Николай Злобин, директор российских и азиатских программ Института безопасности США.
Я упорно пытаюсь доказывать, что мир движется в сторону бесполярности, где не будет центров сил, способных монопольно определять глобальную повестку дня. Дело не в количестве этих центров, а в том, что сегодня вся мировая политическая элита демонстрирует колоссальную интеллектуальную импотенцию. В Москве, Вашингтоне, Брюсселе, Лондоне, Пекине идет заметное отставание от быстро изменяющихся реалий.
Однополярный мир, который теоретически мог сложиться, вряд ли сформируется, потому США «не потянули», а по большому счету – и не хотели быть ответственными за все, что происходит на планете.
Разговоры о том, что мы переходим к многополярному миру, мне кажутся неубедительными. Это атавизм мышления в рамках старых стереотипов, в соответствии с которым на место однополярного мира должны прийти двуполярный или многополярный миры.
Между тем доказательства надвигающейся бесполярности уже налицо: изменение формата «большой восьмерки» на «большую двадцатку» разве не свидетельство тому?
Сегодня не большие державы, а региональные страны стоят на первой странице того списка проблем, которые озадачивают весь мир. Простой пример. Есть США – бесспорно влиятельная сила, есть Китай, который в следующем году, по всей видимости, будет второй экономикой мира, есть Евросоюз, Япония. И все глобальные игроки вдруг поставлены в тупик… Северной Кореей. Или Иран – среднепровинциальная страна, которая ни «за» и не «против» Америки или России, она сама за себя, и никаких проблем не решает, кроме собственных проблем безопасности. Однако последние восемь лет Иран стал большой проблемой для всего мира. То же можно сказать про Косово, Абхазию.
Условно говоря, «маленькие мальчики» начинают перелезать в большую песочницу и лепить там свои куличики, причем «большие мальчики» в растерянности на это смотрят и не знают, что делать – загнать их обратно в маленькую песочницу они уже не могут, а как себя с ними вести – совершенно непонятно. В результате большие державы, за десятилетия привыкшие решать все за всех, оказались в противоположной ситуации. Они стали заложниками малых проблем и сами теперь являются разменной монетой. В то же время региональные державы вдруг получили свой шанс. В этом контексте бесполярный мир, о котором я начал говорить, очень опасен уровнем импровизации и отсутствием правил игры. Соответственно, на мировой арене происходит такая политическая камасутра, которую невозможно даже изобразить на картинке.
Но при всем том, что бесполярный мир нестабилен, непредсказуем, он гораздо более справедлив. В его контексте совсем по-другому выглядит, скажем, проблема Карабаха. Получается, что если бы Армения и Турция не улучшали бы взаимоотношения, значит, Нагорный Карабах не заслуживал суверенитета? Мне кажется, сегодня армянские политики и лидеры кожей чувствуют, что сделали правильный шаг, ибо договоренности с Турцией для Армении - историческое окно. В то же время от региональных элит требуется совсем другой уровень ответственности, поскольку в условиях бесполярного мира региональный конфликт легко может превратиться в глобальный. Никаких сдерживающих факторов и баланса сил нет.
Речь прежде всего идет о политических элитах постсоветского пространства, у которых появился шанс заявить о себе, но одновременно и пройти проверку на зрелость. Между тем видно, что постсоветские элиты ведут себя совершенно по-разному. В Грузии неадекватность политической элиты стала очевидна. Взять те же интересы США, связанные с ПРО. Вовсе не обязательно, что они, как надеются грузинские лидеры, имеют прямое касательство к интересам США на Кавказе.
Глобальная система ПРО, которую хотят строить в Соединенных Штатах, по большому счету, не имеет географической привязки. Я с самого начала выступал против ПРО в Восточной Европе, поскольку эта игра со стороны США не стоит свеч. На мой взгляд, через 20 лет это все равно переместится в космос. Поэтому нынешняя система ПРО требуется США скорее для того, чтобы поддерживать в работоспособном состоянии свой военно-промышленный комплекс. Сейчас намечается другая конфигурация, которая будет перенесена на военно-морские средства, и с этой точки зрения Россия, кстати говоря, может оказаться в гораздо более уязвимом состоянии, поскольку это будет гибкая перемещающаяся система.
Так что я не думаю, что здесь есть прямая связь, однако, могу сказать, что США закрепятся на Кавказе ровно в таком объеме, в каком им позволят другие. Вакуума на земле не будет. Цена каждого свободного геополитического сантиметра очень высока. Там, откуда сделает шаг назад Россия, сделает шаг вперед Америка и Европа, или наоборот. Поэтому ситуация на Кавказе, как и в других регионах мира, в ближайшие 20 лет будет зависеть от «шага вперед, два шага назад» с той или иной стороны.
Однако теперь и у других участников этой игры есть шанс сказать что-то от себя. Чего не сделало правительство Саакашвили, тем самым загнав Грузию в тупик. Как можно жить, когда нет выбора, когда вас выбирают другие, будь то Москва, Вашингтон или Брюссель.
США очень тонко чувствуют, на кого делать ставку, и легко бросают старых друзей, как это случилось с Узбекистаном, Кыргызстаном, той же Грузией. Они бросают старых друзей, находят новых – это разумная, с эгоистичной точки зрения, внешняя политика. Главное – ни в коем случае не стать заложником прошлого. В этом случае страна уходит на пенсию.
Сегодня участники СНГ ставят новые проблемы перед российской внешней политикой. И это очень хорошо для России, которая должна взглянуть реалиям в глаза. Доминирование не приводит к дружбе, оно не делает ни союзников, не друзей. Доминирование заставляет подчиняться, поэтому, как только возникает возможность уйти из подчинения, все, естественно, разбегаются.
Россия – великая держава, никакая Турция на постсоветском пространстве ее не заменит. Россия все равно останется главным экономическим партнером и партнером, обеспечивающим в значительной степени безопасность региона, его культурное развитие. И живущие рядом страны не против иметь с ней отношения – доверительные, богатые с экономической, политической, военной точек зрения, но равноправные. Думаю, Россия справится с такой ситуацией.
Более пессимистично в этом плане выглядит разруливание российско-грузинских отношений. Грузинский политический класс ошибся фундаментально и сделал неправильный исторический выбор. Саакашвили видел Грузию и свое президентство в ней как способ решения ее территориальных проблем. Это колоссальная политическая ошибка, и пока элита ее не признает и не найдет другой способ политического самовыражения, отношения измениться не могут.
Но проблема еще и в том, что многим в Кремле Саакашвили нужен и полезен. Я бы сказал, что Грузия – это российская Куба, беспомощная во всех отношениях, но громкая страна, а Саакашвили – это, по большому счету, грузинский Кастро и вовсе не американский проект.
Пока Россия чувствует необходимость иметь внешнего врага, оправдывать свои собственные просчеты происками кого-то извне, Грузия будет существовать. Грузия – это степень незрелости российского политического класса.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
