Сергей Варшавчик , обозреватель РИА Новости.
29 мая в России официально открывается еще один завод по уничтожению всех типов боеприпасов ствольной и реактивной артиллерии, снаряженных фосфорорганическими отравляющими веществами – в городе Щучье Курганской области. Арсенал в Щучанском районе - один из семи российских хранилищ, в котором находится 13, 6% всех запасов химического оружия страны.
Экономический кризис внес свои коррективы – завод должен был заработать еще в прошлом году, однако из-за задержки в финансировании вступает в эксплуатацию только сейчас. Всего же на Щучанском заводе до конца 2012 года предстоит уничтожить 5,5 тыс. тонн отравляющих веществ.
То обстоятельство, что, несмотря на сложные времена для экономики, федеральная целевая программа по уничтожению химического оружия реализуется, свидетельствует о том, что Россия полна решимости окончательно расстаться со страшным наследием ХХ века, уничтожив все 40 тысяч тонн особо опасных средств массового поражения, доставшихся ей в наследство от СССР.
Доктор химических наук и президент союза «За химическую безопасность» Лев Федоров полагает, что расставание будет затяжным и трудным. В своей монографии «Химическое вооружение - война с собственным народом. Трагический российский опыт», представленной на этой неделе широкой публике, он утверждает, ссылаясь на документы, что подготовка к наступательной химической войне для безопасности СССР была абсолютно не нужна.
Вообще, надо отметить, что химическое оружие, ставку на которое делали в течение минувшего столетия многие страны, в итоге не принесло никому победных лавров. Одни лишь бесконечные жертвы как на полях сражений, так и вне их.
Символично, что одним из первых от химического оружия пострадал немецкий химик Фриц Габер, изобретатель боевого отравляющего вещества с использованием хлора, которое впервые в истории было применено в апреле 1915 года против войск стран Антанты при Ипре в Бельгии. Хотя Габер ненавидел войну, он считал, что применение химического оружия может сохранить многие жизни, если прекратится изматывающая траншейная война на Западном фронте. Его жена Клара, также будучи химиком, решительно выступала против его военных работ и пригрозила покончить самоубийством, если он продолжит свою деятельность, приведя свою угрозу в действие незадолго до испытания смертоносного оружия.
Это было многообещающее начало. Первая мировая война выпустила джинна из клетки. Воюющие стороны применили друг против друга в общей сложности около 125 тысяч тонн отравляющих веществ. От химического оружия пострадало примерно 1,3 млн. человек, в том числе около 100 тысяч человек - со смертельным исходом. Однако в конечном счете победу стран Антанты над Центральными державами обеспечили не иприт, синильная кислота или хлорпикрин, а танки.
Россия, в отличие от других стран, активного участие в химической войне не принимала, поскольку к тому времени, когда промышленность стран-участниц мировой бойни активно включилась в производство химических боеприпасов, ей уже было не до того. На дворе стоял 1917 год.
Тем не менее, новая власть унаследовала от царской России немалые запасы химического оружия. Так, по состоянию на август 1918 года на артиллерийских складах страны хранилось около 270 тысяч химических снарядов в Москве и 125 тысяч в Тамбове, плюс в Очакове на центральном складе УС (удушающих средств, как принято тогда было называть) имелось примерно 57 пудов всевозможных боевых ядов в 32726 баллонах.
Применить новое оружие на полях гражданской войны у большевиков не получилось. Ввиду маневренности боевых действий. А вот «поработать» с местным населением – запросто. В частности, химоружие применялось против крестьян Тамбовской области, поднявших летом 1921 года восстание против Советской власти.
Поскольку повстанцы, желая избежать репрессий против населенных пунктов, ушли в лесные чащи и оттуда совершали набеги на части Красной Армии, их до осени «выкуривали» с помощью обстрела химическими снарядами.
Забегая вперед, скажу, что боевые отравляющие вещества в ХХ веке достаточно широко применялись против партизан. В частности, в ходе Вьетнамской войны американские военные распылили над этой страной тысячи тонн дефолианта Agent Orange, уничтожавшего листву в джунглях и выявлявшего тем самым повстанческие отряды, и напалма, уничтожавшего живую силу противника. Вьетнам стал одной из самых пострадавших стран мира от применения химического оружия, но победы в войне американцам это не принесло.
В советской же России всерьез развернулась подготовка к большой наступательной химической войне. Страна покрылась химическими заводами, пять из которых функционировали прямо в Москве. Кроме этого, в столице появился склад химоружия и военно-химический полигон в Кузьминках, где теперь располагается столичная резиденция Деда Мороза. Сколько сограждан умерло в результате химических опытов, неизвестно до сих пор.
В Великую Отечественную войну Красная Армия вступила, имея на вооружении более 60 образцов боевых отравляющих средств, в числе которых были и снаряды реактивного пуска на базе «Катюши». Имелись и химические танки.
Однако, в отличие от Первой, во Вторую мировую противники не решились применять химическое оружие друг против друга. Отчасти из-за стремительности боевых действий, а во многом, по психологическим причинам. В частности, Гитлер, который едва не ослеп во время газовой атаки британцев в октябре 1918 года, так и не решился отдать приказ на применение ОВ. В итоге, воюющие стороны всю войну соблюдали негласное «джентльменское» соглашение о неприменении отравляющих средств. А начхимы в полках в Красной Армии стали самыми ненужными людьми, которых многие фронтовики считали бездельниками.
Тем не менее, жертвами ядовитых газов в годы Второй мировой стали миллионы людей. Нацисты, не отважившиеся применить химическое оружие против вражеских солдат, уничтожали беззащитных заключенных в «лагерях смерти», поставив этот процесс на конвейер.
Несмотря на то, что химическое оружие доказало свою бесполезность на полях сражений, в период «холодной войны» советские химзаводы продолжали работать «по-стахановски». Благо, СССР достались немалые трофеи от нацистской Германии.
Утилизация же производилась варварскими методами. Так, в Балтийском море было затоплено в послевоенные годы 34 тысячи тонн немецких химических снарядов. В том числе, иприта – 7635 тонн, адамсита – 1552 тонн, хлорацетофенона – 559 тонн. А всего за годы Советской власти химоружие было закопано в более 500 местах.
Зачем нужно было наращивать мощности военно-химического комплекса, когда уже в наличие была атомная, а затем водородная бомбы, доказавшие свою наступательную мощь? Видимо, на всякий случай. Инерция оказалась сильнее, и смертоносный конвейер был остановлен в СССР только в 1987 году, когда началась перестройка и к власти пришел Михаил Горбачев. К тому времени все ведущие страны мира давно уже отказались от производства химического оружия.
В итоге, Россия, присоединившаяся в 90-х годах к международной конвенции о запрещении химического оружия, в наследство получила горы никому не нужного опасного оружия, многочисленные заводы, десятки лет отравляющие города, реки, леса и тысячи людей, занятых на вредном производстве.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
