторович, каковы, на Ваш взгляд, перспективы развития парламентаризма в России?
 
- Я полагаю, что сегодня у нас есть основания говорить об укреплении законодательной ветви власти. Напомню, что высшие должностные лица регионов теперь утверждаются парламентом, причем инициатива по внесению соответствующих кандидатур президенту также принадлежит партии парламентского большинства. Вошли в практику регулярные отчеты исполнительной власти перед парламентом и, следовательно, перед населением. Такая практика закреплена в Государственной думе – мы все с вами являлись свидетелями отчета председателя правительства перед Государственной думой, прошедшим со всей остротой, свойственной любой свободной дискуссии. У нас в крае буквально две недели назад приняты поправки в Устав, предусматривающие регулярные отчеты перед парламентом как губернатора, так и председателя правительства – они разнесены лишь по времени. Кроме того, вводятся определенные гарантии для оппозиционных партий, для партий парламентского меньшинства – речь о равноправном доступе этих партий к средствам массовой информации. Поэтому у нас есть все основания полагать, что именно развитие парламентаризма будет в длительной перспективе неотъемлемой частью политических изменений в нашей стране.
 
- Зачастую складывается впечатление, что люди смешивают исполнительную и законодательную власти. Как Вы считаете, почему это происходит?
 
- Я думаю, что это характерно не только для нашей страны. Там, где жизнь отлажена, людей вообще не очень интересует политика. Езжайте в Швейцарию и спросите на улицах имя местного президента. Я подозреваю, что половина жителей Швейцарии вообще ничего не знает об этом. И это, наверное, хорошо, потому что все отлажено таким образом, что на уровне местного самоуправления города решаются все самые животрепещущие вопросы. Поэтому степень политизированности населения невелика и поэтому люди знают то, что им непосредственно надо знать в жизни – например, как растут цветы, какое расписание электричек, как доехать из одного города в другой и так далее. Всё это более актуальные и приземленные вещи.

Возвращаясь к Вашему вопросу о смешении исполнительной и законодательной ветвей власти, то, я полагаю, люди имеют право на такое восприятие. Действительно, во многих отношениях власть едина – такое единение происходит сегодня через механизмы партийного влияния. И это, в общем-то, объяснимо и закономерно. И сегодня основной политической силой является "Единая Россия". Она формирует исполнительную власть и обладает решающим большинством во власти законодательной.

Тем не менее, компетенции двух ветвей различны. Роль парламента, в том числе и на уровне конкретных субъектов федерации, велика, но она будет еще возрастать. Так, краевое законодательное собрание утверждает бюджет Красноярского края, следовательно, распределяет направления расходования всех бюджетных средств. Это самое важное, наверное. И считать, что депутаты только говорят и ничего не делают, уже нельзя. Парламент утверждает не только губернатора, но и ключевых замов, отвечающих за самые важные направления в деятельности всего региона. Я говорю это для того, чтобы люди четко осознавали, как важно ходить на выборы. Голосовать стоит не только «сердцем», но и «умом» – ведь вы голосуете за людей, которые будут завтра влиять на нашу повседневную жизнь.
 
- Правильно ли, что в России сейчас есть лишь одна правящая партия?
 
- Во-первых, внутри партии никто не отменял демократию и дискуссии – они идут и в нашем крае. Наша фракция отличается очень высоким уровнем демократизма, где каждый имеет возможность отстоять свою точку зрения по любым позициям. Но, затем, когда мы выходим на сессию, приняв какое-то консолидированное решение, мы уже действуем как единая политическая сила. Хотя, во многих случаях, мы не считаем нужным принимать решение о консолидированном подходе. И депутаты, входящие в состав фракции, голосуют так, как считают нужным. Дискуссий, разногласий и острых споров и противоречий с исполнительной властью у нас более чем достаточно. В том числе и на партийной площадке.

Парламент Красноярского края всегда был самостоятельным, он никогда не был придатком исполнительной власти, но, с другой стороны, он всегда был конструктивным. И здесь не было политиканства и демагогии, никогда не было желания просто «покрасоваться» на телевизионном экране. На уровне Красноярского края грех жаловаться на отсутствие демократии.

Что касается других партий, то у нас в Законодательном собрании есть все условия и для политической борьбы, и для дискуссий, и для активной работы оппозиционных партий. Им не удается собрать большинство на выборах, но это их проблемы. Тем не менее, у нас существует многопартийная система. И сам факт наличия оппозиции как раз является мотором и средством контроля, в том числе, и за «Единой Россией». Поэтому «Единой России» оппозиция очень нужна. С учетом оценок со стороны наших конкурентов, мы определяем линию нашего поведения. В этом и заключается смысл многопартийной системы. Я не могу исключать, что в обозримом будущем парламентским большинством будет не «Единая Россия». Доминирование не означает монополию, и нам сегодня не стоит драматизировать, что «Единая Россия» является ведущей политической силой. Мы смотрим на своих коллег по парламенту из других партий отнюдь не как на политических врагов, а скорее как на конкурентов, с которыми мы делаем одно дело, но имеем разные точки зрения на какие-то вопроса – впрочем, часто наши мнения очень близки.
 
- Какая партия, на Ваш взгляд, может составить конкуренцию «Единой России»?
 
- Сегодня, если говорить о численности, то это «Справедливая Россия» – это партия с большей социальной ориентированностью. Думаю, что у нее имеется определенное электоральное будущее.
 
- Как Вы считаете, в России сегодня есть демократия или же есть «демократия с национальным оттенком»?

- Когда я слышу категоричные оценки об отсутствии в нашей стране демократии, я напоминаю людям о том, что сама возможность открыто говорить о том или ином уровне демократии отражает ее наличие.
 
Есть такое понятие «суверенная демократия» – его неоднократно критиковали. Когда мы говорим о суверенной демократии, то говорим о возможности разворачивания демократических процессов, но без какого-либо давления извне, в интересах собственной страны. Да, мы говорим о демократии с национальными чертами. Почему бы и нет? Я не могу сказать, что нынешний уровень демократии, а она действительно есть, является тем идеалом, который мы достигли. Это не так, потому что мы прошли очень незначительный путь. Россия обладает изначально центристскими традициями – это ориентация на сильного человека, это ориентация на центр вообще. Наверное, иначе быть не могло, поскольку Россия – огромная страна, причем построенная по национальному признаку. Поэтому в течении столетий Россия оставалась единым многонациональным государством, в значительной степени империей...

Я согласен с тем, что развитие полноценной многопартийной системы в России должно осуществляться постепенно, по мере вызревания всех политических сил, которые могут составлять конкуренцию «Единой России». Сегодня, к сожалению, на власть претендуют такие политические силы, которым бы я даже не поручил для себя билет в трамвай купить, а не только руководить страной – это политическая клоунада, безответственность и так далее. По мере того, как безответственность в политике будет уходить в прошлое, по мере вызревания полноценной политической силы, которая будет соответствовать уровню стоящих перед страной задач и действовать именно в национальных масштабах, в интересах страны в целом, тогда мы сможем говорить о приближении к идеалу демократии. Сегодня демократия есть, но есть и то, что надо совершенствовать.

- Выпускники только что сдали ЕГЭ – по данным социологических опросов, 70% жителей края высказались против экзаменов в этой форме. Как Вы считаете, можно ли оставить ЕГЭ или стоит ввести какую-то другую форму сдачи выпускных экзаменов?
 
- Сейчас есть много противников и много сторонников ЕГЭ. Мне периодически приходится обсуждать эту тему с работниками вузов и с выпускниками, с родителями и с учителями. Что касается выпускников, то, с моей точки зрения, большая часть из них считает, что единая государственная оценка, независимая от оценки в школах, все-таки нужна, поскольку она делает процесс поступления в вузы более демократичным – она уравнивает шансы с точки зрения географии и социального положения.

Согласитесь, что уровень субъективности педагогов в отношении своих учеников очень велик, поэтому в приемных комиссиях вузов выпускным оценкам школьных педагогов не слишком-то доверяют – и не без оснований! Требования у разных вузов могут разниться, и это еще более запутывает выпускника. Поэтому необходимо единство в требованиях.

При этом сама методика ЕГЭ не отличается особым совершенством – к сожалению, в ней много формализма, много таких подходов, которые выхолащивают глубину и фактически превращают экзамен в угадывание правильного ответа в духе игры «Кто хочет стать миллионером?». Не отказываясь от самого принципа независимого подхода к оценке знаний выпускников школ, его практическое воплощение надо сделать другим. Кроме того, как показал прошлогодний опыт, сама возможность сдавать документы с результатами ЕГЭ в неограниченное число вузов создает определенный хаос в вузовской системе. Число таких заявок должно быть ограничено – во многих странах это число составляет 5-10 университетов, но никак не 50. В целом я за единый государственный экзамен, но сегодня степень организации ЕГЭ настолько низка, что извращает саму идею.

- Не кажется ли Вам, что гуманитарные предметы лучше сдавать устно?
 
- Письменные экзамены, в том числе и по гуманитарным предметам, тоже можно сдавать по-разному. Не крестики-нолики, угадал - не угадал. «Под какой поезд бросилась Анна Каренина?», «Назовите номер перрона, на котором она стояла?»... Или что-нибудь в этом духе. Кому это нужно? Это глупый подход. Но, тем не менее, Вы же писали сочинение. Разве сочинение ничего не раскрывало? Оно раскрывало и умение мыслить, и знание самого предмета. Письменные работы должны соответствовать определенным критериям. Я думаю, должно быть уделяться больше внимания фактическому материалу, чем в нашем классическом сочинении, когда человек демонстрирует, прежде всего, свои литературные способности. Письменная работа может давать очень многое, если к этому заданию подойти творчески. А вообще, идеи в этой области и сами подходы должны формулировать профессионалы – в частности, сотрудники Сибирского федерального университета.
 
- Вы входите в попечительский совет Сибирского федерального университета. Какие, на Ваш взгляд, задачи стоят перед университетом?
 
- Сибирский федеральный университет является нашей большой удачей. Решение о СФУ было принято очень своевременно – с точки зрения, прежде всего, интересов Красноярского края. Теперь целый ряд других вузов нашей страны получает статус схожий с Сибирским федеральным университетом. Но того объема финансирования и того внимания которое было уделено двум - Сибирскому и Южному университетам – теперь уже нет, что вполне понятно. Задачи, которые ставились перед СФУ, актуальны до сих пор – прежде всего, это реформирование высшей школы на базе укрупнения вузов. Это тоже мировая тенденция – западный мир в образовательном отношении устроен так: один город - один вуз. Когда речь идет о больших образовательных центрах, возникает кумулятивный эффект за счет объединения. У нас пока такой возможности нет, но 40 тысяч студентов – это уже очень серьезное образовательное учреждение. Здесь должны быть отработаны новые образовательные программы, университет должен получить больше самостоятельности в организации учебного процесса именно как экспериментальная площадка – в том числе и в формулировании предложений применительно ко всему образовательному процессу, включая образование в школе.

Университет должен быть, и в значительной степени уже является, научно-образовательной платформой для нового освоения Сибири. Я напомню, что Сибирь дает сегодня более половины всех валютных поступлений. Именно здесь, в крае, находятся крупнейшие финансово-промышленные группы, локомотивы нашей экономики. Здесь будут реализованы самые масштабные инвестиционные проекты федерального уровня – такие как Богучанская ГЭС, Нижнее Приангарье, Ванкор и многое другое. Развитие Сибири – это залог успешного продвижения в будущее страны в целом.
 
Не менее важна и геополитическая миссия Сибирского федерального университета. Сегодня Сибирь и Дальний Восток теряют население, теряют привлекательность для жизни. И когда здесь создаются такие серьезные образовательные центры, то возникают дополнительные социо-культурные аргументы для возвращения рсосиян в эти регионы. Не случайно, что сегодня крупные проекты уходят в регионы – можно вспомнить Сочи и Азиатский тихоокеанский форум. Это стремление развернуть демографическую волну и создать такие "очаги" особой привлекательности для соответствующих территорий. Если в ближайшем времени будет реализован новый проект – создание академии зимних видов спорта в Красноярске – появится по-своему привлекательная градостроительная площадка с возможностями активного отдыха, профессионального спорта, образования. Это станет визитной карточкой Красноярска.
 
Сегодня в университете учреждена должность президента, которую я занимаю. Для того, чтобы регулировать отношения между вузом и властью, при университете создан совет, в который входят депутаты, краевые и городские власти. В будущем на площадке университета появится образовательный центр, где будут проводиться экономические форумы в Красноярске, презентации крупных проектов. Там будут проводиться концерты с интеллектуальным содержанием, будут выступать крупные федеральные политики, которые приезжают в регион. Мы стараемся перенести в стены университета значительную часть важных событий – это покажет, что университет является центром всех значимых дел, которые происходят в крае.
 
- Для Красноярского края давно остаются "больными" вопросами медицинские и спортивные долгострои - это онкодиспансер и Ледовый дворец. И то и другое краю крайне необходимо. Как Вы считаете, что на самом деле мешает завершить строительство этих объектов?
 
- Вы правы, в сфере строительства ввод чего-то в эксплуатацию в срок является у нас в крае скорее исключением, чем правилом. Речь идет обо всех долгостроях. Там где есть объекты, принадлежащие акционерным обществам и частным лицам, все идет гораздо эффективней и быстрее. Поэтому считаю эти долгострои следствием организационной неразберихи и слабого спроса с конкретных людей, которые за них отвечают. Долгострои являются системой, а вот ответственность за выполнение работы тех, кто отвечает за эти объекты, наступает крайне редко. Я каких-то громких по этому поводу оргвыводов не слышал. Поэтому, я надеюсь, с приходом нового губернатора, который отличается конкретностью и пунктуальностью, ситуация поменяется.

Строительство Онкологического центра ведется с 2005 года, но реально край начал им заниматься в прошлом году и немалую роль сыграли в этом депутаты краевого парламента – именно депутаты обозначили эту болезненную тему, как одну из самых важных в системе здравоохранения края. Считаю, что онкологический центр будет, пожалуй, главной стройкой Красноярского края на обозримую перспективу, как с точки зрения объема – на это уйдет как минимум 10 миллиардов рублей – так и с точки зрения внимания. 

- Александр Викторович, десять лет назад Вы сказали, что очень любите Красноярск, Москву и Сочи. Спустя десять лет Ваши приоритеты не поменялись?
 
- Я не меняю своих пристрастий, я езжу в Сочи и очень люблю Красноярск. На днях я был на Кане – это река в восточных районах края, – поднялся по ней километров на 30, прошел через пороги. Хватил адреналину, поскольку вода большая и холодная. Поэтому, не лукавя и не стремясь заслужить чье-то расположение, хочу сказать, что красноярские окрестности очень красивы! Природа всякая красива – и египетская пустыня, и Средиземное море, и сибирская тундра. Суровая природа Красноярского края обладают мощной притягательной силой – может быть, она так действует на меня потому, что я сибиряк. Наша тайга, наши реки – вот самые любимые месте для меня...