Сергей Варшавчик, обозреватель РИА Новости.
Хорошее кино не стареет, несмотря на отдельные киноляпы, исторические несоответствия и непопадание в типаж одного из главных исполнителей. Я веду речь о фильме «Место встречи изменить нельзя», которому в ноябре исполнилось 30 лет со дня первого показа.
Ни одну картину на моей памяти зрители не ждали с таким нетерпением и не смотрели столь напряженно, следя в течение пяти серий за поимкой оперативниками МУРа грозной банды «Черная кошка» и раскрытием ими убийства Ларисы Груздевой.
В чем секрет магии этой уже ставшей легендарной картины? На мой взгляд, в том, что это, пожалуй, первый и, увы, последний фильм, где во всю свою актерскую мощь раскрылся Владимир Высоцкий, сыгравший начальника отдела по борьбе с бандитизмом капитана милиции Глеба Жеглова.
Да, были у него и до этой картины яркие роли, которые запомнились зрителям. Например, поручик Брусенцов в «Служили два товарища» или фон Корн в «Плохом хорошем человеке». Но это были герои второго плана, которые лишь дополняли по задумке режиссеров-постановщиков основных исполнителей, придавая фильму необходимую степень достоверности и усиливая градус противостояния персонажей. В данном случае, Олегу Янковскому с Роланом Быковым и, соответственно, Олегу Далю с Анатолием Папановым. Большевика-подпольщика Бродского, сыгранного Высоцким в фильме «Интервенция», зрители так и не увидели при жизни поэта – картину положили «на полку», якобы из-за идеологических вольностей. Даже его дон Гуан в «Маленьких трагедиях», сыгранный на разрыв аорты – представлял всего лишь один эпизод этого замечательного фильма.
Был еще мужественный геолог Максим из «Коротких встреч» и обворожительный конферансье Бенгальский, он же суровый подпольщик Николай Коваленко из историко-революционного водевиля «Опасные гастроли», но Высоцкий там фрагментарен.
«Место встречи» же стало для Владимира Семеновича настоящим бенефисом, где он выступил не только в одной из главных ролей, но и попробовал свои силы в качестве продюсера и сорежиссера. Именно он, прочитав за одну ночь новый роман «Эра милосердия», предложил братьям Вайнерам снять по нему телесериал. И именно с его легкой руки кандидатура Станислава Говорухина была утверждена в качестве режиссера-постановщика.
Он выстрадал, что называется этот фильм, наполнил собой и заставил жить своей, отличной от книги, жизнью. Мало кто, например, теперь помнит, что в романе Жеглов – «парень смуглый, волосы до синевы черные, глаза веселые и злые, а плечи в пиджаке не помещаются» - который то разглагольствует о революционном, комсомольском правосознании, то при случае по-воровски божится карманнику Кирпичу:
«Гадом буду по-тамбовски,
Сукой стану по-ростовски,
С харей битою по-псковски,
Век свободки не видать!..»
Вместо молодого амбициозного парня с повадками средней руки уркагана зрители увидели зрелого волевого мужика, который выполняет свою трудную и опасную работу с азартом, заставляя других считаться даже со своими ошибками. Помните, разговор Шарапова с Жегловым, когда первый пеняет второму на то, что Груздев зря отсидел в КПЗ по подозрению в убийстве своей жены? И ответ Жеглова – «ему надо было сначала со своими женщинами разобраться, и пистолеты где попало не разбрасывать»? И ведь нечего на это возразить Шарапову.
А сакраментальная жегловская фраза, сказанная неповторимым хрипловатым голосом Высоцкого, «вор должен сидеть в тюрьме»? По сути дела, весь фильм посвящен именно этой, на первой взгляд, банальной, но верной мысли. Иными словами, добро должно побеждать зло. И не только в кино.
Но Высоцкий отнюдь не плакатен и не черно-бел. Его Жеглов намного более сложная фигура, нежели Шарапов – положительного во всех смыслах персонажа, роль коего сыграл «Павка Корчагин» советского кино Владимир Конкин. А потому, живая. По общему признанию практически всех – от сценаристов фильма до его зрителей - Конкин совершенно неубедителен в роли фронтовика, бывшего командира разведроты, пришедшего работать в милицию. Как говорил Станиславский, «не верю». И до сих пор для меня (да и, наверное, не только для меня) остается загадкой, почему именно его выбрал на эту роль режиссер-постановщик.
Безусловно, «Эра милосердия», а затем и «Место встречи изменить нельзя» - всего лишь талантливая фантазия авторов, которые собрали отдельные, разрозненные факты и явили нечто новое. В частности, предложив считать членов банды «Черная кошка» грозными бандитами и убийцами, в то время, как в реальности, участники легендарной послевоенной шайки были не матерыми уголовниками, а всего лишь подростками-беспризорниками, возглавляемыми семиклассником Володей Колгановым.
Да и в самом фильме есть немало небрежностей и логических нестыковок. В частности, в сцене, когда Шарапов приезжает в Лосинку, чтобы выяснить алиби Груздева, на железнодорожных путях отчетливо видны вагон-рефрижератор, электропоезд ЭР2 и название станции, характерные для 70-х годов ХХ века. Промокашка рисует окурком чёрную кошку по явно очерченному ранее контуру. Когда Жеглов высовывается из разбитого окна автобуса для стрельбы по грузовику Фокса, видно, что на улице утро или вечер, хотя погоня происходит ночью. Бандиты оформляют Шарапову сберкнижку за ночь, хотя это физически невозможно. При этом, он мог бы принять предложение своего бывшего фронтового сослуживца, а теперь члена банды «Черная кошка» Левченко и уйти как только уголовники легли спать, сразу же наведя своих сослуживцев на адрес «малины», благо на это у него было несколько часов ночного времени. Да и сама первоначальная встреча Шарапова с Левченко в фильме оказалось скомканной по причине того, что был вырезан 30-минутный эпизод из их общей фронтовой биографии, который сочли слишком большим. А в итоге зрителю остается только догадываться о том, как тяжело Шарапову представать перед бывшим сослуживцем в чужой личине и почему он столько драматично переживает его гибель.
Однако все недочеты «Встречи» перекрываются бешеным темпераментом одного человека, который тянет за собой весь актерский ансамбль – Владимира Высоцкого. Его энергетикой буквально пропитан весь фильм. Как метко замечает начальник Жеглова, подполковник Панков, «вижу, как у тебя глаза-то горят». Сейчас это называют драйвом. Что-то похожее явил собой недавний телесериал «Ликвидация», где почти с той же силой и страстью главную роль подполковника уголовного розыска Давида Гоцмана сыграл Владимир Машков. Неудивительно, что эти два проекта теперь сравнивают и спорят, какой из них сильнее.
На мой скромный взгляд, сильнее все же, «Место встречи изменить нельзя». Хотя бы в силу того, что роль Глеба Егоровича Жеглова оказалась своего рода кинозавещанием Высоцкого. Всем нам.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
